На краю времени, на пороге мира - Клименко Анна. Страница 26
Гиллард попытался поставить себя на место отца – а сможет ли он в скором времени точно также, пружинящим шагом, пройти свой последний путь?.. Сердце болезненно сжалось, на лбу выступил ледяной пот.
«Всем, наверное, страшно. В том-то весь вопрос – сможешь ли ты, Гиллард, сын командора, одолеть свой страх и загнать его так далеко, чтобы никто не увидел и не почувствовал?»
За дверью что-то звякнуло.
«Уже?!!»
Сердце заколотилось так, что, казалось, вот-вот разорвется. Ладони позорно вспотели…
Но нет, просто кто-то шел мимо и задел замок…
Гиллард закрыл глаза.
Н-да. Если уж Магистр и хотел измучить пленника, то ему это вполне удалось. Ибо нет ничего хуже, чем полная неизвестность.
И зачем нужно было выпускать девушку-вампира?..
«Но она сказала тебе о твой матери, которой ты никогда не видел».
– Ну и что с того? – пробурчал Гил себе под нос, – что это изменило, кроме того, что теперь я приговорен?..
И вдруг, откуда-то издалека, он услышал… Голос. Незнакомый, женский и очень приятный на слух.
– Но разве истина не стоит того?
Гил поежился. Вот, пожалуйста: ему уже мерещатся голоса. Дурной знак.
– Разве не стоит истина того, чтобы познать ее глубину, испить до дна? – выдохнул еще раз голос и умолк.
Гиллард с силой сжал виски. Он сходит с ума… Возможно, отчего же нет?.. И все же – в самом-то деле, разве не хотелось ему знать правду?
И услышал далекий, звонкий смех.
Кто-то неведомый насмехался над ним. А, может быть, это дело рук самого Магистра?
– Зачем тебе все это, учитель? – спросил Гил. Если Магистр говорит с ним, то услышит, – зачем ты меня изводишь? Да, я виновен. Ну так пусть меня казнят!
И, словно в ответ на его просьбу, заскрипела, отворяясь, дверь.
Снова вспотели ладони, Гиллард поспешно вытер их о штаны. Глаза с непривычки резнул багровый свет факелов, и в узилище неторопливо – знали, что жертва никуда не денется, – вошли два мага.
Гиллард, пораженный, молчал. Кто бы мог подумать, что его скромной персоне будет оказано такое внимание!
У двери стояли не просто маги, два разделяющих бремя, высшая ступень могущества, приближенные к самому Магистру…
Как обычно, разглядеть их лица было невозможным из-за глубоких капюшонов. Только гладко выбритые подбородки призрачно белели в полумраке.
Гил быстро поднялся, попытался привести в порядок мантию. Он почти ощущал, что последние мгновения сочатся, как вода сквозь пальцы, и безвозвратно уходят, уходят…
«Значит, вот как оно бывает», – обреченно подумал он, – «точно также, наверное, пришли за командором Геллером, чтобы отвести…»
А вслух сказал:
– Я готов, братья… Я готов встретиться с Отцом Небесным.
Один из разделяющих хмыкнул. Другой указал на дверь.
– Магистр Закрытого города желает говорить с тобой, Гиллард Накори.
Оказывается, не было никакого обета молчания. И, само собой, никто не вырезал разделяющим языки, как об этом любили шептаться ученики. Просто… эти маги предпочитали помалкивать и не болтать без необхоидмости.
– Говорить?!! – он не поверил услышанному, – говорить?.. Но…
– Следуй за нами, – бесцветным голосом добавил второй разделяющий бремя, – Магистр ждет.
… Они оставили Гила перед дверью, что вела в кабинет владыки Закрытого города, и медленно удалились. А затем донесся голос Магистра – очень будничный, усталый, как будто не преступник жал аудиенции, а набедокуривший школяр.
– Проходи, Гиллард.
Он осторожно толкнул тяжелую дверь, переступил через порог…
Здесь, в кабинете магистра, все было по-прежнему. Полумрак, тяжелые портъеры, отливающие кровью, багровые отсветы, ложащиеся трепещущим пятном перед камином… Магистр ходил из угла в угол, сложив руки за спиной; мятущееся пламя скрашивало румянцем его бледное лицо, искрилось на черном бархате одеяния…
Гиллард молча стоял и ждал, что скажет учитель. А Магистру, казалось, и вовсе не было дела до приговоренного чародея; он был погружен в собственный мир, полный мрачных дум.
Потом вдруг остановился, смерил Гила испытывающим взглядом.
– Ну-с, мой ученик. Что скажешь в свое оправдание?
– Великий магистр… Я готов… понести наказание… – слова застревали в горле, совершенно не желая выскакивать наружу. Но Гиллард все ж таки закончил столь успешно начатую речь, – я виноват и готов расплачиваться по закону Закрытого города.
– Идиот, – процедил Магистр. И вдруг рявкнул, – на колени, дурак!
Кровь бросилась в голову Гилу. На колени?!! Никогда… никогда он не будет ползать и пресмыкаться перед кем-либо, пусть даже и перед Магистром!
– Я готов понести наказание, – просипел он, – готов…
Магистр ничего больше не сказал. Что-то жарко пыхнуло во мраке, и ноги Гилларда подогнулись сами по себе.
– Ты гордый молодой дурачок, – назидательно произнес Магистр, – забыл, с кем разговариваешь? Другой бы на твоем месте уже бы ползал и лизал мне башмаки… Впрочем, я не удивлен. Учитывая то, кем были твои родители…
Гил тем временем безуспешно пытался подняться; но ноги не слушались, предпочитая выполнять приказания магистра, и от этого молодой маг испытывал воистину нестерпимые мучения. Его грыз стыд, и теперь сложно было даже представить – а как он после этого посмотрит в глаза Магистру.
– Проси прощения, – прошипел тот, – проси, чтобы я сохранил тебе жизнь. Или ты полагаешь, что выше этого и скорее умрешь, чем будешь умолять о пощаде?
Гиллард промолчал.
Внезапно Магистр отвернулся от своего ученика и, как тому показалось, устало вздохнул.
– Поднимайся, рыцарь. Я тоже был когда-то таким же молодым, и точно также за душой не было ровным счетом ничего, кроме гордости. Н-да. Уж этого-то добра было хоть отбавляй. Я возомнил, что смогу спасти друга – а взамен получил… Одну подлость. Вставай, Гиллард Накори. И постарайся мне объяснить, что тебя подвигло на освобождение вампирессы.
Едва веря своим ушам, Гил осторожно поднялся; в душе червячком ворочался страх, что, пожелай Магистр – и он снова будет валяться на полу, в ногах у владыки Закрытого города, беспомощный, как перевернувшийся на спину жук-олень… От этого кровь снова бросилась в голову и щекам стало жарко.
Магистр уселся в свое кресло – старое, из темного дерева и очень жесткое. Было неясно, отчего столь могущественный маг, обладатель несметных сокровищ, не приобретет мебель получше… Он сложил домиком тонкие, чувствительные пальцы; взгляд остановился на озадаченном лице Гилларда.
– Говори же.
– Великий магистр… – от зорких глаз молодого мага не ускользнуло, как дернулась желтая щека учителя, – я виноват. Я сознаю…
– Это я уже слышал. К делу, мой ученик, ближе к делу!
– Тогда, во время инициализации, вампиресса могла меня убить, но не убила. Она сказала, что знала мою мать… Ту женщину, что произвела меня на свет. Вы тоже как-то обмолвились, что семья мастера Ринта – не мои родители. И я… я хотел узнать правду, узнать, отчего эта женщина бросила меня. Я пообещал вампирессе, что отпущу, если она скажет…
– Ну, и что нового ты почерпнул из слов темной нелюди? – усмешка на лице магистра была похожа на кривой разрез. В глазах плясали алые искры, отражение пламени, бушующего в камине.
– Я узнал… – Гиллард на миг замялся. В самом-то деле, узнал он немного, и стоило ли рисковать всем ради этого?.. – моей матерью была ведьма по имени Миральда, отцом – командор Геллер Накори, казненный его императорским величеством, когда я был еще совсем мал.
И тут же, непрошеный, слетел с языка вопрос:
– Учитель… А вы знали, отчего казнили командора? Неужели он и вправду хотел смерти владыке нашему?
Магистр пожал плечами.
– Мне неинтересно, за что его казнили. Но, кажется, у него была серьезная причина пытаться убить Императора… По крайней мере, сам он полагал именно так. А что, ты был бы не прочь узнать, как оно случилось на самом деле?
Гил кивнул.
– А оно того стоит, а? Вот, из-за этого желания узнать правду, ты едва головы не лишился.