Краски - Ковезин Павел. Страница 22

Этот придурок привык связываться с такими же неудачниками, как и он сам. Он думает, что особенный, прекрасно осознавая, что вся его жизнь – это чёрная полоса. Он даже в собственном дерьме плавает с улыбкой на лице. Я ведь хотел помочь ему, хотел… но потом эта грёбаная лечебница, его арест. Откуда я мог знать, что этот дебил пойдёт сдаваться полиции? Что мне теперь делать? Что если он всё вспомнит? Хотя… кто поверит психу? Нужно что-то делать, пока всё не зашло слишком далеко.

Я поднялся с холодного асфальта, отряхнулся и вышел из арки. Я просто шёл по прямой без цели. Дул прохладный ветер, моросил мелкий дождь. Единственное, чего я хотел – это найти Йохана. Надо будет прийти к нему в клинику и серьёзно с ним поговорить. Поговорить и ещё закинуться веществами. Да, спиды бы сейчас не помешали. Достать их не трудно, если знать, куда идти. В этом районе меня знают многие, и стоит посветить перед ними купюрой, как тут же найдут самый лучший товар. Сначала – доза. Потом – Йохан. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Бас открыл дверь почти сразу, как я постучал. Этот здоровяк стоял сейчас передо мной со своими длинными грязными волосами почти до плеч. На его руках я снова увидел огромные татуировки. Он посмотрел на меня через порог и, не сказав ни слова, жестом пригласил внутрь.

– Опять, Сид? – спросил он, идя спиной ко мне.

– Да, Бас, как всегда, – ответил я и, когда он развернулся, всунул ему в ладонь деньги.

– Проходи, чувствуй себя как дома.

Бас показал на небольшую гостиную. У него часто собирались торчки, которым негде было больше вмазаться. Так сказать, не отходя от кассы. Когда я вошёл, там уже сидел Карл, он странно на меня посмотрел и, словно испугавшись, отошёл в сторону. У меня не было времени спрашивать у него про его тараканов.

В углу комнаты висел телевизор. Включённый без звука, но мне достаточно было одной картинки, чтобы внутри меня всё перевернулось. На экране застыла фотография Йохана. Под фото было написано, что опасный пациент сбежал из клиники. «Если кто-то обладает информацией о его местонахождении, обращайтесь по телефону».

Твою мать. Сука. Нет. Нет. Нет. Только не это. Что этот придурок будет делать теперь? Куда он пойдёт? Наверняка захочет найти меня. Что если он уже сидит у меня дома? Чёрт. Надо было срочно разобраться с этим. А Карл, сдавливаемый ломкой, не обратил на новость никакого внимания.

Через минуту Бас принёс героин и кинул его Карлу. Передо мной же он положил пакетик с белым порошком. Новости сменились прогнозом погоды.

– Угощайтесь, девочки, – сказал Бас, закурив сигарету.

Карл набросился на добычу, словно голодная гиена. Я же спокойно сделал пару дорожек и втянул их в нос через свёрнутую купюру.

Нос обожгло изнутри. Я откинулся в кресле и позволил веществам сделать своё дело. Моё дыхание участилось, сердце забилось быстрее, и я почувствовал себя суперменом. Бросил взгляд на Карла, валяющегося в углу с иглой в руке, попрощался с Басом и покинул квартиру.

Время проучить этого психованного выскочку.

ЧАСТЬ 2.

ВО ВСЕ ТЯЖКИЕ

7

КАК В МУЛЬТФИЛЬМАХ

Отделение полиции Нойкёльна, Берлин, Германия

9 июня, 9:10

В небольшом отделении полиции на юге Берлина всё было спокойно. Ральф Рихтер, носящий звание полицайрата, сидел в своём кабинете. Убийства, самоубийства, несчастные случаи, вооруженные ограбления – десятки дел падали ему на стол, но сейчас здесь была папка, которая привлекала его внимание больше остальных. Дело Йохана Морица – человека, обвиненного в убийстве и отправленного в психиатрическую клинику, откуда он благополучно сбежал и теперь разгуливает на свободе. От папки Рихтера отвлёк стук в дверь.

– Войдите, – сказал он.

В кабинет вошёл комиссар полиции Райнер Лоренц – молодой парень, который в свои двадцать восемь уже дослужился до звания комиссара. Рихтер любил его за трудолюбие и упорство, хотя и пришлось закрыть глаза на его тёмное прошлое при приёме на работу. За Лоренца вступились его хорошие знакомые – влиятельные в определённых кругах люди.

– Вызывали? – спросил Лоренц.

– Да, садись, – Рихтер протянул жёлтую папку Лоренцу. – Знаешь что-нибудь про это? Лоренц пролистал дело, внимательно посмотрев на фотографию и бегло прочитав первую страницу с рапортом.

– Психи? Интересно, – с иронией сказал он.

– Вот ты этим и займешься, – отрезал Рихтер.

Лоренц посмотрел на полицайрата, решив, что это шутка.

– Я? – неуверенно спросил он. – Я не могу. На мне и так висят три убийства, один пропавший ребёнок и Фридрих Гаунс, чудом сбежавший из тюрьмы. А уж про мелкие разбои и кражи я вообще молчу.

– Послушай, – уже мягче сказал Рихтер, войдя в его положение и вспомнив про то, что они с Райнером не только коллеги по работе, но и хорошие друзья. – Ты думаешь, что я не разгребаю подобное дерьмо каждый день? Да на мне ещё больше висяков. И что мне прикажешь делать? Спустить всё на тормозах? Нам нужно поймать этого психа, пока он не убил кого-нибудь ещё. Ты же знаешь этих ненормальных. У преступников хотя бы есть своя стратегия и от них знаешь, чего ожидать. Но от шизиков… ты меня понимаешь?

– Да, – ответил Лоренц, кинув папку обратно на стол, – но неужели нельзя взять на это дело кого-нибудь другого? Психи – это не по моей части.

– И кого?

– Да хоть Дрекслера и Классена. Им как раз нечем заняться.

– Хейка и Вилли? Этих двух идиотов? Они за свою жизнь и муху на собственной кухне не смогли поймать. Ты хочешь, чтобы они бегали за опасными психами?

– Поверьте мне, – уверенно сказал Лоренц, – это будет лучше, чем поручать им действительно серьёзные дела.

– Может ты и прав, – быстро сдался полицайрат, – надеюсь, что этот псих больше никого не тронет, иначе нам прилетит сверху. Где эти увальни сейчас?

– Они на выезде. Женщина пырнула мужа ножом, а после сдалась с повинной. Хейк и Вилли поехали на квартиру.

– Отлично, – сказал Рихтер, – поезжай туда и сообщи им радостную новость. И контролируй их каждый день – в конце концов, они у тебя в подчинении.

– Так точно.

Двухкомнатная квартира на шестом этаже многоэтажного дома провоняла сигаретами. Хейк Дрекслер и Вилли Классен зашли на кухню и смотрели на изуродованный труп мужчины, лежащий на полу. Под ним образовалась огромная лужа крови. На животе виднелись колотые раны от ножевых ранений.

– И что нам здесь делать? – спросил Вилли.

Он был толст и неуклюж. Если бы ему пришлось догонять преступника, то, скорее всего, он бы выдохся ещё до окончания первой минуты.

– Не знаю, – ответил Хейк, – давай вызовем экспертов и труповозку, и пусть разбираются.

Хейк Дрекслер был полной противоположностью Вилли. Он был худощав и в погоне за преступником мог с легкостью дать тому фору. К счастью, догонять им было некого, так как убийца сама сдалась полиции и была помещена под стражу.

– Согласен, – Вилли сел за кухонный стол, взял первую попавшуюся чашку, набрал воды из-под крана и сделал несколько глотков, – садись, Хейк. Может, в дурака сыграем?

– Не, карты с собой не взял. Придумай что-нибудь получше, а я пока позвоню экспертам, – и набрал на мобильном номер. После того, как он сообщил о трупе, он отошёл от окна, перешагнул через мёртвое тело и сел напротив Вилли.

– Ну что? – спросил он. – Может, в слова сыграем?

– Давай. Труп, – сказал Вилли, бросив взгляд на тело, – тебе на П.

– Преступник, – тут же ответил Хейк.

– Квинтэссенция, – после недолгой паузы ответил Вилли.

– Что?! Квинтэссенция? Ты хоть знаешь, что это такое?

– Ну, это когда… что ты меня грузишь, Хейк? Тебе на Я.

– Нет, ты мне ответь, что такое квинтэссенция?

– Я не знаю! – начал выходить из себя Вилли. – Но такое слово есть.