Ученица чародея (СИ) - Блум Хельга. Страница 26
- Принцесса, всё в порядке? Ты же вроде собиралась искать письмо.
- Собиралась, - кивнула она. – Сейчас. Оно должно быть где-то.. Где-то..
- Ну, так вперёд, - усмехнулся он. – Я своё дело сделал. Кстати, может, я пойду? Дверь-то я открыл. Давай сюда медальон и простимся, - он протянул ей раскрытую ладонь.
- Я же говорила, что не возьму его с собой. И ты ещё не всё сделал! Вдруг придется вскрывать ещё один замок, кто знает, где здесь хранятся письма.
- Так действуй. Я хочу получить свою вещь обратно, - сухо бросил он и увидев, что Эля медлит, прибавил: - Если ты так теряешься, то советую начать с вон того служебного помещения. – Он указал на неприметную дверь за стойкой приёма почтовых отправлений.
Настроение Кира заметно подпортилось, когда он подумал о том, что медальон, от которого зависит его жизнь, сейчас неизвестно где. И можно ли вообще рассчитывать на эту малознакомую девушку с её убранными в тугую косу непокорными волосами и высокомерной маской, сквозь трещины которой проглядывает растерянность.
- Я так и собиралась поступить, - отрезала Эля и дернула ручку означенной двери.
Дверь подалась без усилий. Видимо, работники почты не утруждали себя возней с замками внутри помещения главпочтамта. Да и зачем, вход в здание все равно закрыт.
Девушка быстро прошла мимо полок с разнокалиберными посылками и бандеролями. Там, в конце длинной и узкой комнаты, на деревянных полках стояли ящики с письмами. Принцип сортировки Эля поняла довольно скоро – по местоположению адресата. Семья Александра Крамера проживала в центре Крумберга, а значит нужно искать письма для Центрального района.
Спустя двадцать минут Эле начало казаться, что ящик обладал своей собственной магией. Снаружи он казался небольшим, но груда чужих писем становилась всё выше, её письма всё не было, и конца края этому не было видно. Наконец, взгляд зацепился за знакомый, ее собственный, почерк.
- Я нашла его. Можем уходить, - обратилась она к грабителю, со скучающим видом подпиравшему стеллаж.
- Отлично! Я уж было подумал, что мы останемся здесь дожидаться почтальонов, а заодно и полисменов. Вот было бы весело, - не скрывая сарказма, ответил он.
17.2.
Обратный путь был гораздо короче. Или Эле это только показалось? В общем, не успела она и глазом моргнуть, как они оба уже стояли перед закрытой дверью почтового отделения, а её похолодевшая рука сжимала неотправленное письмо. Ей бы только до дома добраться и всё – уничтожит письмо и больше в жизни никогда не напишет ничего такого, что подвергнет ее репутацию и репутацию всей семьи опасности.
- Теперь верни мне медальон, - холодно напомнил Кир, видя, что она полностью погрузилась в свои мысли. – Где он?
- Получишь его завтра на городском празднике.
- Как это завтра? Мы так не договаривались, принцесса, - прорычал он, схватив Элю за запястье. – Ты вернешь мне медальон немедленно, ясно? Мы сейчас же пойдем туда, где ты его прячешь!
У грабителя была железная хватка и невероятно суровый вид. Все остатки хорошего настроения и непринужденного вида слетели с него как прошлогодняя листва с деревьев. Эля сглотнула и звенящим от напряжения голосом сказала:
- Я обещала тебе, что верну его и я верну. Завтра вечером. Встретимся во время состязания лучников, на них придет смотреть весь город, так что никто не заметит нас у памятника Оресту Первому.
Кир понимал, что у девушки есть свои причины не доверять ему, осознавал, что это довольно разумный способ передачи медальона из рук в руки… Это всё отмечала и фиксировала рациональная часть его мозга. А иррациональная часть была в ярости и ужасе. Медальон, который должен указать Киру его саати, снова уплыл из рук. Природное начало, то самое, которое стремится, во-первых, найти свою пару, а во-вторых, выжить (да-да, именно в таком порядке) буквально выло от разрывавших его страстей. Маска добропорядочного человека, та самая, которая так ловко и ладно сидит на каждом из нас, готова была сползти с него и обнажить волка, готового яростно сражаться за свою пару, за свою саати, за возможность ее отыскать.
Именно стремление найти свою истинную и инстинкт самосохранения – ведь без медальона отыскать саати будет практически невозможно, куда там иголке в стоге сена, нет, это скорее как искать одну единственную песчинку среди множества других, лежащих на морском дне – толкнуло благовоспитанного Кира Эберхарда вперед, заставило прижать Элю Ардели к холодной шершавой стене и полным холодной ярости голосом сказать:
- Послушай меня, принцесса, - безобидное прозвище прозвучало как самая изощренная из всех издевок, - если ты хотя бы на мгновение подумала, что можешь обвести меня вокруг пальца, то советую выбросить эти мысли из своей хорошенькой пустой головки. Я верну этот медальон любой ценой, тебе ясно?
Не дождавшись ответа, он с нажимом повторил:
- Я спросил, понятно ли тебе это?
В горле у нее пересохло и, поскольку на членораздельную речь в этот момент Эля явно была не способна, она слабо кивнула.
Грабитель погладил ее по щеке:
- Ну, вот и умница. Я согласен с твоим предложением, вернешь мне медальон завтра на празднике.
Волна облегчения окатила Элю как брызги от проезжающей по глубокой луже кареты.
- Это будет честный обмен. Я верну тебе письмо, а ты мне медальон, - он аккуратно разжал ее пальцы и забрал письмо. – Так что до завтра!
Вот так и вышло, что поздней ночью или ранним утром (полагаю, тут как со стаканом, для кого-то он наполовину полон, а для кого-то напротив, наполовину пуст) Эля Ардели стояла возле главпочтамта без письма, но с надеждой вернуть его уже будущей ночью. А еще с твердой уверенностью, что шантаж это не ее стезя, потому что в тот момент когда грабитель нависал над ней, она вдруг четко поняла, что профессию он себе выбрал не просто так и с таким человеком лучше не шутить.
Ну а Кир Эберхард возвращался в дом Леманнов, раздираемый самыми разнообразными чувствами: с одной стороны его по-прежнему душила злость и ярость – инстинкты говорили, что с каждым мгновением, когда медальон не у него, он подводит свою пару все сильнее и сильнее, увеличивает невидимую пропасть между ними. С другой стороны, он никогда, ни разу в жизни, не обидел ни одну женщину и теперь чувствовал себя не в своей тарелке. Кир был дамским угодником, он любил женщин и те отвечали ему взаимностью. Каждой девушке, оказавшейся объектом его внимания, он стремился доставить удовольствие как в постели, так и вне ее. Он заваливал их цветами и милыми безделушками, забрасывал комплиментами, а потом тихо-мирно расставался и шел к следующей и так до тех пор, пока он наконец не отыщет свою саати.
В общем, до сего дня отношения Кира с прекрасным полом были цивилизованными и лишенными любого намека на глубину. Маленькая шантажистка же всколыхнула в нем какое-то животное начало, о котором он прежде даже не подозревал. А впрочем, какое это имеет значение? Завтра же, а точнее сегодня, он вернет свой медальон и забудет и о нахальной девице с трогательно дрожащими пухлыми губами и об этом нелепом ограблении почты, возможно самом нелепом за всю историю ограблений.
Глава 18. Таинственная нечисть и практическое зельеварение.
- Лия, скажите, что по-вашему самое сложное для нас как специалистов в этой ситуации? – задумчиво спросил Атрей.
Чародей широкими размашистыми шагами шел по коридорам, я торопливо семенила следом.
- На мой взгляд, - запыхавшись, отвечала я его спине, - Сложнее всего… Атрей, вы могли бы идти чуть медленнее, я не поспеваю за вами?!
Он резко остановился и я с разгона впечаталась в широкую спину. Аромат горьких трав, неизменный спутник господина Морта, окутал меня и я помедлила, застыв на несколько секунд, прежде чем отодвинуться.