Кристина - Кинг Стивен. Страница 62

Уилл попрощался с ним и повесил трубку.

Несомненно, это был Каннингейм. Сегодня вечером он был в Филадельфии, находящейся в трехстах милях от Либертивилла.

Кому он мог доверить ключи от своей машины?

Молодому Гилдеру.

Мог бы! Если бы молодой Гилдер не был в больнице.

Своей девочке.

Но у нее нет ни водительских прав, ни даже разрешения. Так говорил сам Эрни.

Кому-нибудь еще.

Кому?! У Эрни больше никого не было, не считая самого Уилла, а Уилл чертовски хорошо знал, что Каннингейм не давал ему ключей.

Невероятно.

Дьявольщина.

Уилл откинулся на спинку кресла и разжег еще одну сигару. И пока она не была докурена, он пробовал найти какое-нибудь объяснение. Ничего не получалось. Каннингейм был в Филадельфии, он уехал туда на школьном автобусе, но его машина исчезла. Джимми Сайке видел, как она выезжала из гаража, но не видел, кто был за рулем. Что бы это могло значить?

Раздумывая над такими вопросами, Дарнелл не заметил, как заснул.

Через три часа он проснулся; его разбудил гулкий удар закрывшейся главной двери. Затем он увидел лучи мощных двухсотваттных ламп, отсветы которых быстро проскользили по потолку.

Уилл торопливо соскочил с кресла. Не надевая ботинок, валявшихся под столом, поспешил к окну во внутреннее помещение гаража. Кристина медленно проехала к стоянке номер двадцать, развернулась и замерла. Уилл подумал, что еще не проснулся.

Двигатель взревел один и другой раз. Из блестящих новых выхлопных труб вырвались струи голубого дыма.

Затем мотор заглох. Уилл стоял не двигаясь.

Дверь офиса была закрыта, но никогда не выключавшаяся внутренняя селекторная связь позволяла ему слышать каждый звук, раздававшийся на стоянках. Именно поэтому он в августе знал о начавшейся драке между Каннингеймом и Реппертоном. Сейчас из динамика доносилось только потрескивание остывающего двигателя и больше ничего.

Никто не выходил из Кристины, потому что в ней никого не было.

И он только что видел, как принадлежавший Каннингейму «плимут» 58-го года сам по себе проехал через весь гараж и, никем не управляемый, занял свое обычное место. Он видел, как погасли фары, и слушал, как остывает мощный восьмицилиндровый двигатель.

Немного поколебавшись, Уилл открыл дверь офиса. Он переступил через порог, спустился по лестнице и неуверенными шагами направился к двадцатой стоянке. В пустом помещении его шаги отдавались гулким эхом.

Он остановился перед роскошным двухтонным красно-белым корпусом машины. На ее великолепном лаковом покрытии не было ни единого пятнышка грязи или ржавчины. Стекла были чисты и прозрачны.

Теперь он слышал только неторопливую капель таявшего на бампере снега. Уилл потрогал капот. Тот был теплым.

Он попробовал открыть дверцу водителя — та оказалась незапертой и легко поддалась ему. Изнутри потянуло запахом новой кожи, новой обивки и новых хромированных деталей. Был и еще один слабый запашок. Какой-то земляной, не совсем приятный. Уилл глубоко вдохнул воздух, но не смог определить его. Уиллу почему-то вспомнился подвал для овощей в доме его отца, и он наморщил нос.

Он наклонился. Ключей в замке зажигания не было. Милеометр показывал число 52.107.8.

Внезапно пустой замок зажигания повернулся. В то же мгновение взревел, а затем ровно заработал двигатель.

Уилл вздрогнул. У него перехватило дыхание. Быстро захлопнув дверцу, он поспешил обратно в офис. В одном из ящиков стола нашел ингалятор и судорожным движением поднес ко рту. Из его груди вырывались звуки, похожие на свист зимнего ветра, дующего из-под входной двери. Его лицо было цвета восковой свечи. Левая рука обхватила горло.

Двигатель Кристины снова выключился.

Вновь никаких звуков, лишь потрескивание остывающего металла.

Уилл постепенно стал приходить в себя. Он тяжело погрузился в кресло и закрыл лицо руками.

Ничего по-настоящему необъяснимого.., до сих пор.

Он видел.

Машиной никто не управлял. Она приехала пустая. Если не считать запаха гнилой репы.

И, еще не избавившись от испуга, мысли Дарнелла уже начали крутиться вокруг того, как он мог извлечь выгоду из того, что узнал.

37. РАЗРЫВ СВЯЗЕЙ

В среду остатки сгоревшего «камаро» были найдены служителем парка, которому утром позвонила одна пожилая леди, жившая в крохотном городке Аппер-Скуантик. Она сказала, что ночью плохо спала и видела отблески пламени возле главных ворот парка.

В четверг фотография обугленной машины появилась на первой полосе «Либертивилл-Кейстон». Над снимком был заголовок, набранный крупным шрифтом: ТРАГЕДИЯ В СКУАНТИК-ХИЛЛЗ. ТРОЕ ПОГИБЛИ В АВТОМОБИЛЬНОЙ КАТАСТРОФЕ. Ниже была помещена статья, где предполагалось, что случившееся, вероятно, было нарушением элементарных дорожных правил, поскольку «в обломках автомобиля были найдены несколько пустых бутылок из-под виски».

Новость оживленно обсуждалась в средней школе Либертивилла.

Эрни Каннингейм чувствовал себя подавленным этой новостью. Подавленным и испуганным. Сначала Уэлч; теперь Бадди, Ричи Трелани и Бобби Стэнтон. Эрни не верил в версию о злоупотреблении спиртным, ставшим причиной гибели троих подростков, одного из которых он почти не знал.

Он не мог избавиться от ощущения, что оказался замешанным во что-то.

Ли не разговаривала с ним с тех пор, как они поссорились. Эрни не звонил ей — частично из гордости, частично из стыда, частично из желания, чтобы она первой позвонила ему и сделала их отношения такими, какими они были.., раньше.

Раньше чего? — шептали его мысли. — Ну того случая, когда она чуть не умерла от удушья в твоей машине. Когда ты хотел избить парня, который спас ей жизнь.

Но она требовала, чтобы он продал Кристину. А это было просто невозможно.., разве нет? Как он мог решиться на такое после всех усилий, крови и — да, это правда — слез, отданных ей?

Нет, он не хотел даже думать об этом. Едва дождавшись последнего звонка, он пошел на школьную автостоянку — почти побежал к ней — и плюхнулся в Кристину.

Он сидел за рулем и, переводя дыхание, смотрел на хлопья снега, падавшие на капот. Порывшись в карманах, он нашел ключи и завел Кристину. Мотор тихо заурчал, и Эрни тронул машину с места, слыша, как под шинами заскрипел снег. Ему нужно было купить покрышки на снег, но, по правде говоря, Кристина не нуждалась в них. Ее сцеплению позавидовал бы любой водитель.

Ему захотелось включить радио, и он поймал волну WDIL. Вули пел «Розового людоеда». Наконец-то он улыбнулся.

По городу он катался довольно долго.

Прошло немало времени, прежде чем он неожиданно для себя заметил, что было уже темно. Стрелки часов показывали четверть шестого. Полевую сторону дороги проплывал зеленый неоновый трилистник пиццерии Джино. Эрни подрулил к обочине и вышел из машины. Он уже переходил улицу, когда вспомнил, что забыл вынуть ключи из замка зажигания Кристины.

Он вернулся, наклонился над передним сиденьем.., и вдруг его оглушил запах, о котором говорила Ли и которого он сам раньше не чувствовал.

Теперь он был — тяжелый, резкий смрад гнилого мяса. У него сразу заслезились глаза и сперло в горле. Эрни выдернул ключи из замка и выпрямился. Потом замер, дрожа всем телом и почти с ужасом глядя на Кристину.

— Эрни, там, был запах. Отвратительный запах гнили.., ты знаешь, о чем я говорю.

— Нет, не имею ни малейшего представления.., ты все выдумываешь.

Но если почувствовала она, то почувствовал и он. Эрни внезапно повернулся и побежал через улицу, в пиццерию Джино.

Он заказал пиццу, которую уже не хотел, разменял несколько долларов и пошел к телефонной будке, стоявшей рядом с патефоном-автоматом. Звучала какая-то ритмичная мелодия. Раньше он ее не слышал.

Сначала он позвонил домой. Ответил отец, его голос был ровным и невыразительным — Эрни никогда не слышал у него такого спокойного голоса и почувствовал себя еще более подавленным, чем прежде.