Я не скажу тебе о сыне (СИ) - Иконникова Ольга. Страница 35

А вот выражение ее лица показалось мне совсем непонятным. Я ожидала увидеть торжество или, по крайней мере, удовлетворение от того, что она почти достигла желанной цели, а заметила растерянность и даже страх.

— После нескольких месяцев пребывания в провинции мадемуазель де Крелон стала почти дурнушкой, — понизив голос совсем до шепота, сказала маркиза. — Не удивительно, что его величество не проявляет никаких признаков радости.

Самого же виновника сего мероприятия принесла немолодая дама, которая не показалась мне знакомой. Одеяльце, в которое был закутан малыш, было украшено вышитыми золотой нитью цветками льнянки — символами Эллинаров. Ребенок мирно спал, но когда одеяльце распахнули, проснулся и выразил своей протест громким криком.

Из рук дамы малыша принял главный маг Линарии граф де Ла Верден — как я и предполагала, только ему было дозволено приблизиться к источнику вместе с королем. Мы наблюдали за этим действом издалека.

Я не ожидала, что источник как-то среагирует на ребенка, независимо от наличия или отсутствия в нём королевской крови, и судя по лицам присутствующих, большинство из них были со мной согласны. Да, в истории Линарии были случаи, когда он проявлял себя — сначала, когда магия ушла из него после убийства маленького сына короля во время восстания, случившегося почти тысячу лет назад, потом, когда магия в него вернулась, стоило принцессе Алэйне опустить в него руку. Памятуя о том, что магия может снова исчезнуть, даже представители семейства Эллинаров обычно предпочитали любоваться фонтаном на расстоянии, боясь осквернить источник неосторожным действием.

Они подошли к фонтану. Маг застыл, держа ребенка на руках, а Этьен наклонился к источнику — только он мог зачерпнуть из него воду. Но прежде, чем он сделал это, случилось то, чего не ожидал никто — вода в фонтане вскипела, и от источника клубами повалил пар. Несколько капель кипятка, должно быть, попали и на малыша, который снова закричал — теперь уже от боли.

Я тоже вскрикнула. И не я одна. Мы совершенно не понимали, что происходит. Ни в одной из летописей не описывался подобный случай.

— Источник отверг малыша! — наконец, озвучил кто-то мысль, пришедшую во многие головы.

Теперь взоры гостей обратились к мадемуазель де Крелон — именно ее реакция могла бы многое прояснить. Но сейчас бедняжка мадемуазель была не в состоянии дать нам ответ — она лежала на траве в глубоком обмороке.

35. Обман

Его величество более не удостоил гостей своим вниманием — он вернулся во дворец другим путем, на ходу отдав какие-то распоряжения. Через несколько минут собравшихся попросили удалиться, принеся им извинения за доставленные неудобства. Первыми исчезли из сада герцог де Крелон с дочерью, которую до кареты несли на руках.

— Какой конфуз, не правда ли, ваша светлость? То есть, я хотела сказать — какая жалость! — воскликнула маркиза, когда мы оказались за пределами королевской резиденции. — Если Энрика де Крелон пыталась всучить его величеству ребенка, которого она родила от другого, боюсь, мы не увидим более при дворе ни ее саму, ни герцога де Крелона.

Мы обе были полны любопытства, удовлетворить которое в этот день так и не смогли. Зато уже дома мы с Лео и мадемуазель де Шатильон вдоволь обсудили эту тему.

— Бедный малыш! — расстроилась Велия. — Как это жестоко — втягивать детей во взрослые игры. Какая судьба ожидает его теперь?

Лео откликнулась:

— Его интриганке-мамаше следовало подумать об этом раньше. Но, признаться, мне даже жаль, что я сегодня не присутствовала на церемонии в королевском саду — забавно было бы поглядеть на лицо его величества в тот момент, когда он осознал, что его любовница сделала его рогоносцем.

Но мадемуазель де Шатильон была слишком хорошо воспитана, чтобы над этим посмеяться, и потому поспешила перевести разговор немного в другое русло.

— Но как же знак, который источник подал несколько дней назад? Он же недвусмысленно указывал на то, что у короля родился сын. Да, этот малыш оказался не Эллинаром, но это лишь значит, что где-то есть другой мальчик.

Ее вопрос заставил меня озвучить ответ, который пока еще я сама не считала однозначным, но который был вполне вероятен.

— А может быть, источник так среагировал на нашего Андрэ? Кажется, золотые струи появились в нём как раз тогда, когда мы перебрались в этот дом. Я не знаю, возможно ли такое, что о появлении наследного принца источник сообщил спустя столько лет?

Лео и Велия переглянулись — возможно, им тоже уже приходила в голову подобная мысль, и они не поделились ею со мной, не желая меня волновать?

— Да, дорогая моя, — откликнулась мадемуазель де Шатильон, — такие случаи в истории были. Так, например, случилось с Эдвардом Мудрым — его мать, королева Луиза, родила его на чужбине — Линария тогда воевала с Сигезией, и король Нолан отправил супругу в безопасное место. Так вот — источник объявил о появлении принца только тогда, когда королева с малышом вернулась в Лиму после подписания мирного договора — мальчику тогда было уже полтора года. Но это случилось так давно, что об этом почти никто не помнит.

Тетушка нахмурилась:

— Ну, что же, если так, то нам следует как можно скорее добыть немного воды для Андрэ и покинуть Линарию. Теперь, когда мадемуазель де Крелон устранена, тебе, Лесси, всё-таки стоит добиться аудиенции у Этьена и передать ему предложение короля Родриго. Твой бывший муж находится в такой почти безвыходной ситуации, что должен ухватиться за это предложение обеими руками. Быть может, на радостях он согласится выполнить твою маленькую просьбу и даст тебе пузырек с водой из источника.

Это показалось мне вполне осуществимым. Да, саму меня не подпустят к источнику ни при каких обстоятельствах. Но что ему стоит вознаградить посланницу короля Антарии такой малостью, как несколько капель магической воды?

Я еще раз написала секретарю его величества с просьбой об аудиенции и этим же вечером получила ответ — мне надлежало явиться во дворец через два дня. Ну, что же, это была отличная новость.

А следующий вечер я собиралась провести у Джеммы — это была прекрасная возможность еще хоть чуть-чуть приоткрыть завесу, скрывавшую правду о событиях семилетней давности.

Прежде я часто бывала у де Ламаров, и их дворец знала как свои пять пальцев, хотя сейчас он произвел на меня совсем другое впечатление. Он уже не поражал воображение роскошью и модными новшествами в интерьерах. Связано ли это было с тем, что герцог уже не значился в друзьях и наперсниках его величества, или с неразумностью в тратах самой Джеммы, я не знала, но шелковая обивка стер в зале, где собрались в гости, заметно выцвела, а паркет на полу поистерся.

— Как мы счастливы, ваша светлость, что вы нашли возможность к нам приехать! — Джемма сияла. — Не правда ли, дорогой?

Стоявший рядом герцог де Ламар — тоже заметно потяжелевший, — окинул меня заинтересованным взглядом. Это был взгляд заядлого ловеласа, который оценивал свои шансы по завоеванию новой цели. Судя по всему, он мысленно признал, что шансы были невелики, и предпочел отступить без борьбы. Он отвесил мне несколько витиеватых комплиментов и отправился приветствовать других гостей.

А вот Джемма не отходила от меня ни на шаг — судя по всему, более важных персон на этом вечере не ожидалось.

— Вы ведь были вчера у источника, ваша светлость? — спросила она, пригласив меня посмотреть их оранжерею. — Наверно, это было незабываемое зрелище, не правда ли? — она явно сожалела о том, что не присутствовала там сама. — Но, может быть, вы еще не слышали, чем закончилась эта история? Мы сами узнали об этом только полчаса назад.

Мы были здесь одни, и Джемма могла позволить себе всласть посплетничать, чем и не замедлила заняться.

— Вчера герцог де Крелон так торопился увезти свою Энрику из дворца, что даже не удосужился испросить на это разрешения его величества. Так вот — их карету остановили через пару кварталов — личная гвардия короля заставила герцога вернуться. Когда мадемуазель де Крелон привели в чувство, она рассказала всё без утайки. Оказывается, она вовсе не была беременна! Да-да, именно так! Тот ребенок, который был в саду, сын какой-то крестьянки из поместья де Крелонов. Энрика услышала о том, что источник показал, что у короля родился сын, и решила воспользоваться тем, что не протяжении нескольких месяцев никто из придворных ее не видел. Она нашла малыша и выдала его за своего.