Практическое руководство по злу (СИ) - "overslept". Страница 210

— Фронт Наука еще можно спасти, — оценила Айша. — И потери Разбойника все еще не так велики, как в худшем случае.

Верес не ответила. Она просто позволила образам, которые мелькали в ее сознании всю ночь, собраться воедино и сформировать схему сражения. Силы в движении, одни из них созданы ею, другие — врагом. Она видела, куда инстинкт поведет ее противника, чтобы найти тот решающий удар, который выбьет Пятнадцатый из этой битвы. И всё же…

— И всё же, — пробормотала она, сверкнув клыками в свете лампы.

— Верес? — спросила Айша. — Что мы будем делать?

— Я собираюсь вздремнуть, — ответила Верес.

На мгновение воцарилась тишина.

— Может, мне просто разбудить тебя, когда битва закончится? -сардонически спросила ее смуглая подруга.

Гончая улыбнулась, не открывая глаз.

— Она уже завершилась.

۞

Бронированный сапог опустился и раздавил руку наемника с мечом, затем снова опустился и сломал ублюдку шею. Наук плюнул на мерзость и вытер окровавленный меч об один из все еще моргающих выросших глаз.

— Соблюдая порядок, вы, слабоумные идиоты, — прорычал он.

Его солдаты отреагировали так, словно звук его голоса был ударом плети, выровня линию и медленно отступая от врага. Пехота Серебряных Копий была адской болью, учитывая то, как они игнорировали боевые порядки и бросались в его строй с оружием наготове. Он приказал своим легионерам войти в тестудо, чтобы принять на себя удары, но в катафрактариях, должно быть, осталась какая–то тактика, потому что они немедленно атаковали — первая атака стоила ему полной линии, прежде чем они отступили, и это не считая их сучьего козыря.

— Он снова приближается, — крикнула Джвахир, капая кровью через отверстия шлема.

— МАГИ, ОГОНЬ! — рявкнул командир.

Четыре дюжины огненных шаров ударили в массивную мерзость, которая уничтожила его копейщиков, отбросив ее назад. Она врезалась в дом, разбила стену и медленно поднялась на ноги. Наук знал, что до нового удара катафрактариев осталось всего несколько мгновений, но он мерзко ухмыльнулся под окровавленным шлемом. Они были всего в одном углу от площади, и это означало… Как раз к этому времени оставшиеся легионеры Наука заняли позицию в начале переулка. Стук копыт кавалеристов по камню звенел, когда они атаковали, но не затронул его людей. Шеренга плавно разделилась надвое, пропуская навстречу атакующей кавалерии появившихся с площади: двадцать огров в полном вооружении подняли свои боевые молоты и обрушили их на всадников, одним ударом убивая и людей, и зверей. Легионеры сомкнулись вокруг всадников, когда те попытались отступить, мстя за уже унесенные жизни.

Раздался крик предупреждения, что великий зверь снова приближается, но он не беспокоился, потому что Мастерящая, прекрасная, славная Мастерящая, была той, кто построил этот опорный пункт.

Камень, брошенный баллистой, попал монстру прямо в центр его массы — идеальный выстрел из учебника. Ноги лошадей и безвольные шеи сломались, хотя существо не умерло. Оно поползло вперед, и Наук шагнул к нему, расталкивая локтями любого легионера на своем пути.

В какой-то момент он уронил свой щит, но для такой работы он ему был не нужен. Ближайший к мерзости солдат был пронзен копьем через мгновение после того, как достиг врага, но орк не остановился. Он чувствовал, как в нем поднимается Красная Ярость, как прилив, готовый опрокинуть его, но не боролся с ней.

Он оседлал волну, позволил ее гневу укрепить свои конечности, поймал копье, готовое пронзить его, и вырвал его из руки всадника — оторвав руку вместе с ним, но какое ему было дело?

В момент абсолютной ясности коммандер Наук увидел, что копыто вот-вот вонзится ему в грудь, и взвыл, вонзив меч в лошадь, которой то принадлежало. Руки и зубы цеплялись за него, но он взбирался по мерзости, пока не достиг вершины. Под ним было бурлящее гнездо разложения, плоть содрогалась и пульсировала, как отвратительное сердцебиение.

Со смехом пьянящей боевой радости он вонзил в нее копье. Затем он вырвал его и сделал это снова, когда мерзость впервые нарушила свое молчание, крича изо всех своих ртов. Снова и снова он вонзал копье, пока, наконец, чудовище не перестало шевелиться. Поднявшись на ноги, покрытый гноем и кровью, орк завыл в ночное небо и красную луну, заполнявшую его. Семьсот голосов подхватили этот крик, и он оскалил зубы и посмотрел вниз на оставшиеся Серебряные Копья, наблюдая, как они собираются для новой атаки.

Слышишь, Нилин? Разве это не лучше, чем толпа скорбящих на похоронах?

۞

Приёмная Аллея, как с нежностью обозначил её комитет планирования, состоявший из Разбойника и всех, кто находился в пределах слышимости, представляла собой тесное месиво деревянных стен и каменных фундаментов, которые, казалось, вот-вот рухнут, прежде чем саперы доберутся до них своими грязными ручонками. В настоящее время она была заполнена до отказа дьяволами, пытавшимися пробиться к гоблинам, стрелявшим в них из проулка, причем большинство из них с ликующим энтузиазмом сопровождали выстрелы оскорблениями. Он хорошо обучил своих приспешников, решил трибун.

— Отстрелили не меньше двадцати, — прокомментировала лейтенант Крысоловка, сплюнув в сторону, когда они оба наблюдали, как еще один залп попал в горло шакалоподобному дьяволу. Через мгновение еще один снаряд пробил промежность твари с тупым стуком. Разбойник сделал мысленную пометку найти того, кто это сделал, и выдать ему благодарность. именно мелочи делали эту карьеру такой веселой.

— Я полагаю, что к тому времени, как мы закончим, мы истребим около сорока, — ответил желтоглазый офицер.

И понесем вдвое больше потерь, но что это была за вечеринка, если к концу вечера половина гостей не лежала мертвой на земле. Еще один из охотников на магов ворвался в середину его людей, но он был убит в течение нескольких мгновений, длинные ножи вонзились в его плоть со всех сторон. Ситуационная осведомленность была естественной чертой гоблинов. Иначе они не продержались бы долго как вид, либо из-за хищников, либо из-за друг друга.

Единственный маг, которого Верес назначила им для прорицания, находился в тылу и хорошо охранялся, хотя вид орка вдвое больше гоблинов, наблюдавших за ним, был очень забавным. Время от времени светлячки заигрывали с ним, но оказалось, что в таком виде их можно прихлопнуть, как настоящих светлячков. Кто знает? Что ж, Подмастерье знал. И рассказал им. Теперь знали и они. В подробностях.

— Это все, что нам удастся осилить, — сказал Разбойник. — Они, должно быть, уже пробираются. Поджигайте.

Фишка разрывных в том, что они не горят. Алхимия, как ему объяснили, высвобождала нечто под названием кинетическая сила, что, очевидно, было выдуманным магическим термином. Тем не менее, весь жар, сопровождавший взрывы зарядов, происходил от трения с тем, о что они ударялись: вы не могли поджечь что-то разрывным зарядом.

Во всяком случае, не самим им. Единственное хорошее, что он нашел в Марчфорде, это то, что у одной из главных купеческих гильдий города был большой запас кувшинов с маслом, которые были упущены графиней, когда она очищала город от полезных вещей, прежде чем отправиться на восстание. Примерно девять из десяти кувшинов из этого запаса в настоящее время находились в домах, образующих Приёмную Аллею, вместе со всеми разрывными и дымовыми зарядами, которые они смогли заложить.

Мастерящая больше интересовалась механикой, чем боеприпасами, но сам Разбойник всегда больше любил взрывы. Поддерживает кровообращение. Итак, он сам разработал сеть самодельных взрывчатых веществ, которыми был усеян переулок, и с нечестивым удовольствием наблюдал, как его приспешники зажгли первые заряды и бросились прочь. Один резкий свист от самого Разбойника и вся его оставшаяся когорта бросились наутек, уступая место дьяволам, которые немедленно бросились в погоню.

Взрыв всё же догнал и опрокинул его. Он поднялся на ноги и увидел горящую пустошь из камней и расколотого дерева, усеянную поджаренными трупами дьяволов. Все это покрывали клубы ядовитого обжигающего дыма, слишком тяжелые, чтобы подняться в небо, даже когда ветер пытался их сдвинуть.