Моё сводное наваждение (СИ) - Семёнова Наталья. Страница 7

— Знаю, — все еще немного взволнованно выдыхаю я, пожимая ее ладонь. — Все три комплимента от преподавателя начинались с твоего имени.

— Да... Сегодня он был очень щедр на похвалу, — смеется она.

Я тоже смеюсь, и волнение постепенно отступает. Мы продолжаем обсуждать сегодняшний урок, словно знаем друг друга много лет. Ксения очень легка в общении. Вот бы и мне такой быть. Из разговора я узнаю, что она поступила в Высшую Школу Искусств[2], на специальность хореографа, а на уроки балета пошла по собственной инициативе, потому как захотела обзавестись в своем репертуаре классической базой. Чтобы потом легче было учиться.

— Могу я задать тебе еще один вопрос из серии «не моего ума дело»?

— Конечно, — улыбаюсь я.

— Я заметила, что ты не очень любишь балет. Зачем он тебе?

Наверное, все те, с кем я вместе занимаюсь, недоумевают по этому поводу... И я решаю быть с Ксенией откровенной. Ведь никто, кроме нее, не интересовался тем, что мной движет. А точнее, кто.

— Дело в моей маме. Она убеждена, что я должна заниматься балетом.

— О, как я тебя понимаю, — кивает Ксения. — Мой папа тоже был уверен в том, чем я должна заниматься. А ты... Ты пробовала разговаривать со своей мамой? Объяснить ей, что это не твое, если это так?

— Тут все сложно, — со смешком выдыхаю я. — Моя мама... Она знает, как для меня лучше.

— Многие родители думают так же. Я и сама долгое время так думала. А затем познакомилась кое с кем...

Тут мы обе отвлекаемся на звук свистящих по асфальту шин: на парковку на бешеной скорости заворачивает темно-синее авто и легко замирает недалеко от нас с Ксенией. За рулем я вижу... Мирона!

Пульс моментально повышается, в груди нарастает скорость сердцебиения, а в ушах начинает звенеть. Я опять словно вмиг заболела. Но... Но что он тут делает?!

— Это за тобой? — доносится до меня веселый голос Ксении.

— Не уверена... Возможно... — лепечу я.

— Забавно. Слушай, может, встретимся на неделе? Познакомимся поближе?

Одно удивление сменяется другим, и я перевожу недоуменный взгляд на девушку. Она правда хочет со мной подружиться? По ее искрящимся искренним интересом глазам понимаю: правда.

— С удовольствием, — выдыхаю я, а затем вздрагиваю от голоса Мирона:

— Мне тебя еще долго ждать, сестренка?

Ужас, сколько пренебрежения и издевки в его голосе... Но получается, что он действительно приехал за мной...

— Диктуй свой номер, я тебе позвоню, — достает свой телефон Ксения.

Я быстро называю цифры, а затем, махнув ей на прощание рукой, иду к машине. Но садиться не спешу, жду, пока Мирон опустит стекло со стороны пассажирской дверцы, чтобы задать наверняка глупый вопрос:

— Ты приехал, чтобы отвезти меня домой?

— А на что это еще похоже? — недовольно интересуется он. — На то, что у меня есть знакомые среди будущих балерин?

— Но... как ты узнал?

— Садись уже, — бросает он вместо ответа.

Идти домой пешком казалась не таким опасным, как сесть в его машину. Но я пересиливаю себя и открываю дверцу, опускаясь в удобное кресло. И не успеваю я взяться за застежку ремня безопасности, как машина, взревев, срывается с места. Кажется, я охаю от испуга, а со стороны водителя слышится усмешка.

Я все же умудряюсь пристегнуться и дрожащими пальцами сжимаю ручку свой спортивной сумки. Опять же — розового цвета. На мне также сарафан с бледно-розовыми цветами. И вдруг я с тревогой задумываюсь о том, что Мирон неправильно решит, что это мой любимый цвет! Вчера пижама, сегодня — вот... Впрочем, едва ли он обратил на это внимание, верно?

Но через долгих пятнадцать минут, когда мы выезжаем на главную дорогу, я понимаю: обратил. Мирон поворачивается в мою сторону и осматривает меня высокомерным взглядом:

— Хотел сказать еще вчера: тебе не идет розовый.

Он вновь смотрит на дорогу впереди, а я чувствую нестерпимый жар у щек. Разве вежливо так говорить? Его совсем не воспитывали? Ладно его мама, но он же много лет живет с моим отцом! Неужели не мог взять пример с него?

— А тебе — хамить, — обиженно произношу я.

— Что? — усмехается он, не поворачиваясь.

— Ничего, — отворачиваюсь я к окну.

Волнение вновь нарастает. Я уже жалею о своих словах — я никогда не умела отстаивать свое мнение. Я боюсь, что Мирон еще сильнее меня обидит тогда, когда я не способна постоять за себя. А плакать при нем — не лучший выход из ситуации.

— Подожди. Ты назвала меня хамом? — насмешливо спрашивает Мирон. — Хочешь дальше идти пешком? Что за недальновидность, фенек?

— Я... я не просила тебя меня подвозить.

— Даже так? — недобро сужает он глаза. А в следующее мгновение резко перестраивается к обочине и останавливает машину. — Раз ты у нас такая гордая — иди пешком.

Никакая я не гордая...

Мне вновь становится страшно. Я перевожу взгляд с Мирона на серпантин трассы, леса и поля по обеим ее сторонам и, прерывисто вздохнув, отстегиваю ремень безопасности.

— Сиди на месте, чокнутая, — фыркает Мирон под звук заведенного вновь мотора. — Реально собралась идти пешком? Совсем мозгов нет.

Ему-таки удалось сделать мне еще больней...

[1] Ксения — героиня романа «Мое тайное увлечение».

[2] Образовательное учреждение, где собраны многочисленные виды искусств (авторское допущение)

Глава 6. Любовь

Весь оставшийся путь до дома мы проезжаем молча. Не знаю, о чем думает Мирон, а лично я борюсь с плохим настроением. С обидой, что полностью завладела моим сердцем. Ехать за мной, чтобы унизить? Разве это нормально? Разве нормально ненавидеть человека лишь за то, что она дочь твоего отчима и поживет какое-то время в его доме?!

Словно я рвалась в чужую семью сама!

Еще на подъезде к дому я вижу, как из него выбегает Никита. Останавливается на тротуарной дорожке, но взволнованно переминается с ноги на ногу, пока Мирон паркует машину. Я мгновенно покидаю салон в надежде поскорее добраться до комнаты и запереться в ней до самого ужина. Или дольше. Не хочу больше встречаться с Мироном. Этот высокомерный парень лишает меня всех душевных сил.

— Люба! — бежит ко мне Никита и обнимает за талию. — Я помнил, что тебя нужно забрать, но мама захотела в магазин. Хорошо, что Мирон был дома, да?

— Очень хорошо, — пораженно выдыхаю я, провожая взглядом спину парня.

Вот кто его надоумил. И как удачно. Наверняка ни один из них даже не подумал, что у меня нет с собой денег на такси. Просто младший брат попросил старшего забрать сестренку после урока балета, потому что узнал, что водитель в это время будет занят. И ведь Мирон мог отказаться! Почему он не отказался? Не смог проигнорировать просьбу младшего брата или все же посчитал, что это удобный случай поиздеваться надо мной?

Просто ужас, насколько непонятно, что у него в голове!

— Чем ты сейчас хочешь заняться? — спрашивает Никита. — Может, поиграем во дворе?

— Конечно, — киваю я, не в силах ему отказать — так его глаза блестят азартом. — Только занесу в комнату сумку и переоденусь, ладно?

— Да, я подожду, — радуется брат.

Оказавшись в комнате, я бросаю сумку на пол и открываю шкаф. Даже не знаю, что я задумала. Просто скидываю всю свою одежду на пол и ищу хоть что-нибудь без розового цвета. Зачем? Надеюсь столкнуться с Мироном не в образе нежной девочки? И что? Показать, что у меня есть свое мнение? Или лишний раз доказать, что его нет, потому что от розового я избавилась после его слов?

Какой ужас!

Но мне и самой не нравится этот цвет! И вообще, зачем я думаю, как он меня воспримет, если знаю, что его отношение ко мне уже ничего не изменит? Он решил меня ненавидеть еще до того, как узнал. Так что любые мои действия будут им восприниматься, как что-то плохое.

Нахожу комбинезон с шортами из легкой ткани насыщено-синего цвета и надеваю его. Вот так. Этот цвет очень подходит к моим глазам, а еще он мне нравится. Думаю, пора прекращать слушать маму, которая далеко. На расстоянии вряд ли я ее разочарую, верно?