112 (СИ) - Хорунжая Татьяна. Страница 22

— Я не пойду! Мы триста метров до вершины не дошли, всего 300 метров! Я отсюда никуда уйду! Только наверх! Если одна — значит одна, все равно поднимусь!

— Ты сдохнешь, ненормальная! — сипло проорал парень.

— Лучше сдохну, чем буду такой слабачкой, как вы все! Либо наверх, либо никак!

Спасатели переглянулись. Вколоть ей успокоительное и потом нести вниз на себе? Впереди еще 10 потерявшихся человек… Всех нести? А главное — время, в горах оно слишком драгоценно. С грузом быстро не спустишься.

— Хорошо, тогда оставайся, — спокойно ответил Андрей. — Вернемся за твоим телом завтра, когда буран стихнет.

Девчонка даже не шелохнулась.

— Ты больная! — прошипел парень и толкнул ее в плечо к выходу.

— Ну давайте, давайте, ругайте меня! — кричала она. — Все ругайте! «Чего полезла, дура, всем нам проблемы создавать», давайте! «Лучше б в баре сейчас сидел, пиво пил!» Давайте, отчитывайте! Вам же за это деньги платят! Вам же наплевать, сколько я вложила в эту поездку на Эльбрус!

Андрей скептически улыбнулся. Есть люди, которые всё измеряют только деньгами и временем, и других мерок жизни не понимают. Что ж, с волками жить — по волчьи выть…

— Ты перепутала: я спасатель, а не священник. Священник будет позже, внизу. А нам деньги платят за спуск тел вниз. Если тело живое — отлично, если нет — на нашу зарплату это никак не повлияет. А рисковать своим здоровьем, уговаривая тебя до утра в минус 20, не входит в наши должностные обязанности. Решение рисковать своей жизнью и здоровьем, чтоб ты знала, — это добровольный выбор спасателей, за это не платят.

Команда быстро достала парня, Дамир бегло осмотрел его, дал горячего чаю.

— Смотри, — мимоходом кинул Андрей девчонке, перестегивая снаряжение. — Когда закончится буран — никто не знает. Мы — единственная группа спасателей на седловине. Сама понимаешь — всё это деньги. Больше сюда никто не придет. Возвращаться за тобой мы тоже не будем. Лучше пиво пойдем пить в теплом баре. А твой выбор — это только твой личный выбор.

Они развернулись и ушли. Рядом с фумаролом мгновенно стало темно, одиноко и страшно. В лицо девчонке швырнуло горстью колючего снега. Видя удаляющиеся фонарики спасателей, девчонка заревела от злости и отчаяния.

— Постойте! — отчаянно закричала она их спинам. — Я с вами пойду!

Спасенных парня и девчонку посадили на поднявшийся снизу ратрак и отвезли в безопасный приют, а сами отправились на поиски остальных туристов.

Ветер хлестал снизу вверх, делая спуск еще более тяжелым. Спустились чуть ниже, осмотрели участок рядом с заброшенным ратраком. Никого. Практически на ощупь они осматривали участок за участком, но признаков недавнего присутствия людей нигде не обнаружили. Время шло, буран не прекращался.

Вскоре от дежурных «Приюта11» пришло сообщение, что они нашли троих альпинистов — парня со сломанной ногой, его друга и оставшегося с ними гида. Осталось еще семеро.

Спустившись еще немного ниже, Дамир увидел что-то на снегу. Поднял — это оказался хлястик от горнолыжной куртки. Сообщил по рации команде, начали осматривать еще внимательнее. Здесь начинались снежные заносы, образующие пространство под скалами. Андрей начал продвигаться вдоль них в поисках пещер с людьми. Никого.

Искали уже больше четырех часов. Дело плохо. Шанс на выживание туристов уменьшался с каждым часом. Спасатели устали, взмокли.

Через пять с небольшим часов после десантирования измучивший всех ветер, наконец, начал стихать. Стало легче дышать и видимость улучшилась. Андрей снял бафф, вздохнул полной грудью и остановился: под ногами начинался гладкий «бутылочный» лед, с которого ветер сдул снег. Дальше пошли еще осторожнее. Дамир сделал шаг и вдруг случилось то, чего боится любой альпинист: «кошка» с его ноги вылетела, он потерял равновесие, упал и поскользил вниз головой по гладкой крутой поверхности, набирая скорость. Андрей видел, как отчаянно он борется за жизнь, пытаясь зацепиться за лед ледорубом, но всё, что ему удалось, — это развернуться головой вверх. Пролетев метров 300, он попал на выступ в скале и на высокой скорости полетел над землей. Приземление было жестким. Андрей уже не видел, где он приземлился. Отовсюду к нему осторожно поспешили коллеги, видевшие случившееся.

Андрей нашел его на узкой полосе снега. Дамир лежал на боку и не шевелился.

— Брат! Живой? — осторожно перевернул его Андрей на спину и смахнул снег с его лица.

Дамир моргнул закрытыми глазами с запорошенными снегом ресницами и сжал зубы от боли.

— Жив? Живой? — спрашивал каждый подходящий к Андрею спасатель.

Андрей достал рацию и сообщил о случившемся вниз, туда, где спасатели и врачи «Медицины катастроф» вместе ждали новостей.

— Возможные травмы: травмы головы, переломы таза, ребер, бедра, и других частей тела. Нам нужна акья.

Борис, дежуривший внизу, услышал в чужой рации знакомый голос и перехватил рацию из руки спасателя.

— Андрюха, он без сознания? Посмотри, что там с проходимостью дыхательных путей.

— Да, Борь, … — узнал друга Андрей. — Нормально. Дышит. В сознании.

— Ты смотри, какой крепкий. Ассиметрия лица есть? С глазами что?

— Ассиметрии нет, — он приоткрыл пальцем закрытый глаз Дамира, — нистагм небольшой.

— Ну отлично. Мозг на месте, а переломы зарастут. Давайте его поскорей сюда, саночки к вам уже укатились.

Андрей вколол другу обезболивающий промедол, укутал и сел рядом. Спасатели приготавливались к спуску, закручивали в лед бур, закрепляли веревку. Андрей положил руку на плечо Дамиру, чтобы тот ощущал, что не один, что кто-то есть с ним рядом.

— Ты ведь не пожилой японский турист?.. Значит, терпи, Дамирка, дома дочери ждут… Терпи.

Наконец, снизу доставили сани-волокуши. Когда Дамира стали перекладывать и привязывать, тот вдруг оказался живее всех живых — начал кричать и ругаться в состоянии аффекта. И хотя несли его предельно аккуратно, от каждого движения спасатель испытывал адскую боль.

— Несите аккуратней, скоты! — матерился Дамир. Ему повезло: в небесах открылось «окно» из туч и вертолет смог взлететь и приземлиться на ближайшую ровную площадку. Прямо на санях Дамира закинули в вертолет и проводили, не зная, увидят ли его еще живым.

С тяжелым сердцем Андрей продолжил поиски туристов. Его успокаивала только мысль, что с Дамиром — Борис, а значит, для его спасения будет сделано всё, что только подвластно человеку. Небо теперь было ясным, будто никакого бурана и не бывало. По черной вечности были разбросаны яркие звезды. Каждое созвездие было четко различимо без привычной городской засветки. «Отель 10 тысяч звезд», — всплыл в голове Андрея бытующий у альпинистов фразеологизм.

— Нашел я оставшихся… — вдруг услышал Андрей по рации. Все начали подтягиваться к маленькой площадке у скал Пастухова. Здесь группа альпинистов сбилась с тропы и заблудилась в буране. Их оказалось не 7, а 9 человек — двое не стали отмечаться во время начала восхождения. Им повезло меньше, чем тем, кого нашли раньше. Дела у них были плохи… Андрей издалека увидел разбредшуюся по снегу жалкую кучку людей — кто сидел, кто лежал, кто вставал. Одна девушка в оранжевых штанах побрела навстречу к спасателям. Она единственная из группы ясно излагала, что и как произошло, не была обморожена и жаловалась только на замерзшие ноги.

— Помогите, ради бога, помогите нам! — рыдала девушка. — Наши ребята… Они, кажется, умерли! Они просто потеряли сознание и в себя больше не пришли. Мы проверяли пульс, он еще был… А потом не было… Может, мы плохо померили? — она с надеждой ждала, пока спасатели проверяли лежащих ничком на снегу людей, заботливо укутанных всем, что нашлось в рюкзаках теплого. Врач осмотрел одного, второго… Отрицательно качнул головой и констатировал смерть от переохлаждения.

Услышав это, девушка впала в шоковое состояние. Казалось, она до последнего не могла поверить в худшее, и держалась единственным адекватным и относительно здоровым человеком только потому, что не верила в смерть. И теперь ее просто «догнало». Она стояла и просто не знала, что сказать, хватая ртом воздух.