Слово Ветра (СИ) - Гордеева Алиса. Страница 49

— Лады, — безразлично произносит Грачёв и перестраивается в левый ряд.

— Лады, — повторяя за парнем одними губами, достаю мобильный.

Снова и снова набираю номер Осина-старшего, но тот ещё с вечера вне зоны доступа. Это пугает, но разве есть у меня запасной вариант? Главное сейчас — уехать подальше от Ветрова, а там разберёмся! На худой конец, всегда можно вернуться к матери.

Нащупываю в рюкзаке документы, кошелёк. Денег впритык, но есть кредитка Чертова, которую старик вручил мне на всякий случай незадолго до сердечного приступа. Как чувствовал, что пригодится!

Смотрю, как Маруся довольно уплетает краюху хлеба, и улыбаюсь. Помогаю ей не расплескать молоко по дорогому салону авто и замираю, когда на дне пакета нахожу небольшую плитку горького шоколада. Внутри всё сжимается с новой силой. Отвернувшись к окну, прячу от Руси непрошенные слёзы: я и не думала, что будет так больно.

Я плохо знаю столицу, да и зарёванными глазами с трудом могу хоть что-то рассмотреть. Дома, проспекты, парки. Я до последнего верю, что Грачёв везёт нас к вокзалу. Но когда за окном всё чаще начинает мелькать лесополоса, понимаю: что-то не то!

— Федя, а куда мы едем! — голос взволнованный, жалкий какой-то, но иначе не выходит. Глазами считаю ёлки и берёзы, с ужасом провожаю взглядом странного вида склады и малоэтажки. Это уже не Москва! Точно!

— Отсюда до нашего городишка по трассе часов восемь, не больше, — Грачёв отвечает невозмутимо и, покрепче перехватив руль, продолжает давить на газ. — На поезде дольше получится, да и вонь эта привокзальная. Оно тебе надо? — смеётся, но как-то натужно, фальшиво, что ли. — А так с ветерком домчим. Да не трясись ты, как осиновый листок! Я дорогу эту хорошо знаю. Раз в месяц, а то и чаще гоняю.

Хочу было возмутиться: я терпеть не могу, когда решают за меня! Но Грачёв опережает мой выпад:

— У нас с тобой цель одна — Ветра спасти. Угадал? — беглый взгляд через зеркало прямо в душу.

— Угадал, — хмыкает Федя, не дождавшись от меня ответа. — Отдам тебя в руки свёкра, удостоверюсь, что ни черта тебе не угрожает, тогда и Савку смогу убедить в Штаты вернутся. Понимаешь?

Киваю и молчаливо продолжаю и дальше считать макушки деревьев за окном.

Дорога кажется бесконечной. Несколько раз Грачёв тормозит на автозаправке. Пока заливает полный бак, мы с Русей успеваем нормально перекусить и размять затёкшие от долгого сидения мышцы. Федя держится обособленно. Берёт себе капучино и пьёт то вдали от нас с Маруськой. С кем-то беспрестанно переписывается, говорит по телефону… Молчаливо ждёт, когда мы вернёмся в салон, и безжалостно жмёт на газ, сжигая километры с бешеной скоростью.

К родному городу мы приезжаем под вечер. Знакомые названия деревень, развилки, Михайловский мост… С одной стороны, я безумно рада вернуться. Но в то же время волнение немыслимо сдавливает грудь: за целый день Осин так и не перезвонил, а пугать своими звонками мать Влада кажется неуместным.

Мы заезжаем в город. Федя откашливается и требует назвать ему адрес. Пока он выруливает по извилистым дорожкам и стоит на перекрёстках, я не теряю надежды связаться с Сергеем Петровичем: пишу сообщения, беспрестанно звоню, но всё тщетно. Списываю молчание на разрядившийся мобильный и, скрестив пальцы, жду, когда охрана коттеджного посёлка пропустит наш автомобиль к дому Осина. Но шлагбаум перед нашим носом так и остаётся закрытым.

— Ничего не понимаю! — возмущается Грачёв в приоткрытое окно, по привычке не скупясь на выражения. — Ещё раз проверьте! Нас ждут!

Охрана на въезде суетится, что-то сверяет, но всё без толку: нас не пропускают.

— Марьяна, что за чёрт? — оборачивается ко мне Федя. Взгляд взбешённый, ноздри — ходуном. — Звони прямо сейчас своему Осину! Какого хрена мы тут застряли?

— Что… случилось? — по памяти набираю номер Сергея Петровича, хоть и знаю, что не ответит. — Осина нет дома?

— Бери выше! — брызжет слюной Федя. — Охранники утверждают, что он дом продал и переехал.

— Куда? – мобильник так некстати валится из рук, а длинные гудки заполняют собой всё пространство салона.

— Ты меня спрашиваешь? — хмурится Грачёв и помогает достать завалившийся под переднее сидение телефон. — Это же твой свекор, а не мой! Ты же с ним сегодня разговаривала!

Федя поднимает мобильный и, случайно коснувшись пальцами экрана, сбрасывает бесполезный вызов. А потом смотрит на список моих никчёмных попыток дозвониться до Осина и начинает нервно мотать головой.

— Чёрт! Свиридова! Ну ты и дура! — Грачёв с размаху бьёт по рулю.

Позабыв закрыть окно, заводит мотор и резко так срывается по гравийке, что камни с грохотом вылетают из-под колёс. А затем, стоит машине выехать на трассу, также круто тормозит на тёмной обочине.

— Скажи мне, о чём ты думала? — вопит на весь салон, но развернувшись замечает Марусю, сладко свернувшуюся во сне клубочком, и замолкает. Нервно проводит рукой по волосам и цедит сквозь зубы:

— Два дебила! Два барана упёртых! Мало мне было Ветрова, тебя ещё нелёгкая принесла!

Грачёв пытается держать себя в руках, но с самообладанием у парня явно проблемы. Треснув для порядка кулаком по приборной панели, он выскакивает на улицу и начинает наяривать круги возле тачки, что-то выкрикивая и размахивая руками.

— Я думала, у Сергея Петровича просто мобильный сел, — удостоверившись, что Руся спит, выныриваю на свежий воздух следом за Федей.

— Думала она! — придурок передразнивает меня, как маленький. — Теперь что? — горланит, выпучив глаза.

— Я сниму номер в гостинице, ничего страшного. Деньги у меня есть…

— Деньги есть, а мозгами бог обделил?

— Ну, знаешь что, Грачёв! — моя очередь закипать. — Ты палку-то не перегибай! Я тебя не просила везти нас за тридевять земель! И нянчатся со мной, кстати, тоже!

— Да мне плевать на тебя, веришь? — Федя останавливается в шаге от меня, и по глазам вижу: не врёт. — Просто однажды я уже доставал Ветра с самого дна, второй раз, боюсь, не сдюжу!

— Не сваливай с больной головы на здоровую! — скрещиваю на груди руки, чтобы хоть как-то защититься от промозглой погоды и тяжёлого взгляда Грачёва. — Ты сам сказал, что для Савы мой отъезд — шанс на спасение! Теперь-то что? Какая тебе разница: у Осина я буду жить или нет?

— Мне никакой!

— Ну вот…

— Только Ветру не всё равно! А я врать ему не умею!

— Не всё равно ему…, — повторяю тихо и отворачиваюсь, чтобы парень не заметил моих слёз. — Пять лет было всё равно. Ничего не изменилось.

— Много ты знаешь! — огрызается Грачёв.

— А что тут знать, Федя? Разве я неправа? Бросил раз — забудет и во второй. А Марина утешит, верно?

— Господи! — Грачёв вскидывает руки к тёмному небу. — Что за бедлам в твоей голове? А впрочем, я был бы счастлив, если бы Ветер прямо сейчас отогревал своё сердце в объятиях Марины или какой другой продажной девки! Но нет! Этот псих, я уверен, сию минуту разносит в хлам очередной номер или, ещё того хуже, мишенью себя вообразил, только чтобы от тебя слежку увести!

— Мишенью? — забываю про слёзы и смотрю на Федю, а у самой сердце падает в пятки. — Какой ещё мишенью?

— А что ему терять? — криво улыбаясь, издевается Грачёв. — А так, пуля в лоб — и никаких проблем!

— Что ты несёшь? Замолчи! — хватаю парня за края расстёгнутой куртки и трясу со всей дури!

— Он там один, понимаешь? — Грачёв ловит мои озябшие пальцы и сдавливает их так сильно, что ладони сводит от боли, но та и в сравнение не идёт с той, что сейчас разрывает сердце.

— Ты только представь своей пустой головой, что взбредёт в шальные мысли Ветрову, когда он узнает, что я тебя Осину не передал, одну с ребёнком бросил в гостинице! Я ж поклялся ему, что волоса с твоей башки тупой не упадёт!

— Так не говори ему! — прошу тихо, рвано хватая ртом воздух. Меня трясёт. Дико. Неистово. От боли, холода, страха… Я хотела спасти, а выходит, сама подтолкнула Ветрова к бездне. — А ещё лучше уезжай, Федя! Какого дьявола тебя вообще дёрнуло нас сюда везти! Возвращайся! Прямо сейчас! Немедленно! Умоляю, не дай Саве наделать глупостей!