Право на дочь (СИ) - Маар Чарли. Страница 68
Крепче прижимаю Снежану к себе. И, впервые за эти самые тяжелые несколько дней в моей жизни, наконец успокаиваюсь. Просто от того, что она здесь, рядом со мной. Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы так оно и было дальше.
– Я вас не оставлю, Снежинка, – утыкаюсь губами в её волосы. – Я понимаю, тебе тяжело сейчас мне поверить на слово. Особенно после всего, что ты пережила, в том числе и по моей вине. Но я прошу тебя, один единственный раз, доверься мне. Я никогда вас не брошу. Не оставлю. Не уйду. Я всегда буду с вами. Если ты мне это позволишь…
– Что ты имеешь в виду? – поднимает на меня красные заплаканные глаза.
Отпустив её, достаю из кармана маленькую синюю коробочку.
– Я ношу его с собой ещё со дня слива проекта. Хотел вечером с тобой поговорить… но не вышло.
Открываю коробочку, достаю оттуда кольцо и надеваю его растерянной Снежане на безымянный палец.
– Я не обещаю тебе, что у нас с тобой никогда не будет чёрных дней, – смотрю ей в глаза, не отпуская руку из своих ладоней. – Просто потому что не хочу снова давать пустых клятв. Но я обещаю, Снежинка, что сделаю всё от меня зависящее, чтобы светлых дней в нашей с тобой жизни было как можно больше. И в каждом из них я буду любить тебя больше жизни.
Эпилог
Снежана
4 месяца спустя
– Мамочка, смотри как я могу?
Асёнок делает прыжок и вращение, после чего снова проезжает несколько метров по катку и довольно машет мне. Лёша улыбается, подъезжает к дочке и подхватывает её на руки.
– Папа! Я сама! – Ася весело хохочет, пытаясь выбраться из Лёшиных объятий и слезть обратно на лёд.
Вот уже два месяца она ходит на занятия по фигурному катанию. Я хотела отдать её на танцы, но после того, как мы втроём сходили на каток, Ася решила, что не хочет танцевать, а хочет кататься. Мы с Лёшей её поддержали. Особенно я, ведь в детстве я очень любила каток, но профессионально так и не смогла заниматься. Сначала мама ушла, потом папы не стало... Я была ненужным ребёнком. У Аси всё будет совсем иначе. Она будет всегда любима. Мной. Лёшей. Сестрёнкой.
Перемещаю руку на свой уже округлившийся живот и ласково глажу. На пальце сверкает кольцо, которое Лёша подарил мне тогда в больнице, попросив стать его женой.
И я стала. Мы поженились спустя месяц после выписки. Свадьба была скромная. Мы пригласили только Инну и Глеба. Но мне пышной свадьбы и не надо было. Вы знаете, я просто хотела стать его женой. Вот так порой бывает, что нам нужен просто человек и тихое счастье рядом с ним.
Асёнка Лёша удочерил. Моя малышка была на седьмом небе от счастья, когда у неё, у мамы и папы стала одинаковая фамилия. Она теперь всем представляется исключительно полным именем Борцова Ассоль Алексеевна. У Лёши из-за этого грудь как у павлина раздувается.
– Мамочка! – Ася подъезжает ко мне и хватается за ограждение.
Я сижу на трибуне, потому что кататься с мужем и дочкой не могу из-за беременности. Зависть берёт – наблюдать за их весельем. Но ничего, я ещё наверстаю упущенное...
– Что такое, солнышко?
– Скажи Гретель, что я её оооочень-приоооочень сильно люблю!
Меня в очередной раз передёргивает от имени, которое Ася выбрала для младшей сестрёнки после просмотра мультика про Гензель и Гретель. Любовь к необычным именам у Аси, очевидно, от папы. Ну, ладно она хоть не Моану и не Гертруду предложила.
Неделю назад мы узнали, что у нас снова будет дочка. А Лёша как в воду глядел, сразу сказал, что родится ещё одна девочка. И, кажется, он безумно счастлив по этому поводу. Как и Ася. Она вообще не хотела братика и заявила, что требует сестрёнку.
– Скажи Руслане, что я тоже оооочень-приооочень её люблю, – к ограждению вслед за Асей подъезжает Лёша с широкой улыбкой на губах.
Меня опять передёргивает. Руслана. Гретель. Они вдвоём с ума меня сведут. Папа и дочка.
– Да папочка, нет! Не Руслана, а Гретель. Гретель, понял? – бухтит Асёнок.
Лёша весело смеётся и усаживает дочку на ограждение сверху, поддерживая её руками за спину.
– Имена Маша и Ксюша, очевидно, вам не нравятся? – закатываю глаза, отчего Лёша хохочет ещё громче, а Асёнок с серьёзным видом отрицательно качает головой.
– В семье Борцовых все имена должны быть необычными, жена.
– У тебя вполне обычное имя, муж!
Муж... Здорово звучит, да? До сих пор привыкнуть не могу.
– Я про имена девочек, – усмехается Лёша. – У вас у всех должны быть необычные имена. На меньшее я не согласен.
– А ты не командуй, Борцов!
– Так я ж теперь имею право, Борцова!
– Папочка, а давай завтра ещё на каток пойдём? – просит Асёнок, махая ножками в красивых розовых коньках – мы с Лёшей их выбирали.
– Завтра не получится, принцесса. Твой папа работает. Но в выходные, обещаю, мы обязательно сюда приедем.
С нежностью смотрю на свою семью и чувствую, как с сердца срываются железные тиски, которые сжимали его годами. Страх, что любимый мужчина меня покинет, как это сделал папа... Страх, что он покинет моего ребёнка, как отец оставил меня. Страх, что я не смогу быть достойной мамой, ведь моя мать меня бросила, не дав ничего кроме жизни... Все эти страхи были такими сильными, а сейчас их больше нет. Их просто не стало.
Я благодарна богу, что в тот страшный день, когда мы попали в аварию, моя Ася не пострадала, и моя будущая малышка тоже. Не знаю, как бы жила дальше, если бы с ними случилось что-то плохое.
– Ты завтра с Дороховым встречаешься? – спрашиваю Лёшу, поднявшись со скамьи и подойдя ближе к ним с Асей.
– Да. Буду смотреть резюме.
Тендер, кстати, АртПитерГрупп, разумеется не выиграли. Так что проект достался Дорохову. Лёша рассказал мне, кто на самом деле оказался крысой. А точнее, крыс было две.
Вражда между ГрадДиз и АртПитерГрупп прекратилась. Нет, мы, конечно, до сих пор конкурируем, но серьёзных битв больше не происходит. А вчера Лёше позвонил Дорохов и попросил трудоустроить в нашу компанию одну свою знакомую.
Не знаю, почему он к себе её не взял, но это уже не моё дело.
Лёша пошёл навстречу. Возможно, в дальнейшем нас ждёт партнёрство с ГрадДиз, но это уже будет совсем другая история...
– Папа, а мы будет, ну дарить... ты знаешь, что? – шёпот Асёнка вырывает меня из мыслей.
Я перевожу взгляд на дочку и мужа, вопросительно выгнув бровь.
– Ах да, – ухмыляется Лёша. – Как хорошо, что ты напомнила, принцесса.
– Ну папа-папа, вечно ты всё забываешь!
Лёша суёт руку в карман куртки и достаёт оттуда коробочку.
– Мы с Асей вместе выбирали...
Асёнок гордо кивает.
– Что там?
– Посмотри...
Я беру коробочку в руки и открываю.
На мягком шёлке лежит снежинка. Очень красивая. Немного не такая, какие носим мы с Асей. Но тоже чудесная, с розовыми камушками по краям.
– Это для Гретель, – хрипло выдыхает Лёша. – Надо будет ещё штук десять таких заказать. Для будущих девчонок.
– Совсем свихнулся, Борцов?! Какие десять девчонок?! – возмущённо выкрикиваю, а у самой слёзы на глаза наворачиваются.
Переехать жить в Питер было моим лучшим решением в жизни. Как же хорошо, что мы с Лёшей снова встретились...
– Папа, нам тогда нужно будет большой дом!
– Купим.
– И шалаш на дереве!
– Построим.
– Ура! Мамочка, вот здорово будет, да?
– Да. Ась. Очень здорово...
– Тебе понравился подарок, мамуля?
Шмыгнув носом, я киваю.
– Очень... Спасибо, мои золотые.
Целую дочку, затем прижимаюсь губами к слегка холодной щеке Лёши. Он кладёт руку мне на живот. Ася повторяет за ним. Так и стоим обнявшись.
– Люблю тебя...
Не знаю, кто из нас троих говорит эти слова, да и разве это важно? Возможно, мы произносим их втроём одновременно. А возможно, это шепчет снег, падающий на нас с неба крупными хлопьями.
КОНЕЦ