Любовь по предсказанию (СИ) - Воронцова Алиса. Страница 15

Но никто ничего не сказал, Поэтому Эдмунд продолжил:

— Тут знаки природы. Будете жить с ним в уединенном доме на зеленом холме. Дети, козы, большой сад — полный набор.

Ага, сад — это про меня. Внезапно открывшаяся картина заставила меня взглянуть на ситуацию по-другому. Возможно, для уединения не нужно быть одному. Исследования, научные открытия — все это вполне совместимо с семейной жизнью, если, конечно, супруг разделяет твои жизненные взгляды.

Шейла посмотрела на меня с подозрением.

— Мистер Бирн, с вами все в порядке? Вы вспотели.

Я попытался привести себя в порядок, но случайно задел ее колено.

— Простите. Я не мешаю. Не останавливайся, Эдмунд.

— Все будет зависеть от вас, мисс Уилан. — Эдмунд одарил ее теплой улыбкой. — Выбор вы должны сделать самостоятельно. Желание жить красиво и с любящим супругом нельзя осуждать. В любом случае, очень надеюсь, что вы позовете меня на свадьбу как человека, которыйпервымповедал вам о будущем.

Надеюсь, Шейла не заметила, как Эдмунд многозначительно выделил «первым», прямо намекая мне на мое бездействие. Отлично, спасибо, дружище. Прошло два дня — он от меня хочет, чтобы я уже встал на одно колено?

— Обязательно. — Шейла торопливо допила чай. — Простите, где я могу помыть чашку?

Эдмунд махнул рукой. Его лицо выражало такое блаженство, которое не купишь ни за какие деньги.

— Оставьте. Для меня большая честь посмотреть, как звезды выстроили вашу судьбу. А теперь, если вы не возражаете, мне надо прилечь.

Он встал с пуфа, на котором сидел и, слегка покачиваясь, пошел к задней двери, пока не исчез за ней. Все-таки подобные предсказания, в отличие от гадалок, даются астрологам за очень серьезную плату. Думаю, что Эдмунд проспит до завтрашнего утра и только потом сможет как-то функционировать. Но по нему было видно, что он ни о чем не жалеет: поиздеваться над другом — бесценное удовольствие.

Если он хотел, чтобы я таким образом переосмыслил всю эту ситуацию, то у него это почти получилось. Сейчас я чувствовал себя как во время защиты диссертации. Понимал, что второго шанса действительно не будет.

Несколько мгновений мы с Шейлой просидели молча. Наконец я протянул ей руку, чтобы помочь встать, но она сделала вид, что ничего не заметила.

— Вы перегнули палку, мистер Бирн, — сухо сказала она. Ее взгляд выражал абсолютное равнодушие. — Я делала вид, что все в порядке, ради вашего друга, но так больше не может продолжаться. Вы продолжаете решать за меня, а я этого не позволю. Где мне жить, с кем общаться и что выбирать объектом своего исследования — решать мне. Надеюсь, мы с вами будем пересекаться гораздо меньше. Думаю, и для вас, и для меня это принесет взаимное спокойствие.

Она встала, подхватила рукой бархатный мешочек, который часто таскала с собой, и направилась к выходу из башни. Когда я очнулся, она уже скрылась на лестнице. Мне не оставалось ничего другого, кроме как кинуться следом.

— Мисс Уилан! — кричал я, правой рукой держась за стенку, чтобы не свалиться. — Мисс Уилан, подождите!

Но частый стук каблуков несколькими пролетами ниже говорил о том, что останавливаться Шейла не собирается. Вскоре я нагнал ее, но на такой узкой лестнице мало что можно было сделать.

— Шейла! — рявкнул я, и только тогда она остановилась.

Замерла, а затем медленно развернулась. У нее слегка дрожала нижняя губа, когда она спросила:

— Простите, что? Я только что сказала, что не хочу вас видеть, а вы называете меня по имени? — Она сделала шаг вверх по ступенькам, наступая на меня. — Признаю, я первая начала эту глупую игру и устроила спектакль возле администрации. Поэтому прошу прощения. Сначала я испытывала перед вами вину за то, что так бесцеремонно ворвалась в вашу жизнь и заставила вспомнить о том, о чем вы, очевидно, не хотите вспоминать совсем. Но теперь понимаю, что вы и сами хороши.

Я корил себя за проявленную фамильярность, но это было единственное, что, как я думал, привлечет ее внимание. И не прогадал.

Шейла поднялась еще на несколько ступенек. Я же не двигался.

— Вы не можете сначала прогонять меня из дома, — не уставала она, — а затем преследовать и говорить, что мне делать. У меня из-за вас кровь кипит, профессор Бирн. А вы знаете, если ведьма взорвется, то окружающим несдобровать.

Сглотнув, я сделал шаг вперед, и только тогда Шейла остановилась. Мы вновь были зажаты на узкой винтовой лестнице, но на этот раз роли охотника и жертвы размылись окончательно.

— Если вас устраивает жизнь без водопровода, можете продолжать кипеть, сколько хотите, — отметил я спокойным тоном, не отрывая от нее взгляда. — Я отлично умею пользоваться городской баней.

Но всего за несколько дней Шейла превратилась из робкого мышонка в бойкую птичку, так что ее подобным было уже не смутить. Она приняла вызов.

— Будьте уверены, — прошипела она, — вы приглашения на мою свадьбу не увидите.

— Да вы что? — Я цокнул языком. — Какая жалость. Позвольте поздравить вас с вашим женихом-фермером заранее.

— А кто вам сказал, что я выберу второго? — неожиданно сказала Шейла, и у меня внутри все замерло. — Богатая жизнь звучит гораздо привлекательнее.

Я замотал головой.

— Вы не такая.

— Откуда вам знать? — последние слова она выплюнула мне в лицо, развернулась и продолжила спуск.

Боги. А ведь она была права. Я ее совсем не знал, хотя мне почему-то уже казалось, что маленькая несносная ведьмочка появилась в моей жизни годы, если не десятилетия назад.

*

Мы практически не пересекались до самых выходных. Я задерживался в оранжерее, где оставалось еще очень много работы по исправлению ошибок моего предшественника. Приходил поздно. На плите всегда оставался еще теплый ужин, и я без зазрения совести его съедал, принимая таким образом хрупкое предложение если не мира, то спокойного сосуществования.

Но вот наступила суббота, и настало время для выездной лекции по литературе, в которой я на свою голову согласился быть сопровождающим. Не сказать, чтобы я об этом жалел, но было горько осознавать, что Шейла скорее бы предпочла поездку в обществе Эдмунда, нежели в моем.

Я сложил в портфель недописанную работу по размножению астробел, самопишущее перо и несколько сэндвичей, которых должно было хватить, чтобы я не умер с голоду. Нам уже нужно было выходить, если мы не хотели опоздать на поезд, а Шейла все еще не вышла из своей комнаты. Проспала?

Некоторое время я постоял у ее двери, переминаясь с ноги на ногу. Острый слух подсказал, что внутри есть какое-то небольшое шевеление. Собравшись с духом, я крутанул круглую ручку и зашел внутрь.

— Добро пожаловать, — сказала Шейла, хотя ее взгляд не выражал ничего доброго.

Она сидела на кровати — левая сторона юбки задрана по самые бедра — и натягивала полупрозрачный чулок.

— Вы так и собираетесь пялиться? — спросила она, когда я тут же не ушел. — Или, может, мне вам подарить свой обнаженный портрет?

Я невольно задержался взглядом на голой коже, но моментально одернул себя и закрыл глаза.

— Прошу прощения. Просто уже пора на станцию, а вы еще не завтракали.

— Дайте мне две минуты, и я спущусь.

Закрыв за собой дверь, я почувствовал, как кровь прилила к лицу. Шейла все еще была зла из-за произошедшего в астрологической башне, а я теперь сдерживал себя как мог, потому что мне каким-то образом нужно было начать ухаживать за ней. Проще засунуть голову в пасть огнедышащему дракону, чем это.

Я ждал ее на кухне, прислонившись к столешнице и то и дело поглядывая на часы. Она действительно собралась быстро — правда, не за две минуты, а за четыре с половиной. Но мы еще могли успеть на вокзал вовремя — то есть немного заранее.

— Черт бы вас укусил за ногу, если бы вы сделали мне чашечку кофе? — пробурчала Шейла, и я почувствовал укол совести.

— Даже не подумал, простите.

— Вы вообще когда-нибудь думаете? — в сердцах бросила она.

Шейла прошествовала мимо меня с тяжеленной холщовой сумкой наперевес в белой блузе и пыльно-розовом сарафане сверху. В одном из больших карманов виднелась выпуклость от непухлой книжки или блокнота.