Негодная певица и некромант за клавесином (СИ) - Черная Мстислава. Страница 32

Шарахнувшись назад, я зажимаю глаза ладонями.

—  Карин?

—  Я в порядке. Не стоило смотреть на стену.

До сих пор я видела только очень простые энергетические структуры. Стена же насыщена чарами, и сияние магии меня буквально ослепило.

Я осторожно опускаю ладони, открываю глаза. Я больше не вижу энергетические линии.

—  Карин…

—  Извини, я не подумала, что это может быть опасно.

—  Временами ты как ребёнок, —  вздыхает он.

—  Мне жаль.

Мне жаль, что я доставляю неприятности. За то, какая я есть, я не извиняюсь. Какой смогла, такой и стала. Шаг за шагом я буду учиться и становиться лучше.

—  Нет, Карин. Это снова моя ошибка как учителя. Я должен был разобраться, что ты умеешь, а где есть пробелы, тем более Лео меня предупредил, что у тебя очень странная подготовка.

—  Наверняка ты привык работать с более подготовленными учениками.

Дан игнорирует мою попытку смягчить и резко меняет тему:

—  Вчера я закольцевал защиту кладбища, чтобы никакие некротвари не вырвались в город, и защита цела, но её явно взламывали снаружи. Мне очень не нравится то, что я вижу. Защиту взломали, но почему-то не сняли. Я вообще не понимаю, зачем кому-то могло понадобиться взламывать контур и создавать некротварей. Карин, я предлагаю тебе ждать снаружи.

Не место спорить.

—  Хорошо, если ты считаешь, что так будет лучше.

—  Да, так будет лучше. Карин, вернись в экипаж.

Я киваю, но бежать обратно не тороплюсь. Нет, я не собираюсь нарушать то, что сказал Дан. Я собираюсь хоть одним глазком заглянуть в неведомое. Дан замечает моё любопытство и понимающе усмехается. Правда, усмешка невесёлая, а под глазами —  на уличном свете особенно заметно —  густая синева.

Сняв защиту, Дан отпирает калитку.

—  Оу… —  вырывается у меня, когда я, привстав на цыпочки, пытаюсь заглянуть Дану через плечо.

—  Карин, тянуть шею не обязательно, —  Дан сторонится, открывая мне обзор.

—  Спасибо.

Я не пытаюсь сделать шаг вперёд, понимаю, что это может быть опасно, хотя никаких угроз не вижу. В отдалении через холмик перебирается очередной скелет.

Из травы вытягивается змееподобный корень, только морды на конце не хватает.

—  Хочешь его ослабить? —  предлагает Дан. —  Тебе не нужно уничтожать его, как вчера, не перенапрягайся, но лёгкое усилие пойдёт на пользу.

Отказываться… глупо. Я подозреваю, что я мешаю Дану, не зря же он решил меня отослать. Но раз он предлагает, наверное, он знает, что делает. Прислушавшись к ощущениям, я начинаю втягивать в себя силу очень тонким ручейком. Пусть дольше —  зато безопаснее. Очень быстро ручеёк словно сам собой расширяется, и я с удивлением понимаю, что теперь я способна пропускать через себя гораздо больше энергии, чем раньше.

А ещё начинаю различать, что меня окружает два вида энергии —  живая и некротическая. Мне одинаково подходят обе.

Я бью по высунувшемуся чудовищу и снова тяну в себя силу, но не из окружающего пространства, а из чудовища. Надеюсь, вчерашний опыт не повторится в плохом смысле слова —  я не осяду на мостовую и Дану не придётся тащить меня на руках, хотя мне и было приятно.

—  У меня… получилось.

Чудовище стремительно высыхает, разваливается и оседает горсткой пыли.

—  Я же сказал не перенапрягаться!

—  Мне кажется, я ещё одного осилю… —  я вопросительно смотрю на Дана, ожидая, что он скажет и всем своим видом показывая, что не напрягалась.

Он с подозрением прищуривается, будто не доверяет моим словам, но не спорит и медленно кивает в знак согласия. А вот продолжать не разрешает, что, наверняка, правильно:

—  Нет, Карин. Лучше смотри, —  Дан поднимает руку ладонью вверх.

Его пальцы охватывает зеленовато-фиолетовое сияние. Над ладонью наливается светящийся шар, размером с дыню, разлетаются искры, воздух гудит от напряжения. Я не рискую перейти на магическое зрение, чтобы попытаться рассмотреть структуру чар, мне хватает того, что я и так вижу. Постепенно цвет шара становится всё более и более насыщенным. По ощущениям проходит четверть часа, не меньше.

Шар обрастает крошечными молниями, в сердцевине закипает серебристая дуга.

В какой-то неуловимый момент Дан лёгким шевелением пальцев стряхивает шар с ладони. Небрежное движение совершенно не похоже на бросок, но шар взлетает и вдруг превращается в облако, охватывающее пусть не половину территории кладбища, но значительную часть точно.

Дан опускает руку.

Оказавшись в облаке, переродившиеся деревья-монстры издают хоровой оглушающий скрежет. Взлетают и опадают корни, дёргаются особо толстые ветки. Выглядит… как внезапная агония? Монстры не осыпаются пылью, как у меня, они с треском разваливаются на части, и каждый кусок древесины вспыхивает фиолетовым огнём.

Несколько минут, и всё кончено. Итог тот же —  монстры превращены в горстку пепла.

Меня порывает спросить, почему Дан вчера не накрыл кладбище облаком, но ответ очевиден. Дан просто не успевал. Мы были в окружении чудовищ, и они бы нас накрыли до того, как Дан завершил создание шара.

Я отмечаю, что со скелетами в отличии от деревянных монстров ничего не случилось, как бродили, так и продолжают ковылять.

Интересно…

—  Впечатляет, —  я и близко ничего подобного не смогу. Наверное, не в ближайший год точно.

—  Карин, возвращайся в экипаж. Я позову тебя, когда буду уверен, что на территории безопасно, и мы продолжим.

Шагнув вперёд, Дан закрывает калитку изнутри.

Я протягиваю руку, но останавливаю движение. Вламываться следом нельзя —  я могу помешать, отвлечь в самый неподходящий момент, испортить что-то. Да и просто как ученица я должна делать то, что говорит мне мой учитель.

Но стоять, отрезанной от кладбища стеной, неприятно. Вспоминая вчерашнее, я невольно начинаю бояться, что может произойти что-то плохое. Что-то, к чему Дан не готов. Хоть бы сказал, сколько ждать, прежде чем звать на помощь…

Надо сделать то, что сказал Дан —  вернуться в экипаж.

Я отворачиваюсь от калитки.

Странно…

Голова кучера безвольно висит, как будто он провалился в сон. Или кучер в глубоком обмороке.

Неподалёку стоит некто очень высокий и тощий, кутается в летний плащ. Кисти скрыты перчатками, ни лицо опущен глубокий капюшон, а на шею накручен широченный шарф. Край плаща настолько длинный, что волочится по земле.

Мне… крикнуть Дану?

Кем бы ни был человек в плаще, он меня пугает.

Позвать я не успеваю.

Глава 38

Мир меняется внезапно и беспощадно.

Если бы не моя ошибка, если бы я не попыталась взглянуть на ограждение кладбища магическим зрением, я бы сейчас схватилась за глаза, попыталась зажать ладонями и проиграла бы. Сгущается тьма, словно день обернулся ночью, но мрак изнутри подсвечен. Текут и переплетаются слепяще-яркие реки… энергии.

Я скорее ошарашена, чем ослеплена. Густой мрак смутно знаком, будто я уже когда-то с ним соприкасалась, а теперь не могу вспомнить старого приятеля.

Неужели… Я снова мертва?! Почему я на Другой Стороне? Густой, похожий на кисель, мрак окружал меня, когда я погружалась из будущего в прошлое. Я совсем не помниал своё перерождение, и вдруг всё, что со мной происходило за Гранью, всплывает в памяти.

И тем отчётливее несоответствие —  мрак слишком рыхлый, и за Гранью не было подсветки.

Я начинаю понимать, что вижу.

Переплетение линий —  это чары, магическая структура стены, опоясывающей кладбище, а значит я стою там, где я стояла. Это не я снова мертва, это Та Сторона пришла в мир живых. Точнее… Некто в плаще её привёл, стал для неё проводником.

—  Дан! —  выкрикиваю я.

Мраку на этой стороне не место. Я чувствую, что он узнаёт меня. Разве он может быть разумным? Не знаю, но я пытаюсь мягко его оттолкнуть. Я отчётливо ощущаю, что некто в плаще открыл прореху.

— Нет, —  его выдох проносится порывом ледяного воздуха.

Наверное, он понимает, что я сделаю, раньше, чем я сама это осознаю. Я раскидываю руки и бесстрашно прошу мрак уйти в прореху на свою Сторону. Я не говорю слов, всё получается сложнее и проще одновременно. Хватает намерения, окрашенного чувствами.