Мой эльфийский муж (СИ) - Дарова Мара. Страница 32

— Да ты что! — фыркнула в ответ. — Даже не знаю, откуда бы у тебя взяться таким знаниям.

— Ты обо мне вообще мало что знаешь, — серьезно ответил инкуб. — И узнать не стремишься.

Этот упрек почему-то больно кольнул куда-то в область груди, подняв там бурю противоречивых эмоций, но, как известно, лучшая защита — это нападение.

— Да, что-то времени не нашлось поболтать с тобой по душам, — сузив глаза, прошипеле я. — То от магического конроля отбрехивалась, то в эльфийское королевство за нежданно свалившимся мне на голову женихом плавала, то от монстров отбивалась. Не до того было, уж не обессудь. А в те немногие моменты, когда мы оставались наедине, ты тут же начинал лезть мне под юбку, без всяких бесед. Так что прости, что не поинтересовалась твоим прошлым!

Отвернулась, делая вид, что рассматриваю городской пейзаж. Минуты две висела гнетущая тишина, нарушаемая только цокотом копыт лошадок, да шумом улиц. Стройные ряды ухоженных домиков с яркими ставнями на окнах мелькали, грозя слиться в единое радужное пятно в пелене слез, что так некстати подступили, размывая все вокруг. Не знаю, почему я так бурно отреагировала на упрек Лима, но закрадывалось подозрение, что мои чувства к нему грозили стать слишком сильными, такими, которые оставят серьезный шрам, когда инкуб радостно уйдет, празднуя истечение срока нашего контракта.

— Кстати, хочу заметить, что появляться на такой прием без драгоценностей — дурной тон! — беззаботно, так словно бы говорил о погоде произнес инкуб, первым нарушая тишину.

— Я в курсе, — рыкнула я, ощутив еще один укол. На этот раз в застарелую рану под названием: “Я — сирота, в кармане ни шиша.” — У меня нет семьи, а следовательно и фамильных ценностей!

— Знаю, — отозвался Лиманарил. — Потому у меня для тебя вот это…

Украдкой смахнула навернувшуюся слезинку, проморгалась, прогоняя непрошенную влагу и недоверчиво посмотрела на инкуба. В руках мужчина держал раскрытую бархатную коробку с бриллиантовым гарнитуром.

— Где ты это взял? — в панике выпалила я, понимая, что у Лима просто не было средств, чтобы купить подобное. Мог только украсть.

— Спокойно, не надо нервничать! — правильно истолковал он мою интонацию. — Арендовал в барыжном ряду. Недорого. Это подделка. Качественная, мало кто отличит эти стекляшки от бриллиантов, но все же старайся, чтобы особо их не разглядывали.

Выдохнула. Третий укол был уколом совести. Почему я все время думаю о моем мужчине плохо? Почему так не доверяю?

— Спасибо, — взяла коробку и стала спешно надевать на себя серьги, браслет и колье, понимая, что теперь соберу намного меньше презрительных взглядов.

— Я действительно знаю, как нужно будет себя вести, — вздохнув, рассеял снова образовавшуюся тишину Лим. — Все детство и юность я провел в доме мага, входившего в совет Великого ковена. Так что там часто бывали ментерии со своими мужчинами — и мужьями, и рабами, и поверенными. В мои планы не входит нанести ущерб твоему только начинающему формироваться авторитету. Обещаю быть самым примерным и самым услужливым мужчиной-сопровождающим, и самым покорным рабом.

Украдкой смахнула навернувшуюся слезинку, проморгалась, прогоняя непрошенную влагу и недоверчиво посмотрела на инкуба. Он выглядел серьезным, как никогда, а в голосе не проскользнуло ни одной ехидной нотки, что было даже несколько непривычно.

— Зачем? — спросила я.

— Хочу показать, что я могу быть приятной компанией не только в постели, — и снова серьезный тон.

— Так зеленый замагиченный шампунь — это все-таки твоих рук дело? — озвучила я закравшееся сомнение.

— Ты думаешь, я способен на такое? — ушел от ответа Лиманарил, но на губах появилась настолько ехидная ухмылка, что сомнений у меня не осталось — это он! Он озеленил Теодосаля! Вот же дреммов родственник!

— Ах, ты пакостник мелкий! — я хлопнула его по плечу, наклоняясь вперед, чтобы дотянуться. — Вредный, эгоистичный…

Еще и еще легкий шлепок, призванный скорее выказать степень моего недовольства, чем причинить какую-то боль инкубу.

Тут, как назло, одно колесо нашего ландо наскочило на камень, экипаж тряхнуло, и я полетела вперед носом. Лиманарил очень вовремя поймал меня, не давая стукнуться о сиденье рядом с ним.

— Осторожно! — сказал инкуб и так ловко перетащил меня на место рядом с ним, что я даже не поняла, как это получилось. — Посиди лучше тут. С этого места бить меня гораздо удобнее. А то с таким усердием ты явишься на прием в измятом платье и с разбитым носом.

Рука Лима обняла меня за талию и прижала к себе так властно и безапелляционно, словно я принадлежу ему и только ему. В моей голове мелькнула мысль: “А что, если так и есть?” Нет, конечно, никакие документы и договоры тут ни при чем, но мое сердце… Этот купленный для него костюм, отсутствие настоящей злости из-за того, что он учудил с проклятым шампунем, моя податливость, когда Лиманарил пытается перевести наши отношения в интимно-горизонтальную плоскость. Не потому ли я стараюсь отослать его с поручениями, загрузить какой-то работой, что находясь с ним рядом, чувствую — привязываюсь. А мне нельзя. Лиманарил со мной ненадолго. Только до даты истечения контракта. А потом…

Потом мне останется только тоска. Получить к ней в придачу разбитое сердце и растерзанную душу, закопанные в кучу острых осколков разбитых надежд и изломанных мечтаний, совсем не входит в мои планы. Вот только: а не попалась ли я уже в ловушку его очарования?

— И прежде, чем начать меня снова бить, послушай, что я придумал для поправки финансового состояния нашей горячо любимой Нгави, — прошептал мне на ухо инкуб.

Это заявление заставило выскользнуть из размышлений о собственных чувствах. Правильно, надо о деле думать, а не вздыхать о всякой ерунде! Я замерла, вся обратившись в слух. Неужели инкуб придумал что-то действительно дельное?

Глава 17

Дворец Владычицы эльфов, эльфийское королевство

Дверь в гостиную распахнулась без предупредительного стука и без доклада. Еще не взглянув на вошедшую, Милатриэль знала, кто к ней явился. Позволить себе так ворваться к советнице может только одна персона — ее сестра — Владычица. Потому эльфийка моментально сориентировалась и шугнула прислуживающих ей мужчин, заставляя их быстро и бесшумно убраться прочь, плотно закрыв за собой дверь.

— Доброе утро, сестрица, — эльфийка поднялась навстречу Ниэрителе, и мило улыбнулась.

Владычица эльфов подошла вплотную и ответила на приветствие размашистой звонкой пощечиной.

— Почему новая ментерия Нгави еще жива? — рявкнула она.

Милатриэль приложила свою узкую прохладную ладонь к вмиг запылавшей щеке. Внутри нее поднималась буря закипающего гнева. Он горячими волнами ударялся в виски, грозя отразиться на лице уродливой гримасой. В мыслях Милатриэль мечтала сомкнуть руки на горле сестры, душить ее, наблюдая, как Владычица пытается уцепиться за жизнь, царапая длинными ногтями тыльные стороны ее ладоней. А закончив дело, она бы пнула упавший на ковер гостиной синегубый труп и плюнула на него с огромным удовольствие. Но сделать подобного Милатриэль не могла. Убей она Ниэрителу, нашлось бы много желающих обвинить ее в государственной измене и казнить, чтобы после побороться за освободившееся место на троне. Потому вместо гнева на лице Милатриэль появилось выражение покорности с чуточкой раскаяния.

— Прошу тебя, сестрица, присядь, — произнесла она, отнимая ладонь от щеки. Стерпела, смогла.

Владычица села, все еще сверля сестру пристальным гневным взглядом.

— Ты сама убедила меня, что ведьма должна умереть, — проговорила Ниэритела, принимая из рук Милатриэль поднесенный бокал с нектаром. — Сама подтолкнула заключить тайное соглашение со стремящейся уйти на покой ведьмой Властительницей. Эту старуху пришло ох как окучивать, чтобы переманить на свою сторону! Даже комнаты в моем дворце ей посулить. Ты представляешь? Я пообещала ведьме, что она будет жить со мной под одной крышей? Вот так, вот настолько мне нужно сердце моря!