Босс на блюдечке (СИ) - Лина Луисаф. Страница 23

За безопасность Эмилии я больше не волнуюсь: она с Демьяном, а он сумеет ее защитить, поэтому, вытерпев ради приличия еще десять минут, я незаметно покидаю торжество.

Мавр сделал свое дело.

На следующий день я выхожу на работу как ни в чем не бывало. Демьян, к моему удивлению, появляется вовремя: судя по тому, во сколько вчера вернулась домой Эмилия (хотя во мне, конечно, теплилась надежда, что Незваные пригласят ее переночевать в особняке), празднование затянулось далеко за полночь. Проходя мимо моего кабинета — у меня появился свой небольшой уютный уголок чуть дальше его приемной, — он останавливается:

— Ты вчера так быстро ушла.

— Сильно устала.

— Надо было сказать. В доме полно свободных спален, можно было просто подняться наверх и отдохнуть, а утром мы бы вместе поехали на работу.

Если все так просто, какого же черта ты не предложил это Эмилии, крутится в моей голове, но вслух я отвечаю:

— Ну что ты, я не могу злоупотреблять гостеприимством твоей семьи.

— Твое присутствие в нашем доме никому не в тягость, скорее напротив, ты очень понравилась моим женщинам. К тому же, я хотел познакомить тебя с отцом, ведь вы с ним еще не виделись.

Сначала меня подкупает его обращение «моим женщинам» по отношению к матери и сестре, есть в этом что-то обезоруживающее. Затем до меня доходит смысл второго предложения, а вместе с ним закономерно напрашивается вполне логичный вопрос:

— Зачем?

— Ты мой личный ассистент, моя правая рука, мой помощник — называй это как хочешь. Личный ассистент моего отца, Артем Николаевич, практически член нашей семьи. Слушай, — Демьян хмурится, явно подбирая слова, затем заходит и закрывает за собой дверь, — мама рассказала мне про случай с платьем и передала мне твою позицию. Видишь ли, твое отношение к своей работе похвально, но я… то есть мы, я имею в виду всех Незваных… будем рады, если ты чуточку изменишь свою позицию и позволишь нам увидеть в тебе не только наемного сотрудника, но и личность: со своими интересами, увлечениями, планами. Стать ближе к нам.

— Но я не хочу, — я очень красочно представляю, как становлюсь ближе со Звягинцевым: вот мы разбираем с ним договор, а потом попиваем чаек и дружно сюсюкаем над его пучеглазыми любимицами — и меня передергивает от омерзения. — Мы должны разделять работу и личное, это основное правило эффективного взаимодействия.

Демьян делает глубокий вдох:

— Безусловно, это твое право и никто не заставляет тебя насильно с нами сближаться, но ведь можно просто попробовать, верно? Если общение с нашим семейством будет доставлять тебе дискомфорт, ты можешь дать мне знать об этом в любой момент, и мы прекратим тебе навязываться за пределами офиса, хорошо? К примеру, мама приглашает вас с Эмилией в воскресенье на ужин, обычный ужин, во время которого ты сможешь определиться, будешь ли ты и дальше гнуть свою линию, или станешь к нам чуть ближе.

Я, уже планировавшая отказаться от столь щедрого предложения, успеваю придержать язычок: мама Демьяна хочет поболтать с Эмилией? Это отличная возможность свести их поближе! Выдаю лучезарную улыбку:

— Мы с Эмилией с огромным удовольствием придем к вам на ужин.

— Отлично! Что ж, теперь за работу. Что там с парковкой?..

Левкой живет в историческом центре города. Сжимая в руках пакет со снедью из ближайшего продуктового, я приветливо улыбаюсь консьержу, называю номер квартиры, пересекаю вестибюль и поднимаюсь на лифте до седьмого этажа.

Дверь открыта, поэтому я тяну ее на себя, даже не утруждаясь стуком.

— Есть кто дома? — кричу на всякий случай на пороге: мало ли, вдруг в квартире грабители, я хоть успею выбежать, пока они на меня не напали.

— Я на кухне! — раздается из глубины знакомый голос, и я двигаюсь на звук.

Квартира выглядит… не ахти. Большая — да, просторная — да, с качественным ремонтом — да, хорошо обставленная — нет. Такое ощущение, будто какой-то ребенок, — и я даже знаю, кто — просто набрал самую дорогую мебель и беспорядочно распихал ее по комнатам по принципу «куда влезло, туда встало». Сразу на контрасте вспоминается стильный, продуманный до мелочей дизайн пентхауса шефа.

— У тебя что, денег на дизайнера нет? — морщусь я, выкладывая пакет на стол, — Как можно было из такой конфетки, как твоя квартира, сделать такой кошмар? Найми Султанова, пусть он разгребет этот конструктор из кресел и шкафов и придаст твоему жилищу нормальный вид. Если хочешь, могу поискать его контакты.

— У меня каждая копейка на счету, — огрызается Левкой, — чтобы нанимать всяких там дизайнеров.

— Если ты такой нищий, то какого черта поперся в Бельгию выкупать ресторан?

— Ресторан себя по крайней мере окупит, причем многократно, а это?.. И вообще, скажи спасибо, что есть хоть на чем сидеть, до недавнего времени у меня здесь даже стульев не было.

— На чем же ты тогда сидел?

— На заднице сидел, Бородина, на заднице!

Мы обмениваемся с Левкоем злобными взглядами, затем я принимаюсь ожесточенно мыть и нарезать овощи, а он возвращается к кастрюле с пельменями.

— Нищеброд чертов, — шиплю на него, когда он вываливает мне на тарелку слипшееся месиво, — скажи честно, что просто зажал деньги на обед в «Империале»!

— Либо ешь это, либо жуй свой сельдерей, — не остается он в долгу.

Когда обмен любезностями закончен, мы, наконец, приступаем к обеду.

— Итак, — говорит Левкой, когда наши тарелки пустеют и он сыто отваливается от стола, — как ты вообще оказать в команде Незваного?

Вкратце, не вдаваясь в подробности, я описываю, как вошла в штат компании.

— С этим все понятно, а что там с дочкой Буркова? У меня сложилось впечатление, что ты кудахчешь над ней как наседка над своим выводком.

Я раздраженно цыкаю.

— Меньше верь всяким впечатлениям. Я просто забочусь о ней… По просьбе Геннадия Евгеньевича.

— Ясно, я ошибся. Ты не клуша, кудахчущая над цыплятами. Ты дракон при принцессе.

— Думай что хочешь. Лучше скажи, как тебя вообще в бизнес понесло?

— Геннадий Евгеньевич увидел, как я торговал на базаре, разглядел во мне потенциал, свел с нужными людьми, дал денег на первую точку — и пошло-поехало. Мне повезло.

— И что он попросил взамен?

— Ничего. Не успел.

Я опускаю глаза. Видимо, Левкоя Геннадий Евгеньевич, как и многих других, приберег на потом, да только та автокатастрофа внесла свои коррективы.

— Ну и как тебе на побегушках у богача? — интересуется Левкой.

— Очень… достойно. У него огромная компания, куча филиалов по всему миру, в центре, где мы сидим, есть бесплатное кафе для сотрудников, а еще у меня ДМС. И руководитель из него замечательный, поверь, мне есть с чем сравнивать. Кстати, начальник его службы безопасности тебя терпеть не может. Говорит, ты большой спец по грязным трюкам.

Левкой безразлично жмет плечами.

— Незваный родился с серебряной ложкой во рту, — говорит он, — и вся эта, как ты говоришь, огромная компания досталась ему по наследству. Да, он приумножил доход, стоит отдать ему в этом должное, но… Это вполне закономерно: его готовили к роли наследника с детства: няньки, репетиторы, учеба бизнес-управлению за границей… Ему легко бахвалиться тем, что он не марает руки, потому что ему не приходилось голодать, торговать на морозе, давить конкурентов, выгрызать себе сотрудничество зубами — парень просто пришел на все готовенькое. Нетрудно носить белое пальто, когда дорожка перед тобой чиста. Что, скажешь, не так?

Я хмыкаю: как бы я ни уважала своего босса, но я на все сто процентов разделяю мнение друга детства. Мы с Левкоем одного поля ягоды, точно так же как и Демьян с Эмилией. Именно поэтому я и хочу…

— Хочу их свести, — внезапно признаюсь Левкою, и с моих плеч словно падает гора, — Эмилию и Демьяна. Они подходят друг другу, к тому же, это…

— Избавило бы тебя, наконец, от обещания Буркову, — понимающе заканчивает мою мысль Левкой. Я знала, что он меня поймет. — Удачи.