Позволь чуду случиться (СИ) - Агатова Анна. Страница 43

— …это он, — пробормотала упавшим голосом.

И все парни охранники, будто по команде, повернулись посмотреть, кто этот "он".

— Эк Юрассо?! — воскликнул бру Карпуци и с весёлой улыбкой глянул на меня.

Кажется, я густо покраснела. Опустила взгляд, закусила губу. Опять сбилась с мысли. Плечи ныли, запястья болели, а я думала о Люке.

— Я всё делала, как договаривались! — поспешила оправдаться я. — Я никого не подвергала опасности!

Но бру Карпуци не слушал, он сделал пару шагов в сторону Люки и помахал ему.

— Что же вы там стоите? Вашей невесте нужно сочувствие! Идите сюда!

Я захлопала глазами и глянула на этого болтуна. Невесты? А Люка вскинул голову и так, с гордостью, крупными буквами написанными на всей его фигуре вкупе с походкой, подошёл ближе.

— Что, от опасности спасали тебя? Какой-то ещё ухажёр не поверил, что ты вызовёшь охрану? — спросил Люка, а у самого от горькой иронии перекосилось лицо.

Он смотрел только на меня, но бру Карпуци этого будто не замечал, положил ему на плечи руку, а другой показал на меня:

— Эк, когда-то не так давно эта девушка встретилась мне случайно. Она искала в управлении «самого важного охранника», — бру Карпуци спародировал мой жуткий на тот момент акцент, и я опять покраснела. Да, от стыда! — Эк, ты не представляешь! Она пришла сдаваться!

И бру захохотал.

Я прикусила губу и уставилась в землю. Да, в лживости Жажи я убеждалась не раз, я его выворотническую сущность видела собственными глазами! Но даже это не стало поводом задуматься — а в чём он ещё меня обманул? Сбежав от него, подалась в столицу, где, как дура, искала самого главного полицейского, чтобы — да! — сдать опасного выродка, а если нужно, то и сдаться самой.

Сколько ужасов я себе придумала, сколько страхов натерпелась, пока добиралась до столицы, а потом уговаривала себя найти полицию и рассказать про выворотня. А вдруг меня поинтересуются, кто я такая и попросят документы? Ну логично же? Логично — приходишь в полицию и предъявляешь паспорт. А что предъявлю я? У меня нет документов, вообще никаких.

Или здесь не так и есть надежда, что всё обойдётся? Может, и вовсе не придётся говорить, кто я такая. Просто расскажу про выворотня, и всё.

Я ошиблась много раз.

Первый, когда приняла охрану Врат за полицию. Иду по столице, смотрю — большое здание, люди явно в форме, не такой, как у нашей полиции, но всё равно видно, что одежда казённая, однообразная, а значит что? Значит, форма. Табличек с названием учреждения тут не водилось, а надпись на фасаде мне ни о чём не говорила. Ну я и зашла.

Второй раз ошиблась, когда стала спрашивать к кому обращаться по поводу нарушения порядка. Конечно, мне никто ничего не смог сказать — не занимается охрана Врат нарушениями порядка в столице.

А третий… Про третий мне вообще до обморока стыдно думать. До сих пор мне хотелось закопаться под землю, когда вспоминала какими стали глаза выловленного мной бру Карпуци, когда я зажал его в углу и прорычала в лицо с непередаваемым акцентом:

— Слышь, фраер! Вы тут вообще по понятиям живёте или как? Я шлюха, и пришла из небесного портала. Перетереть надо.

Ну не знала я, что использую блатной жаргон! Думала, это такие слова с более сильной эмоциональной окраской. Просто разозлилась я очень.

Ну а кто бы не разозлился? Почти час бродила по коридорам, как мне казалось, полиции, и никто не обращал на меня внимания. Подходила то к одному, то к другому «полицейскому», спрашивала, но они отвечали что-то непонятное — слова знакомые, а смысл не улавливался.

Конечно, разозлилась. И припёрла к стенке одного из сновавших по коридорам мужчин. Ну и применила подслушанные через стенку словечки, а оно вон как оказалось…

Это бру Карпуци уже потом рассказал, что к чему. Но напоминает до сих пор, и меня бросает в жар от этих воспоминаний, а бру каждый раз хохочет. Весело ему…

Но в этом позоре была и польза.

Если бы ни это моё странное поведение, если бы ни слова, так не вязавшиеся с моей чистенькой и аккуратной внешностью, то никто так и не узнал, что одно из немногих выживших разумных существ, попавших в этот мир через стихийные порталы, которыми были утыканы его небеса, выжило. И не просто выжило, а вполне готово делиться своими знаниями и обогащать этот мир.

Оказалось, что при переходе через порталы разумные существа оставались в живых крайне редко, а вот материальные предметы, если оставались после падения с небес более-менее целыми, попадали в руки магов и учёных и ставили их в тупик. И, конечно, любой человек, который мог бы хоть что-то объяснить, ценился на вес золота.

История этого мира, конечно, знала случаи, когда пришельцы из других миров выживали, и то, что они приносили с собой, давало немалый толчок к его развитию. Такое бывало редко. Потому что большинство пришедших быстро умирали: упасть с высоты — весьма травматично. Некоторым чем-то этот мир не подходил. То ли пища, то ли вода, то ли воздух, а может магия были не теми. И эти люди тоже быстро умирали.

Но даже среди тех немногих, кто выживал, не все могли принять реальность и некоторые теряли рассудок.

Был случай, когда человек закрылся в себе и не смог адаптироваться, выучить язык и наладить общение. Он жил долго, но спрятался ото всех где-то в лесу, гнал любого и там же в лесу, умер в одиночестве.

Поэтому, если кто-то оказывался таким же счастливчиком, как я — живым, здоровым, способным общаться — становился ценностью королевства.

Существовала даже специальная служба, которая наблюдала за вероятными местами открытия порталов. Её служащие отслеживали новые «поступления». Они собирали всё, что попало в этот мир, изучали, искали и спасали живых, если они находились и нуждались в помощи, а потом передавали дальше — магам и учёным.

Именно поисковая служба и шумела, когда я вместе с Кусимиром и шаром свалилась с неба. Если бы эти поисковики опередили Ленарди, то даже и не знаю, как сложилась бы моя жизнь. Наверняка лучше, чем сейчас. Но они не опередили. И я связалась с Жажей, которому как раз и было опасно встречаться с поисковыми бригадами — у них были приспособления, которые легко могли определить его выворотническую природу.

И «спаситель» утащил меня к себе и скрывал всё время вовсе не потому, что страдал глубоко неискоренимым человеколюбием. Он меня, получается, похитил у своего королевства. А всё из-за чего? Из-за Кусимира! Жажа увидел моего кота и сразу понял, кто он и какую пользу лично для себя может из этого извлечь.

Это, кстати, выяснилось потом, позже. А в тот день я рассказывала о другом — о выворотне, о неучтённом, гуляющем на свободе психопате. После всего, что я рассказала, ещё и опасный лично для меня.

Я-то, наивное дитя своего мира, считала, что раз оставила серёжку как плату за своё пребывание в доме с книжной лавкой, то уже расплатилась и можно всё забыть. Но мне доходчиво объяснили, что в таком состоянии, в каком пребывал Жажа, он уже не отступится и будет меня искать, чтобы отомстить и взять своё. Даже если я не разделяю его точку зрения, даже если взять нечего, кроме жизни.

И мне предложили укрытие.

Гарантия неприкосновенности, несколько охранников на расстоянии шага, полный контроль и место наиболее скрытое от любых посторонних глаз. И, конечно, беседы с магами и учёными. То есть своего рода тюрьма на неограниченный срок, пусть и с гуманными целями.

Я… отказалась.

И не потому, что была очень самоуверенной. Да и отказалась совсем не сразу. Я даже пожила так немного. Кое-что интересное для учёных этого мира рассказала. Но потом эта жизнь в клетке стала невыносима. И я взвыла и потребовала встречу с бру Карпуци.

А когда встретилась, огрела его пыльным мешком из-за угла. В переносном, конечно, смысле. Просто предложила ему план-капкан. Вот здесь — в самом прямом смысле: предложила брать выворотня на живца. И в качестве живца предложила себя.

Стоило немалых усилий уговорить бру на эту авантюру. Необходимость предусмотреть тысячу мелочей от места моей «засады» до способа срочно вызвать охрану. Именно тогда меня и определили в контору «Врата-транспорт», к бру Шехмару.