Плохиш для хорошей девочки (СИ) - Селезнёва Алиса. Страница 25

Никита тоже что-то писал ей. По крайней мере, раз в день. Но на его сообщения она отвечала редко. Тратить на них время Агате было попросту жалко.

Анна Георгиевна дважды созванивалась с Ольгой Викторовной, поэтому Никита был более или менее осведомлён о самочувствии Агаты, а рассказывать ему мелкие подробности она нужным не считала.

Двенадцатого мая Данил встретил Агату у подъезда. Они так жарко отмечали воссоединение после долгой разлуки, что едва не опоздали на биологию. Однако от Яны Владимировны им не попало, а уже на следующий день в их жизни начались суматоха и суета по случаю окончания учебного года. Школьные контрольные сыпались одна за другой, и Агата едва успевала совмещать их с ненавистными занятиями танцами.

Второе полугодие Данил закончил лучше, чем первое. В его ведомости прибавилось на целых две «четвёрки». В этот раз обошлось без пересдач, и Инна Владимировна, прочитав его украдкой сфотографированное сочинение, похвалила аргументацию и грамотность.

– В проблему ты попал и структуру не нарушил, – произнесла она и показала большой палец.

В ведомости Агаты тоже стало на две «четвёрки» больше. Они с Данилом как будто дополняли друг друга. То, что получалось у одного, совершенно не давалось другому. Её слабым местом была его любимая геометрия. Начисто лишённая пространственного мышления Агата могла часами вертеть чертёж, но всё равно не увидеть в нём ничего путного. То же касалось и органической химии. Всё эти алканы, алкины и спирты казались младшей Наумовой тёмным, непроходимым лесом.

Ужин у Никифоровых из-за болезни Агаты и последующих тренировок тоже пришлось перенести. Данил привёл её к родителям только в начале июня, когда все экзамены были сданы, а оценки получены.

Лариса Сергеевна встретила их на пороге в ярком летнем платье из тонкого трикотажа. Глядя на цветочный принт и на её чуть завитые волосы, Агата думала о том, что если бы весна могла принимать человеческое обличье, то наверняка бы превратилась именно в мать Данила. Настолько у той был приятный голос и искренняя улыбка.

Квартира Никифоровых была такой же большой, как и у Наумовых. Правда, Агате она показалась светлее и просторнее. Скорее всего, такая иллюзия возникла из-за цветовой гаммы интерьера. Лариса Сергеевна, в отличие от Анны Георгиевны, в отделке квартиры использовала пастельные тона. Вся мебель у неё была белая, а яркие пятна создавались с помощью удачно подобранного декора: светильников, картин и статуэток.

Чай они пили за большим стеклянным столом на кухне. В центре стоял домашний брусничный пирог и заварные пирожные с кремом. Говорила Лариса Сергеевна мало, предпочитая по большей части слушать и кивать. Тем не менее, расспросами о семье Агату тоже сильно не донимали. Алексей Николаевич знал Анну Георгиевну больше десяти лет и, скорее всего, уже давно сложил мнение о девушке младшего сына.

В противовес почти больничной чистоте гостиной и кухни в комнате Данила царил полнейший хаос. Грязные вещи были свалены в кучу и лежали на полу возле окна. Мебели там, как и во всей квартире, стояло немного. Наспех заправленная кровать, стол с компьютером, вращающееся кресло и шкаф-купе с наполовину не задвигающейся дверцей. Стены украшали постеры. В глаза Агате сразу бросился Джонни Депп в образе Джека Воробья. Улыбающийся, харизматичный и с компасом в руках. Остальных не то актёров, не то музыкантов она не узнала.

– У нас минут десять, в лучшем случае пятнадцать, – проговорил Данил, прижимая её к одной из стен, – а потом папе обязательно что-нибудь от меня понадобится. У моих родителей чёткая инструкция не оставлять нас одних надолго.

Засмеяться Агата не успела. Поцелуи с губами, зубами и языком действительно закончились ровно через десять минут. У Алексея Николаевича что-то случилось с почтой на ноутбуке, и ему срочно понадобилось помощь сына в смене пароля. Правда, позвал он Данила дипломатично из гостиной.

– Мама в мою комнату не суётся. Это моя крепость, и обычно я сам её прибираю, если прибираю, – объяснял Данил Агате часом или двумя позже, когда они шли к автобусной остановке. Она молчала. За такой бардак и горы пыли на подоконнике её бы наверняка сначала убила Аля, а потом мать, хотя саму Анну Георгиевну стопроцентной чистюлей назвать можно было только из вежливочти. Иногда Агата вообще сомневалась в умениях матери вести дом: последние лет двенадцать при ней этим всегда занималась Аля. Впрочем, приклеить на мать ярлык полной неумёхи рука у неё тоже не поднималась. Кто-то же варил супы и натирал полы в комнатах до того, как появилась Аля.

Данил сказал что-то ещё. Что именно, она не расслышала. Мимо пролетела машина с открытыми окнами. Музыка, лившаяся оттуда, была настолько громкой, что Агата раздражённо приложила к ушам ладони. Лёгкий ветерок поигрывал её волосами и постоянно толкал их то в глаза, то в рот, но Агата стеснялась достать из кармана резинку и собрать непослушные пряди в «хвост».

– Однажды я нарисую тебя такой, – пообещал Данил и переплёл её ледяные пальцы со своими.

Агата снова зарделась и поспешила спрятать смущение за вопросом о Ларисе Сергеевне и Алексее Николаевиче.

– Они рано поженились. Вроде как ещё студентами. А когда учились в интернатуре, родили Пашку, поэтому папа всегда много работал. И постоянно учился. Со мной они правда уже не торопились. У нас с братом разница одиннадцать лет. А ты никогда не хотела иметь брата или сестру?

– Хотела, но не срослось, – изобразив улыбку, Агата повела плечами так, словно её знобило. Она была единственным ребёнком в семье и всегда искренне этому радовалась. Какая-то женщина и так отобрала у неё отца и родила ему сына, имени которого Агата даже знать не желала. Хватало и того, что ей приходилось делить мать с Вадимом, какие уж тут пахнущие молоком, вечно орущие и какающие младенцы?

Домой Агата вернулась только в десять вечера. На главной дороге была жуткая пробка, а потом Данил никак не хотел отпускать её у подъезда. Пришлось даже чихнуть пару раз для видимости, чтобы он наконец разжал объятия.

Когда она зашла в гостиную, мать лежала на диване и листала любимый журнал. Вадим щёлкал каналы, отчаянно пытаясь найти какой-нибудь фильм про гангстеров или Дикий Запад. Али дома не было, и Агата решила, что та уехала к себе. Анна Георгиевна подняла голову и оценивающе посмотрела на дочь, задержав взгляд на её одежде, волосах и губах. Агата напряглась. Она мысленно готовилась к трёпке за излишне долгую гулянку, но той почему-то не последовало.

– Звонила Лариса Сергеевна. – Колени у Агаты задрожали. После болезни она почти постоянно ждала от матери какой-нибудь подлости и, чтобы не потерять равновесие во всех смыслах этого слова, поспешила занять кресло рядом с отчимом. – Она ведь действительно в тебе души не чает. Будь ты постарше, завтра же бы сватов заслала.

Агата нахмурилась и закатила глаза. Иронию и сарказм она считала низшей степенью остроумия.

– Но это хорошо. – Во взгляде Анны Георгиевны насмешки почему-то не было. – Хорошо, что ты им нравишься. Меня вот мать твоего отца так и не приняла.

Агата плохо знала эту историю. Последний раз она была у бабушки и дедушки по отцовской линии лет пять назад. Они жили в другом городе и звонили редко, а, когда Андрей Игоревич ушёл к другой женщине, даже с праздниками Анну Георгиевну поздравлять перестали.

– Пойду спать. – Агата ненатурально зевнула и попыталась встать. – Завтра последняя тренировка. Хочу выглядеть нормально, а не размазнёй. Пускай Ольга Викторовна напоследок порадуется.

– Подожди.  – Анна Георгиевна бросила на Вадима красноречивый взгляд, и тот, словно услышав немой приказ, ушёл досматривать своё кино в другую комнату. – Через три дня мы улетаем в Симферополь.

– Надолго?

– До конца августа. У матери Вадима на берегу моря стоит двухэтажный дом на шесть комнат. В былые времена она сдавала его приезжим, и на эти деньги вполне успешно жила всю зиму. Только вот несколько лет назад заболела – дом пришёл в упадок и денег больше не приносит. Вадима это расстраивает, и я хочу ему помочь. Знаешь ведь, я давно мечтала попробовать свои силы в гостиничном бизнесе, а тут такой шанс выпал. Ремонтные работы там ведутся уже две недели. Благо, что многое сейчас можно решить по интернету.