Мой эльфийский муж (СИ) - Дарова Мара. Страница 18

Но вредить эльфу было нельзя, по крайней мере, открыто. Я сверлил ушастого тяжелым взглядом. Он ведь должен был держать свою змею в штанах до самой их свадьбы, традиция же такая. Его что не эльфийки воспитывали?

— Это Теодосаль, мой жених из эльфийского королевства, — истолковала по-своему мой пристальный взгляд новая ментерия Нгави. — А это Лиманарил, мой поверенный и по совместительству… — Малика понизила голос, едва не перешла на шепот. — … раб.

Услышав последнее, остроухий изогнул бровь, на красивом лице появилось такое выражение, будто ему к носу кусок кизяка поднесли. Вот же морда заморская, это что же такое он обо мне подумал? Что я хуже последнего слизняка? Мерзее грязи, налипшей на его дорогущие сапоги.

Только стихии знают, каких сверхинкубских усилий мне стоило сдержаться и не разукрасить его бледноватую физиономию. Вдохнул, выдохнул, стараясь взять себя в руки.

— Очень приятно познакомиться, — заставил себя вымученно улыбнуться и протянул остроухому руку.

— И я, — отозвался тот, пожимая мою ладонь.

Постарался сжать пальцы эльфа как можно сильнее, намереваясь показать сразу, что рад ему только на словах, пусть не думает, что я его еще к Малики подпущу. Будет на коврике под дверью ее спальни спать, пока мы развлекаемся, или я не инкуб! Но парень оказался не так прост, его рукопожатие было ничуть не слабее моего.

— Ментерия Малика, благословенная Великим ковеном прибыла! — громогласно объявил я, беря руку девушки и поворачиваясь к собравшимся горожанам.

— Пусть бьется сердце моря в ее груди! — приветствовали местные хором.

Немного удивился, потому как прежде никогда не слышал такого изречения, наверное, это было что-то непосредственно нгавское. Сейчас меня заботило не это. Я клятвенно себе пообещал, что эльфу в нашей компании жизнь сахарным лукумом не покажется и уже начал обдумывать, где лучше взять жаб, чтобы насыпать в его сапоги, пока тот спит. Видел я тут одно болотце недалеко… Там, вроде бы, были довольно жирненькие и бородавчатые особи! А Малика…

Ей как можно скорее, вот прямо сегодня-завтра, нужно доказать, что никто — НИКТО! — не может быть в постели лучше инкуба. А уж остроухому до меня и подавно десяток лет дреммовым экскрементом плыть!

Глава 10

МаликаНахальный и беспардонный солнечный луч ворвался в каюту через открытую створку оконца и лег мне на лицо. Потянулась, недовольно фыркнула и перевернулась на бок, абсолютно уверенная, что прижмусь к Теодосалю. Но вместо эльфа наткнулась на пустоту. Всю негу тут же как ветром сдуло. Резко села в кровати, бегло оглядывая помещение. Нет, мне не приснилось. Все события прошлой ночи происходили наяву. И доказательством того была не только смятая постель, но и разорванная рубашка эльфа, что так и осталась лежать на полу. А вот ее владельца нигде не было.

Это что же получается… Мы с ним… Он меня…

А потом, стоило мне заснуть, тихо улизнул? Это у них принято так?

Противный комок разочарования застрял в горле. Сглотнула, стараясь протолкнуть его и тут же пожалела: мерзкое чувство разлилось в груди, отравляя утро. Отругала себя за неуместные эмоции. Я же ведьма, ментерия, если буду расстраиваться из-за всяких пустяков, долго не протяну. К тому же, эльф мне ничего не должен, он такой же подневольный, как и я. Будущая свадьба — не наш выбор. Самовоззвания к здравому смыслу не помогли, обида ела глаза похлеще репчатого лука. Дико злилась на себя за то, что не могу совладать с эмоциями.

Неожиданно дверь распахнулась, и в каюту вошел Тео. В руках он держал поднос, на котором еще парила чашка с каким-то напитком, стояли тарелочки с чем-то съестным. Похоже, эльф принес мне завтрак…

— Простите, госпожа, — произнес он, отводя взгляд и смутившись. — Если бы я знал, что вы уже не спите, обязательно бы постучал.

— Ничего, это не обязательно, — зачем-то сказала я, и тут же отругала себя. На самом деле обязательно. Мало ли в каком я тут виде, да и он должен иметь привычку стучать, прежде, чем войти. Ведь я буду руководить Нгави, а это предполагает и приватные встречи, на которых обсуждаться может то, что ему слышать не надо. По крайней мере пока, до тех пор, как я не узнаю его лучше. Быть женихом и мужем — это одно, быть советников в рабочих вопросах — совсем другое. Надо быть осторожнее в своих словах и как-то бороться с теми чувствами, которые вызывает у меня эльф и его волнующий тембр.

Однако, Теодосаль тут же просиял обворожительной улыбкой и, подойдя к кровати, поставил передо мной поднос с едой.

— Я принес завтрак, — констатировал он очевидное. — А капитан просил сообщить, что мы прибываем через полчаса.

Как только вступила на землю Нгави, сразу поняла, что отчеты не отражают и половины масштаба катастрофы, разразившейся в этой провинции. Начнем с того, что причалы в порту были в ужасном состоянии, и это в городе, где основной источник доходов — море! Встречали меня десятка два горожан. А это значило, что численность населения ужасающе мала. Было бы много жителей, было бы и много народа на пристани. Они пришли бы не потому что я такая вся из себя великая и уникальная, а из чисто человеческого любопытства, поглазеть, проще говоря. Ехать нам пришлось не в экипаже, а в телеге, и одно это означало, что менторский дом беден. Да, Лим расстарался, украсил наш транспорт какими-то странными, напоминающими камыш, цветами и лентами, сидячие места организовал, но дела его усилия не меняли.

— Дом, родной милый дом! — ехидно произнес инкуб, спрыгивая с нашего транспорта и подавая мне руку, когда мы добрались до менторского особняка.

Взглянув на это строение, я ахнула. В документах значилось: требует ремонта. Но надо было бы писать: для проживания не пригоден! Перед нами было нечто, весьма похожее на заброшенный еще в прошлую эпоху остов особняка. Это даже сараем назвать было нельзя!

Бросила нервный взгляд на Теодосаля. Стыдоба-то какая! Забрала мужика из его роскошной жизни в первом доме эльфийского королевства и привезла жить в руинах. Пыталась по лицу понять, что думает об увиденном эльф, но ничего не вышло. Красивые черты не тронула ни одна эмоция.

Порадовало только одно: кажется Лим проникся, получив от меня верительную грамоту и сделал все, чтобы соответствовать указанному в ней статусу поверенного ментерии. Оказалось, что в центральной части особняка есть пригодные для жилья помещения, и инкуб навел в них подобие порядка. Даже обед нам приготовил. Хотя в поведении Лиманарила все еще сквозило нескрываемое недовольство, его можно было понять. Ну кому бы понравилось носить рабское клеймо?

Ели мы в полной тишине, наверное потому, что я была не в силах поддерживать беседу, погрузившись в невеселые мысли, которые становились все мрачнее и мрачнее, с каждой страницей изучаемых мной прямо за трапезой документов (тоже Лим притащил, у местного старосты хранились, оставленные прошлой ментерией). А парни, кажется, не слишком были довольны присутствием друг друга. Вот только мне сейчас было не до налаживания отношений между ними, пусть сами разбираются.

— На втором этаже есть кабинет, — заявил инкуб, когда я опустошила тарелку. — Если желаешь, госпожа, можешь поработать там. А я пока помогу обустроиться Теодосалю.

— Да, спасибо, — буркнула я, не отрывая взгляда от графика выплат процентов по займам провинции. Сгребла в охапку бумаги и потащила их к лестнице.

Кабинет нашла быстро. Это было единственное помещение, дверь в которое была распахнута. Об остановке можно было сказать только одно — бедненько, но чистенько. Сперва хотела расположиться за столом, но  взгляд сам упал на потертый кожаный диванчик. Всегда предпочитала внимать плохим новостям в комфорте и горизонтальном положении.

Я еще с первой страницы поняла, что Нгави срочно нужны деньги, теперь пыталась разобраться, сколько. По всему выходило, что много. Очень много! И подъемные, выданные в Обители, это — капля в море.