Троянская война - Кулидж Оливия. Страница 22

Аяксу, размышляющему о своей неудаче, казалось невозможным вернуться домой и предстать перед отцом после такого позора. Старый Теламон был жестоким, честолюбивым человеком, чья гордость за сына была больше, чем его любовь. Если Аякс вернется домой без брони Ахиллеса, Теламон сочтет его трусом, не пожелавшим отстаивать свои права. Одна только мысль об этом была невыносима для героя. Он встал и с мечом в руке тяжелой поступью вышел в темноту.

Целью Аякса было напасть на Одиссея и Агамемнона в их палатках и убить их вместе с теми из их людей, которые бросятся им на помощь. Что будет потом, его не заботило. Той ночью в лагере греков случилась бы большая резня, если бы не Афина Паллада, которая беспокоилась об Одиссее. Теперь она наслала на Аякса безумие, чтобы его горящие гневом глаза не заметили бы хижины его врагов, а остановились на большом, огороженном забором загоне, где находились коровы и овцы, которыми кормилось войско.

Пастухи мирно спали, когда огромная фигура потерявшего рассудок Аякса набросилась на них с мечом в руке. Те, что проснулись вовремя, с криками разбежались, безумно испугавшись гиганта, набросившегося на них при свете луны, блестящая броня которого была покрыта темными пятнами крови. Аякс не преследовал их, но накинулся на беспомощных овец и стал их убивать, пока загон не заполнился их мертвыми телами. Схватив двух огромных баранов, которых принял за Агамемнона и Одиссея, он крепко связал их, взвалил себе на плечи и понес с триумфом прежде, чем пастухи успели вернуться с подмогой.

Текмесса, поджидающая Аякса в хижине, была потрясена, увидев, что не только его руки по локоть в крови, но и весь он с головы до ног залит кровью. Он бормотал что-то невнятное себе под нос и, не заметив ее, бросил двух баранов в угол хижины.

– Мой господин, – тихо позвала она.

Аякс ничего не ответил. Он упер руки в бока и раскачивался взад и вперед перед двумя баранами, злорадствуя.

– Кто из нас теперь самый великий герой? – вопрошал он, разражаясь приступами хохота, такого громкого и бессмысленного, что испуганная девушка не могла не понять – он совсем потерял рассудок.

Текмесса забилась в угол, пока Аякс произносил разгневанные тирады своим пленникам, обвиняя их и угрожая им всевозможными видами ужасной смерти. Скоро ей стало ясно, что должно произойти, но толку от этого не было никакого, ведь она не осмеливалась позвать на помощь, иначе ее безумный господин набросится на своих собственных слуг или помчится разъяренный через лагерь.

Наконец через открытую дверь показался серый свет утра, и она услышала, что Аякс стал запинаться, а затем и вовсе остановился на середине фразы. Она быстро посмотрела. Аякс таращился на связанных баранов, словно не мог поверить своим глазам.

«Он видит все, как есть на самом деле, – с тревогой подумала она. – Через минуту он поймет, что он наделал».

Аякс нетвердым шагом отошел прочь и сел, схватившись руками за голову, издав глубокий, протяжный стон, которого прежде Текмесса никогда не слышала.

Она тихонько пробралась к двери и выскользнула, чтобы позвать на помощь слуг, поскольку видела, что Аякс был вне себя от позора и гнева, и боялась, чтобы он не сделал что-нибудь с собой. Она знала, что его гордый характер не потерпит насмешек, которые повлекут за собой его деяния той ночью.

Снаружи весь лагерь всполошился. Аякса узнал в лунном свете один из пастухов, который теперь рассказывал о случившемся. Дикие слухи ползли по лагерю, заговорили и о том, что Аякс опасен и его нужно убить, как бешеную собаку. Тесея, возвращавшегося со своими людьми с вылазки, окружила толпа, кричащая, что его брат сошел с ума и что он пытался убить военачальников. Агамемнон вызвал вооруженную охрану, приказав окружить Аякса в его хижине.

Текмесса поспешила к Тесею и рассказала ему все, что знала.

– Ты должен немедленно туда пойти, – взволнованно говорила она, – или он убьет себя. Я знаю, он не сможет вынести позора от содеянного.

Тесей побежал к хижине вместе с Текмессой и своими людьми, толпящимися позади. Он знаком приказал им отойти в сторону, а сам тем временем откинул занавеску и вошел. Через секунду он вновь появился в дверях.

– Аякс ушел! – сказал он.

– Рассейтесь и ищите его, – умоляла Текмесса.

– Внизу, на побережье, – добавил Тесей. – Он не пойдет через палатки.

Текмесса побежала изо всех сил и была уже на полпути к берегу моря. Ее видели, когда она взобралась на гребень песчаных дюн и бросилась вниз с другой стороны с отчаянным криком. Они нашли ее лежащей на теле Аякса, который вытянулся в лощине с мечом в сердце.

– Как ты мог оставить меня, мой господин? – рыдала Текмесса. – Я была твоей женой, и мой мальчик – твой наследник. Теперь, когда ты умер, твой гордый отец никогда не признает меня, потому что я была рабыней. Я буду ему лишь служанкой, а твой сын вырастет в рабстве со своей матерью.

– Я позабочусь о тебе, Текмесса, – великодушно пообещал Тесей, положив руку ей на плечо. – Я тоже был сыном пленницы, хотя моя мать была по рождению принцессой. Я знаю, какова твоя судьба, и я признаю твоего сына наследником моего брата. Для своего отца я – всего лишь верный слуга Аякса. Возможно, он даже не захочет принять меня, если я вернусь домой живым и сообщу ему, что мой брат мертв. Если все так и случится, многие последуют за мной в изгнание, потому что воины Аякса любят меня. Тогда и ты с сыном отправишься с нами, и мы где-нибудь обоснуемся.

Он ласково приподнял девушку от тела и повел ее домой, а его люди тем временем подняли великого героя и медленно последовали за ними.

– Аякс пытался поднять руку на своего повелителя, которому он поклялся служить верой и правдой, – негодовал Агамемнон, когда выслушал рассказ о случившемся. – Такой человек проклят и заслуживает не похорон вовсе, а того, чтобы его одинокая душа блуждала по грязным берегам Стикса, низверженная с небес и изгнанная с земли.

– Я честно победил Аякса, – сказал Одиссей, – а он в ответ попытался отнять у меня жизнь. Однако смерть оплатит все счета. Он был великим героем, и мы больше никогда не увидим на земле другого такого же доблестного воина.

Пирр

После смерти Ахиллеса и Аякса троянцы воспряли духом, особенно когда узнали, что еще один герой прибыл, чтобы их спасти. Это был Эврипил, внук Геракла и племянник Приама по матери. Этот герой убил Махаона, его отряд остался без командира, так как его брат, который был намного его моложе и относился к нему как к отцу, был сломлен горем.

– Так горевать не пристало мужчине, – заявил Нестор на совете героев. – Я также в трауре по погибшему сыну, Антилоху, однако я в состоянии вести своих людей в бой, туда, где они необходимы ради общего дела.

– Аякс был бы под стать внуку Геракла, – вставил злобно язвительный Менелай. – Одиссею отдали предпочтение перед Аяксом, но как этот великий герой может нам сейчас помочь?

Агамемнон с тревогой посмотрел на Одиссея, но герой не показал виду, что обижен.

– Я никогда не был таким же сильным, как Аякс, – с готовностью подтвердил он, – но я могу дать вам совет, который может перевернуть ход событий. Сам Эврипил не был бы такой угрозой, если бы наши воины сражались в более приподнятом настроении. Дело в том, что, хотя люди Аякса следуют за Тесеем, мирмидоняне после смерти Ахиллеса остаются без военачальника и помогали нам совсем немного, несмотря на то что они являются самым сильным отрядом в войске. Вы когда-либо слышали, что у Ахиллеса был сын?

– Сын?

– Он был тайно женат, когда я нашел его на Скиросе переодетым среди принцесс, и он имел ребенка, довольно развитого для своего возраста, который сейчас, должно быть, уже почти мужчина.

– Конечно, его мать никогда не позволит мальчику оставить ее прежде, чем он совсем вырастет, – засомневался Агамемнон.

– Разве позволит сын Ахиллеса, чтобы им командовала женщина? Кроме того, старый царь, его дед, поймет, что мальчик должен приехать, чтобы возглавить отряд мирмидонян или потерять все свое наследство. Позвольте мне поехать на Скирос, где меня знают и прислушиваются к моим словам. Я предложу мальчику броню Ахиллеса в доказательство, что я признаю его как сына героя.