Хождение по мукам - Толстой Алексей Николаевич. Страница 93

Но бывшие журналисты и свирепые молодые люди, с пятиконечными звездами на картузах и с винтовками – дулом вниз, шатавшиеся между деревьев и белыми юбками, – продолжали опыты. Революция входила во вкус. Аполлон Аполлонович зашел под парусиновый навес грязненького кафе на бульваре, сел у столика, спросил содовой воды и оглянулся. Вот, – две рослые девицы, в розовых шляпах и таких же прозрачных платьях, что – все было видно. Аполлон Аполлонович живо отвернулся. Вот маленький пухлый человечек, одетый в роскошный пиджачок с карманчиками, – лакированные башмаки жмут, лицо розовое, сладкое, глаза выкаченные, наглые: представитель нарождающейся, среди бумажных галлюцинаций, самоновейшей буржуазии, главное качество – неуловим. Вот перед пустым стаканом неподвижно сидит бывший большой московский барин, седой красавец, – не скрывается, ждет своей участи, оперся подбородком о набалдашник трости и глядит поверх голов. Вот офицеры новой гвардии – молодые люди с мутными глазами, затянутые в новенькие френчи, в дамских, до колена, женских ботинках, в особым образом измятых фуражках, со знаком антихриста на лбу: женственны и вероломны, как и подобает новым скифам. А вот бородатый, в крылатке, профессор, пайщик «Русских ведомостей», – девятый месяц, бедняк, не может оправиться от испуга. Таков был Тверской бульвар в 18 г., в первые дни террора.

Аполлон Аполлонович долго вглядывался в бородатого профессора, наконец узнал его, – припомнил по фотографии: Славчинский, любимый писатель, государственная голова и честнейшее сердце. Но, боже, в каком виде! Аполлон Аполлонович встал и подошел к нему, вежливо снял шляпу:

– Имею счастье видеть перед собой...

В это время, рядом, у самого кафе, раздались хлесткие, частые винтовочные выстрелы. Сразу все стихло...

ПРИЛОЖЕНИЯ

Г.Н. Воронцова

«СКВОЗЬ ПЫЛЬ И ДЫМ»:

ПЕРВЫЙ РОМАН О РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

История создания и судьба иных произведений порой не менее интересны и увлекательны, чем события, определившие их содержание. В первую очередь это касается книг, написанных в переломные эпохи истории.

«Хождение по мукам» – это название известно каждому, кому не безразлична полная конфликтов и противоречий история русской литературы ушедшего XX века. В сознании большинства оно связано с трилогией русского писателя Алексея Николаевича Толстого (1883—1945), однако изначально принадлежало роману, позднее переименованному в «Сестры».

Роман был написан Толстым в эмиграции, в годы, максимально приближенные к революционным событиям, взгляд на которые был возможен тогда лишь сквозь призму еще не исчезнувших «пыли» и «дыма» (отсюда рабочее название произведения – «Сквозь пыль и дым»), и стал одним из первых в отечественной литературе художественных опытов ретроспективного взгляда на кризисный, не до конца завершившийся, период русской истории, попыткой осмысления уже пережитого страной и народом. «“Хождение по мукам”, – вспоминал один из современников писателя, – первое значительное литературное произведение, созданное за рубежом, вызывало пространные толки, без малого было принято с восторгом, и разбирали роман “по косточкам” даже люди, обычно от литературы далекие» [254].

«Хождение по мукам» создавалось Толстым как произведение антиреволюционное, наполненное оценками, которые стали итогом пройденного писателем пути – от восторженно принятого Февраля до исхода в эмиграцию. Революция, в соответствии с первоначальным замыслом автора, ориентированного на христианскую традицию, более всего представала в романе как искушение, соблазн и вместе с тем наказание, кара. Взгляд на нее был осуществлен с разных точек зрения: идеолога Акундина и поэта Бессонова, анархиста Жадова и рабочего Рублева, либерала Смоковникова и офицера русской армии Рощина, инженеров Телегина и Струкова, Елизаветы Киевны Расторгуевой и сестер Даши и Кати Булавиных. Насыщенное острополемическими диалогами, произведение воплощало одну из примечательных черт времени – его дискуссионность, тесно связанную со свойствами русского национального характера, вечно взыскующего истины русского человека.

Впоследствии, включив роман в состав трилогии, Толстой его существенно переработал, изменив при этом не только частности, но разрушив фундаментальную основу повествования, в результате чего «Хождение по мукам» не без непоправимых для себя последствий было вырвано из современного ему исторического и литературно-философского контекста и, как следствие, приобрело иное звучание. Созданному в эмиграции целостному произведению был придан статус ранней редакции, закрытой для широкого читателя, что существенно обедняло представление о творческом пути писателя. Публикуя роман «Хождение по мукам» в серии «Литературные памятники», мы восполняем этот пробел.

Творчество Толстого принадлежит сразу нескольким эпохам в непростой истории русской литературы XX века. Событийная канва жизни писателя во многом определялась переломным этапом в истории страны – Первая мировая война, революция, война гражданская, утрата и обретение родины. Подобно героям своего романа, Толстой был действующим лицом той национальной драмы, которая открывала новое историческое время, расколов надвое жизнь людей его поколения. Как следствие, одной из главных, сквозных тем творчества писателя стала тема России, русского народа, русской истории и государственности. В своих произведениях он прослеживал ту закономерную взаимосвязь между жизнью нации и душой народа, которая и определяет, в конечном итоге, все прихотливые повороты национального исторического пути. И.А. Бунин, скупой на похвалы своим современникам, писал о Толстом: «...все русское знал и чувствовал как очень немногие».

НА ПУТИ К РОМАНУ

I. НАЧАЛО ЖИЗНИ: САМАРА И САМАРСКИЙ КРАЙ

Родился А.Н. Толстой 10 января 1883 г. (29 декабря 1882 г. по ст. ст.) в городе Николаевске, Самарской губернии. Его мать, Александра Леонтьевна Толстая, урожденная Тургенева, принадлежала к известному, но к концу XIX в. обедневшему дворянскому роду. Предками Толстого по материнской линии были директор Московского университета Иван Петрович Тургенев, его сыновья – декабристы Николай и Александр, гражданский губернатор Симбирска (1803—1808) князь Сергей Николаевич Хованский, участник военных кампаний в эпоху Николая I и Александра II генерал Александр Федорович Багговут.

Отца, графа Николая Александровича Толстого, представителя одного из старейших русских дворянских родов, писатель не знал. Семейная жизнь Александры Леонтьевны с мужем не сложилась, и незадолго до рождения их общего пятого ребенка, Алексея, она связала свою судьбу с либерально настроенным небогатым помещиком Алексеем Аполлоновичем Бостромом, служившим тогда председателем Николаевской уездной земской управы [255].

Детские годы писателя прошли на хуторе отчима Сосновка в семидесяти верстах от Самары, «в созерцании, в растворении среди великих явлений земли и неба», – как сам Толстой много позже писал в одной из своих автобиографий [256]. Навсегда запечатлелись в его сознании «июльские молнии над темным садом», «осенние туманы, как молоко», «зимние вьюги, засыпающие сугробами избы до самых труб», «весенний шум вод», «люди в круговороте времен года». Жила семья в одноэтажном деревянном доме со службами, неподалеку от степной речки Чагры. Сразу за окружавшим дом садом открывались бескрайние просторы ковыльной заволжской степи. Традиционный поместный уклад Сосновки, имения небогатого, существовал в тесном соседстве с бытом российской деревни: «Сад. Пруды, окруженные ветлами и заросшие камышом. Степная речонка Чагра. Товарищи – деревенские ребята. Верховые лошади. Ковыльные степи, где лишь курганы нарушали однообразную линию горизонта... Смены времен года как огромные и всегда новые события (...) Когда наступала зима и сад и дом заваливало снегами, по ночам раздавался волчий вой. Когда ветер заводил песни в печных трубах, в столовой, бедно обставленной, штукатуренной комнате, зажигалась висячая лампа над круглым столом, и вотчим обычно читал вслух Некрасова, Льва Толстого, Тургенева или что-нибудь из свежей книжки “Вестника Европы”» (I, 39). «До тринадцати лет, – писал Толстой, – (...) я жил созерцательно-мечтательной жизнью. Конечно, это не мешало мне целыми днями пропадать на сенокосе, на жнивье, на молотьбе, на реке с деревенскими мальчиками, зимою ходить к знакомым крестьянам слушать сказки, побасенки, песни, играть в карты: в носки, в короли, в свои козыри, играть в бабки, на сугробах драться стенка на стенку, наряжаться на святках, скакать на необъезженных лошадях без узды и седла» (I, 41). Таково детство и главного героя повести Толстого «Детство Никиты», произведения автобиографического, напитанного ароматами ставших вдруг особенно пронзительными воспоминаний. Повесть была написана в эмиграции, в Париже, в пору работы над романом «Хождение по мукам» осенью 1920 г.