Рей и Рита. Прости меня, моя любовь (СИ) - Никандрова Татьяна Юрьевна. Страница 27

Нет, ну это уже чересчур! Он явно берега попутал!

– А девушка, с которой ты мне изменил, тоже громко кончала? – мрачно интересуюсь я, решив атаковать засранца его же оружием. – А? Что скажешь?

Самодовольная улыбка тут же сползает с лица Дениса, и он пристыженно опускает взгляд. То-то же! Пусть в следующий раз фильтрует свой разговор!

– Ого, а ты кусаться научилась, – хмуро подмечает парень.

Да, это и впрямь прогресс, впервые в жизни мне удалось его приструнить.

– Пришлось, – опускаясь на стул, хмыкаю я.

После того, как я показала зубки, Денис наконец перестает отпускать свои сальные шуточки и общается нормально. Я вновь завожу тему про операцию, но этот разговор ничего не меняет: Денис непреклонно стоит на своем и наотрез отказывается ложиться под нож.

Мои чувства по поводу всего этого неоднозначны. С одной стороны, начитавшись про безоперационные методики восстановления, я тоже загорелась этой идеей. Даже если у нас не получится выцепить Кострова, до приемной которого я, кстати говоря, дозвонилась и получила точно такой же ответ, как и Пеплов, то ведь полно других клиник и специалистов в области реабилитологии. Наверняка среди них тоже есть стоящие.

Но с другой – идти по этому пути так рискованно… А рисковать я, в отличие от Реймана, я совсем не люблю. А вдруг пессимистичные прогнозы врачей сбудутся, и он навсегда останется лежачим? Сможет ли он смириться с такой участью? Отчего-то мне кажется, что нет.

Подъезжая к дому, стараюсь отогнать тревожные мысли. Хотя бы во время ужина со своим парнем мне надо отвлечься от переживаний о здоровье Дениса, которые за последние дни стали моим перманентным состоянием.

Открываю квартиру и прямо на пороге встречаюсь Мишей. Видимо, тоже только что пришел. Он целует меня в губы, и мы, обсуждая прошедший день, снимаем верхнюю одежду и проходим на кухню.

– Ты была сегодня у Реймана? – вдруг спрашивает Миша, открывая холодильник и доставая из него казан с пловом.

– Да, – отвечаю я после секундной заминки.

– Он не передумал насчет операции?

И чего это Миша интересуется судьбой Дениса? В чем тут подвох?

– Нет, – отзываюсь я, внимательно наблюдая за его реакцией.

– Мне нужны его рентгеновские снимки. Чем быстрее, тем лучше, – огорошивает меня Миша.

– За-зачем? – от удивления я аж заикаться начинаю.

– Кострову показать хочу, – наливая воду в фильтр, отвечает он.

– Кому?! – я не верю своим ушам.

– Демиду Андреевичу Кострову, – спокойно отзывается Миша и вскидывает на меня глаза. – Я говорил с ним сегодня о Реймане, и он готов изучить его ситуацию.

– Но… Как?! – потрясенно выдыхаю я не в силах даже нормально сформулировать вопрос.

– Дядя Демид – армейский друг моего отца, – сообщает он. – Я еще когда малой был, он к нам в гости приходил. В свое время папа не раз выручал Кострова, так что тот только рад оказать ему ответную услугу… В общем, замолвил я за Реймана словечко, вкратце обрисовал проблему, и Костров согласился взять его на лечение вне очереди. Ну, после ознакомления со снимками, разумеется.

Несколько мгновений я просто очумело хлопаю ресницами, пытаясь переварить услышанное. Воистину, порой помощь приходит оттуда, откуда ее совсем не ждешь.

– Миша… – я прикладываю ладонь ко рту. – Мишенька, какой ты великодушный человек! Спасибо тебе огромное!

Я подхожу к парню и обвиваю руками его крепкий мужской торс. Как же мне повезло полюбить человека с таким большим сердцем! Ведь он на дух не переносит Дениса, но все равно помогает ему. Не в этом ли заключается настоящее величие? Легко творить добрые дела, когда получаешь от них удовлетворение… А попробуй совершить милосердный поступок, когда он тебе против шерсти.

Сегодня Миша вновь вырос в моих глазах, если ему, конечно, еще есть, куда расти. Ведь в моем понимании он и так без преувеличения самый потрясающий мужчина на свете.

Глава 27

Рита

На следующий день после работы на всех парах несусь к Рейману, чтобы сообщить ему потрясающую новость. Залетаю в палату с такой скоростью, что с меня даже слетает больничный халат, накинутый на плечи.

Рядом с Денисом на стуле сидит его мама, Нина Григорьевна, и ласково поглаживает сына по волосам. В первые секунды успеваю заметить, что они увлечены неспешным разговором, и лицо Дениса кажется как никогда мягким и спокойным.

В любой другой ситуации я бы не стала вмешиваться в их своеобразную семейную идиллию, но сейчас случай исключительный, поэтому без зазрения совести вклиниваюсь в диалог.

– Нина Григорьевна, Денис, здравствуйте! – громко произношу я, приближаясь.

Заметив меня, женщина поднимается со стула и заключает в тесные радушные объятья. Немного оторопев от такой теплой встречи, мягко похлопываю ее по спине.

– Здравствуй, Риточка, – ласково заглядывая мне в лицо, говорит она. – Как хорошо, что ты здесь. Я ведь даже поблагодарить тебя за твою отзывчивость не успела…

– Да что уж вы, – смущаюсь я, заправляя волосы за ухо. – Мне же нетрудно.

Перевожу взгляд на Дениса и ловлю его искреннюю, немного грустную улыбку. Он смотрит на меня так, будто думает о чем-то невообразимо приятном и в то же время невероятно далеком. Может, прошлое наше вспоминает?

– Денис, у меня очень хорошие известия, – говорю я, присаживаясь на краешек кровати подле его ног. – Костров готов принять тебя вне очереди. Для этого ему нужны все твои рентгеновские снимки и результаты анализов.

Нине Григорьевне не удается сдержать удивленный возглас, а Рейман подозрительно сводит брови к переносице.

– Но как тебе это удалось, Рит? – удивленно спрашивает он.

– Если честно, это не моя заслуга, а Мишина, – признаюсь я. – Демид Андреевич – хороший знакомый его отца, вот он за тебя словечко и замолвил.

Услышав имя моего парня, Денис едва уловимо кривится, и на его лице появляется неприязненное выражение.

– Не стоило ему за меня впрягаться, – недовольно отзывается он, переводя глаза на окно.

– Как это не стоило?! – восклицает его мама. – Дениска, ты что такое говоришь?

Рейман молчит, закрывшись в себе, а я пораженно хлопаю ресницами. Не такой реакции я от него ожидала. Думала, обрадуется, благодарить будет, а тут будто обиделся. Что это с ним?

Нина Григорьевна подскакивает ко мне, жмет руку и бесконечно повторяет слово "спасибо", а вот ее сын выглядит чернее тучи.

– Денис, в чем дело? – в замешательстве интересуюсь я. – Мне казалось, ты сам хотел попасть к Кострову…

– Хотел, но не таким путем, – бурчит он, играя желваками.

– Каким не таким? – недоумеваю я.

– Не через твоего любовника! – огрызается парень.

Ничего не понимая, я перевожу взгляд на Нину Григорьевну и убеждаюсь, что женщина тоже пребывает в шоке от поведения сына. Глядит на него с явным осуждением.

– Дениска, – подает она голос. – У тебя какая-то чересчур болезненная реакция… Какая разница, через кого удалось выйти на этого Кострова? Услуги-то его ты сам будешь оплачивать.

– Я не хочу быть обязанным, – Рейман морщится, будто слова, норовящие сорваться с его языка, неприятны на вкус, – этому Мише.

Нина Григорьевна, поднимает на меня извиняющийся взгляд и хрипло произносит:

– Я кофе спущусь попью, тебе принести, Рит?

– Нет, спасибо, – силюсь улыбнуться я. – Не хочется.

Женщина выходит из палаты, оставив нас с Денисом наедине. Я всматриваюсь в его изможденное, но по-прежнему красивое лицо, а он буравит взглядом стену.

– Я хотела сделать, как лучше, а ты ведешь себя, как последний засранец, – укоризненно говорю я. – Если для тебя так неприемлемо, что помощь исходит от Миши, то нет проблем: я откажусь от услуг Кострова и живи, как знаешь.

С этими словами я встаю с кровати и направляюсь к двери.

– Рит, – окликает меня Денис. – Прости, что вспылил… И спасибо. Я правда очень благодарен.

Оборачиваюсь к нему и замечаю, как он нервно комкает пальцами край одеяла. Извинения даются ему с трудом, и он явно наступает на горло собственной песне, принимая помощь моего, как он выразился, любовника. Но деваться Денису некуда, в таком положении, как у него, не до фырканий и кривляний. И он прекрасно об этом знает.