Горячее сердце. Новая история Мериды - Стивотер Мэгги. Страница 7

Если до него ещё дело дойдёт, до следующего-то года.

Однако, когда на твоей кровати слышатся пробные позывы к рвоте в исполнении блевотной псины, сосредоточиться на мыслях о ночных происшествиях довольно затруднительно. Грохот дал понять, что собачий хвост смёл барахло с прикроватной тумбочки. От прыжков по кровати одеяло задёргалось. Мерида вцепилась в него изо всей силы. Не хватало ещё, чтобы псины его стянули – тогда близнецы уж точно допрыгаются, потому что сорочку свою, вымокшую в снегу вчера по пути домой, Мерида повесила сушиться у камина и в кровать легла в своей, скажем так, естественной оболочке.

Один из псов наступил лапой ей прямо на волосы, она невольно повернула голову, и её взгляд упал на троих рыжих мерзавцев, торчавших в проходе с одинаковыми ухмылками.

Терпение Мериды лопнуло.

Она заверещала. Вначале просто, без слов, но затем крик вылился в:

– А-а-а-а-а чтоб вам дерьмо лебединое в подарок досталось, мелкие засранцы!

«Хи-хи-хи» переросло в настоящий раскатистый гогот, и близнецы смотали удочки. Один крикнул напоследок: «С Рождеством!» – по всей видимости, Хэмиш, потому что Хьюберт, скорее всего, ржал во всё горло, а из Харриса таких телячьих нежностей не выдавишь.

Мерида, ворча, выбралась из кровати, завернулась в одеяло и попыталась выбраться из собачьей кутерьмы. Тут ей бросилось в глаза, что в своре прибавление: борзой щенок, гибкий и сухопарый, с миловидной куцей бородкой, бурыми полосками и маленькими яркими глазками, которые ни на чём не задерживались. В отличие от своих собратьев, этот не лез к Мериде лизаться – пусть и потому только, что в пасти у него было зажато что-то небольшое.

– Эй, ты кто такой? – спросила его Мерида. – И что это у тебя там, а?

Полосатый пёсик прямо извёлся, пытаясь одновременно показать Мериде свою добычу и не дать её отобрать.

– Не думаю, что это причитается в подарок тебе, – сообщила ему Мерида, как только вызволила штуковину из пасти. Пёсьим сокровищем оказались остатки декоративной деревянной ложки. Меж искусно вырезанных на ручке листьев стояло: «Мерида». Точнее, «Мерид». «А» пало жертвой собачьих зубов. – Ну, если только тебя тоже не зовут Мерида.

Собака зашлась в визгливом щенячьем лае, возмущённая тем, как её обжулили.

Мерида вздохнула. Не то чтобы ей очень уж хотелось заполучить очередную резную ложку – родители в какой-то момент втемяшили себе в головы, будто она их собирает, хотя она не собирала. Они надарили ей столько, что пришлось складировать ложки штабелями на каминной полке, из-за чего ещё больше стало казаться, будто она их собирает. Поэтому последовали новые подарки – резьбо-ложечный круг замкнулся. Просто Мериде хотелось самой выбрать, хочет она себе эту ложку или нет.

Обычно эту часть праздничного дня Мерида тратила на то, чтобы спланировать свою месть близнецам, которая свершится, когда безумная праздничная суматоха поуляжется. В отличие от обычных семейных торжеств, Рождество было мероприятием публичным. Готовка, чистка, возня с украшениями и прочая суета наводняли замок ещё до восхода, а как только солнце садилось, замок открывал свои ворота горожанам, скотоводам, земледельцам, путникам, чтобы те пировали до отвала и танцевали до упаду. Королевская семья травила байки, веселилась сама и развлекала гостей, которым хоть разок в году не терпелось представить, будто они тоже обитатели замка. Трудов такое мероприятие требовало немерено – и это ещё без учёта рождественской свадьбы.

Однако на это Рождество Мериде предстояло спасти свою семью. Так что времени на месть не было.

– Пошли отсюда, прочь, прочь! – шикнула она на собак и вытолкала всю свору на винтовую лестницу. – Ну и ну, – выдохнула она, едва захлопнув дверь.

Надеть-то ей, кстати, было нечего.

Быстрая проверка показала, что её исподнее платье до сих пор мокрое. Развести спозаранку огонь, как ей вообще-то полагалось, Лиззи, очевидно, не удосужилась – ей и прочие обязанности частенько бывали в тягость, – а у слабо тлеющих уголёчков сорочка разве что сзади немного потеплела. Да и потом, она вся замызганная, белёсая ткань истыкана шипами и колючками, и эта «щетина» буквально кричит о вчерашней лесной погоне. Другого платья у Мериды нет. Как и Лиззи, как и королева-мать, Мерида носила изо дня в день одну и ту же исподнюю тунику. Торжественный наряд предполагал просто дополнительное платье сверху, покрасивее. Значит, придётся стирать.

Однако чайника в комнате, естественно, не оказалось, а дрова в ведре кончились. Подготовка к утру – работа Лиззи, но Лиззи ничего не сделала.

Несколько долгих минут Мерида простояла на месте. Идти добывать чайник, вспоминать, куда после прошлого купания мог задеваться обмылок, разводить огонь, вытаскивать из волос сучочки и веточки, чтобы мать смогла уложить её шевелюру в подобающие мероприятию узлы, которые влезут под чепец, – всё это для Мериды непосильный труд. И просить о помощи явно не с руки, иначе придётся объяснять, каким образом платье оказалось в таком виде, а этого делать нельзя по условиям ночного договора.

И вдруг Мериду охватила злость. Злость на Лиззи, за то что никогда не делает свою работу как следует. Злость на мать, за то что спускает это Лиззи с рук, в то время как Мериду постоянно отчитывает за неряшливость. Злость на братьев-чертят, за то что после них на остальную дисциплину в замке у матери никаких сил не остаётся. На отца, за то что никак не возьмёт на себя бремя орать на близнецов, чтобы у матери оставалось больше энергии орать на Лиззи. Ну и наконец, на огонь, за то что не справился со своим единственным заданием. Ты, а ну гори! Ну же! Неужели так сложно? Щёки у Мериды – и те горят ярче!

– Не нужно ли принести ещё дров, мадам?

Мерида так и подскочила на месте.

Голос раздался сзади, внутри комнаты.

Она рывком обернулась – перед ней стояла стройная девушка в простом платье служанки и с полной охапкой дров и принадлежностей для умывания.

– Как ты сюда попала? – удивилась Мерида.

– Зашла вместе с вашими собаками, мадам.

То есть она стояла здесь всё это время? Колдовство какое-то. Не то чтобы магия, вроде вчерашнего стука Кальях в дверь, но всё равно что-то тут не то.

– Ты кто? – спросила Мерида.

– Айла, мадам. – Несмотря на гору всего в руках, девушка умудрилась ловко, немного по-кошачьи, присесть в изысканном реверансе. – Меня собирались взять вместо Лиззи.

Вместо.

Лиззи.

На этих словах в груди у Мериды защемило совершенно буквально; всё внутри сжалось, точно внутренности схватили невидимой рукой. Ей показалось, будто сознание её обмануло. Попыталось убедить, что переживать надо из-за грязного платья или из-за холодного очага, или даже из-за не поделивших что-то божков, когда на самом деле её совсем не это выбило из колеи. Сегодня Лиззи- на свадьба. Лиззи! Выходит! Замуж! За Кабачка! Вот уже четыре года, как королева Элинор взяла Лиззи в домработницы. Четыре года, как Лиззи доказала свою полную неспособность к любым работам по дому, но сумела покорить сердце каждого обитателя замка. Мериде она была точно сестра. Надоедливая, рассеянная, глупая сестра – но всё-таки сестра, лучшая подруга. Переехать молодые собирались не так уж далеко, в деревню под замком, где чёрные дома, – не больше мили отсюда, но когда твой дом – настоящий замок, то тут уж не в расстоянии дело.

– Мадам? – вежливо напомнила о себе Айла. – Что-то не так?

К стыду своему, Мерида внезапно осознала, что стоит и пялится в пространство с перекошенным от недовольства лицом. Она постаралась придать ему чуть больше королевского достоинства и заодно подтянула одеяло повыше.

– Всё в порядке. Гхм. В полном порядке. Так значит, тебя моя мама наняла? Постой-ка, это что, мыло там у тебя?

– Да, мадам, и щипцы. Увидела ваше платье и подумала, что могут пригодиться – шипы вынимать. Что-нибудь ещё, мадам?

Непривыкшая к тому, что к ней может явиться домработница, которая действительно делает работу по дому, Мерида даже не представляла, что бы ей такое полезное приказать.