Завораш (СИ) - Галиновский Александр. Страница 71

Следующая мысль напрашивалась сама собой: он вовремя убрался из Завораша. Почему-то всё происходящее — пожар и прочее, казалось ему связанным. А ещё оно каким-то образом было связано с ним самим — не напрямую, а косвенно, исподволь, как в случае с тем бродягой. Оба уже встречались раньше — в другие времена и при других обстоятельствах. А наличие таинственного нечто, так тревожащего его паучью натуру, наталкивало на мысль, что их пути пересекались больше одного раза.

Пока Рашка наблюдал за городом, по дороге проехали три повозки. Две направлялись из города, а третья — в город. К счастью, паук не снял своей маскировки. Халат закрывал его модифицированные конечности, а шляпа с кисточками и тёмные очки надёжно скрывали лицо.

Та повозка, что направлялась в город, не интересовала Рашку, и он оставил её без внимания, лишь слегка кивнув на приветствие возницы.

Возницы двух друг повозок оказались не столь дружелюбными. Один проехал мимо, даже не взглянув в сторону Рашки, и лишь второй сбавил скорость своей клячи, и то лишь потому, что в этот момент паук шагнул на дорогу, заступив ему путь.

Повозка была небольшой, крытой сверху. Край материи отошёл в сторону, и Рашка увидел внутри множество ящиков с фруктами. Часть из них рассыпалась по дну повозки, будто их швыряли туда второпях.

Рашка спросил у возницы о дыме.

— Горит дворец принципала, — ответил тот, — кто-то убил охрану, а затем и самого первосвященника. Говорят, иностранный шпион.

Слушая это, Рашка ощутил беспокойство. Он был уверен, что все происходящее как-то связано с человеком, которого пытали накануне в доме у канала. А ещё с бродягой и его необычным сокровищем. Теперь же оказалось, что во дворце принципала орудовал некий шпион, и это явно не было случайностью.

Только сейчас Рашка понял, почему торговец спешит из города с повозкой, полной непроданного товара. А часть товара и вовсе брошена кое-как. Видимо, услышав весть о пожаре в резиденции принципала, этот человек, как и многие из тех, кто прибыл в город на время, поспешил покинуть его — до того, когда стража запрет ворота и уехать станет невозможно.

— Пожар говоришь? Шпионы? — спросил Рашка.

— Ничего об этом не знаю, — буркнул торговец и поднял вожжи, чтобы хлестнуть или кобылу, но модификант остановил его, мягко взяв под локоть. Торговец опасливо покосился на пальцы Рашки, сжавшие предплечье, но отдёргивать руку не решился.

Рашка мог убить этого человека одним прикосновением. Однако он решил этого не делать. Пауку была нужна информация, а лишние трупы на дороге сделали бы его след слишком заметным. Погоня — это последнее, что ему сейчас было нужно.

Рашка отпустил локоть возницы, и тот, хлестнув кобылу, поспешил убраться куда подальше. Отъехав подальше, неудавшийся торговец повернулся и прокричал:

— Чтоб тебе околеть!

В Рашку полетел гнилой овощ.

Все-таки надо было убить подлеца.

Вскоре повозка растворилась в облаке пыли. Следующей Рашка решил не дожидаться. Он повернулся, чтобы вернуться к собственному транспорту, и тут что-то тёмное мелькнуло справа.

Удар был несильным, хотя и достаточно болезненным. Краем глаза Рашка видел нападавшего и летящий в его сторону кулак и успел увернуться. От столкновения с чужой плотью у него потемнело в глазах, но силы удара было недостаточно, чтобы вырубить взрослого человека. Отклонившись (и едва не потеряв при этом равновесия, что непременно случилось бы с обычным человеком, но только не с тем, у кого больше двух ног), Рашка нанёс ответный удар. Резко крутанувшись, он толкнул нападавшего в грудь плечом, между делом отметив, что этот приём он подсмотрел у бродяги. Затем нанёс удар в голову, от которого нападавшего бросило назад будто от столкновения с бревном для тарана. Пролетев несколько метров по воздуху, он рухнул навзничь, подняв облако песка.

Только сейчас Рашка понял, что нападавшим оказался тот самый возница, который пытался сбежать всего несколько минут назад. К счастью, в этот момент дорога пустовала, и свидетелей их потасовки не нашлось. Рашка поправил складки одежды, раздосадованный тем, что на некоторое время вынужден был позабыть о маскировке. Шляпа с кисточками слетела с головы и теперь лежала в пыли. Халат распахнулся, и любому, кто оказался достаточно близко, стали бы видны его паучьи конечности.

Получалось, его эксперимент провалился? Ему не удалось создать идеальных рабов? Или хуже того: он убил одного из них? Кто теперь будет тянуть повозку? Кто будет сторожить лагерь ночью, если им не удастся добраться до другого города до наступления темноты?

К счастью, невольник оказался жив. Буквально через минуту он издал тихий стон, открыл глаза и сделал попытку встать. Его движения были ломаными, натужными, словно тело шивана состояло из неправильно подогнанных друг к другу фрагментов. Рашка сделал вывод, что все дело в небольших конвульсиях, которых продолжают сотрясать мышцы невольника. Глаза у того закатились, на губах выступила пена. Затем тело шивана судорожно выгнулось — раз, другой. В какой-то момент Рашке оказалось, что ещё немного и оно переломится надвое. Но, разумеется, этого не произошло. Вместо этого возница вновь перевернулся кверху спиной, на удивление изящно подогнул ноги в коленях и выпрямил руки таким образом, чтобы оказаться на четвереньках.

Именно так, на четвереньках, он подполз к Рашке. А затем принялся тереться о край одежды словно преданный пёс.

Спустя какое-то время точно так же поступил и второй невольник.

Рот модификанта растянулся в улыбке, а руки сами опустились и легли на загривки рабов, поглаживая. Может быть, его путешествие и последующее за ним добровольное изгнание не будет таким уж неприятным? Кто знает?

СЛУЧАЕТСЯ, И ВЕТРЫ ДУЮТ ВСПЯТЬ

Разберись с этим.

— Разберись с собой! — закричал архонт, когда Телобан вошёл к нему в комнату. До этого он стучал — долго и упорно, пока архонт наконец, не отворил дверь. Старик был в домашнем халате, тапочках и… ночном колпаке. В руках его находилась свеча в простой керамической чашке. Всё это никак не вязалось с образом владыки. Сейчас перед ним был просто старик. В зале для совещаний он выглядел по-другому, и в тот момент Телобан подумал, что лишь одежда делала архонта значительным. Он ударил первым.

Ош давно забыл, какое сознание присутствовало в нём до того, как он вселился в тело крылатого. До этого Ош обитал… Он толком не мог сказать, где именно. Это было нечто вроде тёплого моря, запертого в громадной полости под землёй. Единственными живыми существами там были растущие прямо из илистого дна черви, которые показались бы обладателю его нынешнего тела омерзительными.

Возможно один из них и стал первым носителем. Наверняка этот червь умел приспосабливаться лучше, чем его собратья, поскольку уже вскоре покинул тёмное море и выбрался на сушу. И тогда… Может быть, вторым носителем стал неосторожный пловец, рискнувший проникнуть в грот, где плескалось безымянное «море»? Кто знает?

Тогда Ош ещё не имел понятия о времени, поэтому не мог с уверенностью сказать, когда именно это произошло.

Своих первых носителей он не помнил, но точно знал, что их было много. Иногда ему приходилось перемещаться от одного носителя к другому по нескольку раз в день. Тела одних оказывались слишком слабыми, чтобы выдерживать его вторжение слишком долго, другие же попросту подходили. Порой тело погибало ещё до того, как он успевал перейти в него, и тогда Ошу приходилось скрываться. В такие минуты он был наиболее уязвимым.

Если бы кто-то видел Оша вне тела носителя он не заподозрил бы в нем паразита, способного брать контроль над телом, подчинять личность и в итоге изгонять её: так занявший берлогу более сильный зверь гонит прежнего — и более слабого — хозяина. Вне тела он был похож на лужу темной жидкости. Или на горку экскрементов. Иногда Ош принимал форму существа, отдалённо напоминающего собаку. Небольшого размера и покрытую липкой влажной шерстью, торчавшей во все стороны словно иглы. Это и были иглы. ми, если требовалось, Ош мог колоть, рвать носителя изнутри. У него было две возможности покинуть тело: вытечь в виде крови или проложить себе путь иным образом — через плоть и кости.