Сандра (СИ) - Резко Ксения. Страница 44

…Раздался стук в дверь, но Сандра не испугалась — она словно окаменела, и ее уже ничто не могло взволновать.

С отрешенным видом девушка распахнула дверь. На пороге стоял незнакомый мальчик лет тринадцати. Он шаловливо взирал на нее из-под рыжеватых ресниц и расплывался в глуповатой улыбке.

— Ошибся дверью? — спросила Сандра, на что тот замотал головой, не переставая интригующе улыбаться.

Она начала терять терпение и уже хотела было поговорить с озорником в несколько ином тоне, как он звонко отчеканил:

— Я с поручением. Господин ждет вас в одном месте и приказал мне привести вас.

— Какой господин? — ахнула Сандра, выглядывая в коридор, словно инкогнито мог прятаться неподалеку.

— Он назвал себя, но я, пока к вам бежал, забыл его имя, — чистосердечно признался мальчуган.

Сандра не знала, что и думать, ведь и Лаэрт, и Герберт преследовали ее, ходили за ней по пятам!

— Ну хотя бы первую букву помнишь? — спросила она. Впрочем, какое это имело значение? Она одинаково не хотела встречаться ни с тем, ни с другим — слишком много боли они ей причинили.

Посыльный с усилием почесал огненно-рыжий затылок и тут же радостно воскликнул:

— На «М»! Это точно.

Сандра побледнела и отступила назад, в комнату.

— Я не пойду. Передай ему, что я уехала, — торопливо промолвила она и хотела было захлопнуть дверь, но не тут-то было! Мальчишка схватил ее за руку не детски сильной хваткой.

— Э! Не выйдет! Господин щедро заплатил мне и сказал, что если я приведу вас, то он даст мне еще столько же!

В подтверждение своих слов мальчуган извлек из кармана замусоленной куртки горсть монет. Это был один из тех наглых до безобразия попрошаек, которые коротают свои дни на городских рынках, приставая к прохожим, да бегая по всяким мелким поручениям. Сандра поняла, что даже если она наотрез откажется идти, рыжий чертенок потащит ее волоком. Ей не оставалось ничего, кроме как повиноваться, ведь упираться — себе дороже.

43

По хрустящему под ногами льду они прибыли на ту же набережную, где только сегодня утром состоялось противостояние разума и чувств. Уже совсем стемнело и не было ничего видно на расстоянии вытянутой руки, зимняя ночь окутала сырое ревущее пространство пледом мглы, напитав ее соленой влагой. Сандра чувствовала себя замурованной в черную бочку, в ушах стоял звон, ноги подкашивались от волнения. Она знала (она ведь хорошо изучила Лаэрта): он будет сейчас снова просить ее принять его помощь, будет уговаривать, не понимая, что ей не нужны его подачки, ей нужен — необходим, как воздух! — он сам.

Они дошли до конца набережной и уперлись в нависающие скалы.

— Я привел ее, — отрапортовал мальчик куда-то в темноту.

— Молодчина, — послышался любимый голос, и тут же зазвенели отсчитываемые монеты. Выхватив честно заработанные деньги, мальчишка растворился во тьме.

Они остались одни… Лаэрт молчал. Даже казалось, будто его вовсе нет рядом, но Сандра знала, что он по-прежнему здесь, что он смотрит на нее, не отрывая своих жадных глаз.

Сандра боялась саму себя, боялась снова испытать то опустошительное разочарование, убивающее всякий смысл. Двое состоятельных мужчин не давали ей прохода — но только лишь потому, что она еще не наскучила им. О, лучше бы ей вправду до конца жизни обитать с матерью в убогой хижине и никогда не знать ни Лаэрта Мильгрея, ни Герберта Лабаза — своего отца… Это даже не укладывалось в голове: чтобы тот обходительный седовласый господин оказался негодяем. Зато Сандра теперь понимала свою мать: в такого человека было нетрудно влюбиться.

Выскользнувшая из-за облаков луна озарила металлическим светом гребни волн и серебристый блеск льда на дорожке. Лаэрт стоял даже ближе и — в этом она не ошиблась — ловил каждое ее движение.

— Замерзла? — Он хотел приблизиться, но Сандра уже знала, чем это грозит, поэтому всем своим видом показала, что бросится бежать при малейшей возможности.

Тогда он заговорил. Заговорил взволнованно, будто боялся, что его остановят:

— Ты напрасно избегаешь меня, Александра. Мы многое пережили вместе, и я не посмею тебе навредить. Наоборот, мне хочется сделать тебя счастливой, хочется видеть тебя чистой и ухоженной, живущей в хороших условиях, а не там, где ты живешь сейчас. Мне больно видеть, как ты страдаешь и от безысходности становишься добычей господина Лабаза. Когда я узнал, что вы… вместе, я не поверил своим ушам. Он женат, у него есть семья, которую он никогда, поверь мне, не бросит. Когда-то, в первые дни нашего знакомства, ты рассказала мне историю своей матери…

— А ты когда-то поведал мне историю своего отца, — перебила Сандра. Поняв намек, Лаэрт замолчал — ведь он тоже повторял судьбу родителя. Однако тут же вновь обратился к собеседнице с еще большим пылом, воздев руки:

— Пожалуйста, выслушай меня до конца! Я не займу твоего времени.

Она кивнула. Он продолжил свою речь, и в голосе его не было ни высокомерия, ни холодности, ни упрека, ни смущения — он искренне переживал за нее, как за свою подопечную:

— Я раскаиваюсь в том, что вовлек тебя в свою жизнь против твоей воли. Мне нужно было в первый же вечер все рассказать о себе и о своих намерениях. Но я боялся, что ты испугаешься и не захочешь. Надеюсь, когда-нибудь у тебя найдется для меня прощение, а пока я постараюсь распутать этот узел, чтобы сделать тебя свободной. — Он вздохнул и продолжал уже менее оживленно:

— Я остался жив и очень этому рад, но мысли о тебе не дают мне покоя. В тот вечер ты ушла — мне понятны твои порывы, ведь все вокруг отказались от моего общества… Быть может, я совершил ошибку, поселив Жанни в своем доме. Мне ведь даже не о чем с ней поговорить! Я только сейчас понял, что мы совсем чужие друг другу… Но я здесь не для того, чтобы рассуждать о себе и о своих проблемах, — с горькой усмешкой прервал сам себя Лаэрт, — а для того, чтобы решить твою судьбу. Раз все так сложилось, я обязан отблагодарить тебя, Александра. Поверь, я никогда не забуду твоей доброты…

Он внимательно посмотрел на нее, а ей снова стало безумно горько от этого ненавистного, сухого, отчужденного слова «обязан». Сандра уж было подумала, что он позвал ее сюда, чтобы наконец исправить свою ошибку, расставить все по своим местам, открыться навстречу счастью, но, видно, Лаэрт решил по-другому. Он сам где-то подсознательно понимал, что поступает против своей и ее воли, но голос разума заглушал зов сердца.

— Я совсем не тот, с кем ты будешь счастлива, — сказал Мильгрей, подумав. — Наш брак — недоразумение, которое необходимо исправить. Но оформить развод без твоего присутствия оказалось проблематично, и пока никакие деньги не смогли мне помочь. Так что я вынужден просить тебя о содействии, ведь это в твоих интересах.

Сандра побледнела и шагнула назад, словно своими словами он нанес ей сокрушительный удар. Так оно и было. Она ведь знала, что их разговор не принесет ничего, кроме разочарования! Лаэрту нужен развод, чтобы жениться на Жанни — как это она сразу не догадалась? Их брак был формальностью, он не принес ей ничего, кроме чужой фамилии, безответной любви и нескольких месяцев проживания в богатом доме. Пережив тяжелое время, Лаэрт хотел поскорее забыть о прошлом, а случайная знакомая, ставшая ему «случайной» женой, служила лишним напоминанием об ужасных днях прощания с жизнью.

— Дело в том, что для расторжения брака не хватает твоей подписи — таковы правила в нашем обществе, — пояснил Лаэрт. — Поэтому я попрошу тебя через три дня прийти вот по этому адресу к девяти часам утра.

Он протянул ей бумажку, которая призрачно белела в темноте. Сандра подавленно застыла, не в силах вымолвить ни слова согласия, ни слова протеста. Если второе она считала себя совершать не в праве, то первое ей не позволяло сделать ее обманутое чувство, которое еще жило внутри нее и отчаянно сопротивлялось. Да-да! Как же ее светлая, искренняя любовь боролась за свое существование, как побуждала воспротивиться тому, о чем он ее просил!