Сладостный вызов - Бингхем Лайза. Страница 28

— По крайней мере, эта свадьба, на которую все так рассчитывали, должна была как-то помочь тебе устроить судьбу…

— Да, но не мою судьбу, а Элджи… О, как бы я была счастлива, если бы все ограничилось скромной официальной церемонией. Но Элджи захотел устроить нечто вроде грандиозного шоу.

Губы Брэма сложились в подобие улыбки.

— Ну, эта свадьба, кажется, превзошла все его ожидания…

Маргарита тоже не удержалась от легкой усмешки:

— Да уж. Могу только представить себе, что испытывали в это время остальные Болингбруки.

— Аурелия и еще четыре сестры отправились путешествовать по Европе — это изобретенный ими способ избежать позора. Камелия собирается уйти в монастырь и завершить там свое образование. А твой несостоявшийся супруг уединился в своем загородном имении с ящиком бренди и напрочь отказывается покинуть свое убежище.

— Бедняга Элджи, — прошептала она.

— Ходят также слухи, что он предложил Клодетт Шиффлер, с давних пор обучавшей его танцам, исцелить его раненое сердце.

Маргарита уставилась на него, раскрыв рот. Нет! Не могла память о ней изгладиться из сердца Элджи так быстро! Она почувствовала жгучее недоверие к сведениям, которые так небрежно сообщал ей Брэм.

— Ты лжешь.

— Ничего подобного. Уверяю тебя.

— Откуда же ты мог узнать, что произошло с Болингбруками, когда все свободное время ты проводишь со мной?

Брэм взял ее лицо в свои ладони.

— Во время войны это было моей работой. Я, видишь ли, собирал информацию. С тех пор положение вещей не так уж и переменилось.

Она изумленно подняла брови:

— Так ты был разведчиком?!

— Что-то вроде этого.

Это был не тот ответ, которого она ожидала, но Маргарита не решилась продолжить свои расспросы. Брэм и без того наконец удосужился приподнять завесу таинственности, окутывавшей последние годы его жизни. И все же она не смогла удержаться от последнего вопроса.

— Почему ты решил перейти на сторону южан? — прошептала она наконец. Сейчас этот вопрос мучил ее сильнее, чем когда-либо. Мика, брат Брэма, был послан в Вест-Пойнт, где он изучал военную инженерию. Маргарите не раз доводилось слышать сетования Брэма на то, что только один из сыновей в их семье мог обучаться в военной академии. Он страстно хотел учиться там, жаждал приносить пользу своему правительству. И вот что-то заставило его пересмотреть взгляды на жизнь. Неужели Кейси был прав, и золото явилось тем искушением, против которого Брэм не смог устоять?..

Он вздохнул, и по замкнутому выражению его лица Маргарита поняла, что зашла чересчур далеко. Но, к ее удивлению, ответ все же последовал:

— Когда-нибудь — быть может — я смогу помочь тебе разобраться во всем этом, Маргарита. Может быть, я даже расскажу тебе все, что скрываю. Но не сегодня… не теперь. — Он наклонил голову, чтобы запечатлеть на ее устах легкий поцелуй. Его прикосновение было таким нежным, что на глазах у Маргариты выступили слезы. — Итак, сегодня мы отправимся покупать тебе платье, а пока я пойду будить свою команду.

Она с недоверием поглядела на него:

— Но, Брэм, у нас же нет денег!..

Уже собравшись уходить, он посмотрел на нее через плечо:

— Может быть, их нет у тебя. Но у меня они есть.

Маргарита была убеждена, что это было сказано для того, чтобы успокоить ее.

Но это лишь усилило ее тревогу.

Брэм повез ее в Кейлсборо, городок с тысячным населением, расположенный на северо-востоке штата. Маргарита, которой довелось жить в нескольких крупнейших метрополиях мира, не возлагала на посещение магазинов Кейлсборо больших надежд, однако она была приятно поражена.

Сначала она нехотя следовала за Брэмом, приходя в отчаяние от своего платья и прически. В конце концов она почувствовала ярость. Если этот человек не пожертвовал все свои деньги на благотворительность, как она вначале предположила, почему же он одевает ее, как бродяжку, побирушку? Или он намеренно поступает подобным образом — чтобы унизить ее?..

Однако очень быстро эти и подобные им мысли покинули ее. Окончательно они улетучились после того, как Брэм привел ее в лавку модистки. На Маргариту тут же нахлынули волны самых разных запахов: саше и пудры, дорогих тканей и свежезаваренного чая. Все вокруг заставляло вспомнить ее о том, что она женщина: маленькие позолоченные кресла, подбитые розовой парчой; разбросанные повсюду кусочки кружев, лоскутки атласа и рулоны шелка. С зеркал свешивались образчики тесьмы и лент. На вешалках висели многочисленные жакеты и лифы всех фасонов и расцветок; на столиках возвышались груды перчаток, шляпок и ридикюлей.

— Неужели такое возможно?.. — прошептала она, указывая на все это великолепие.

— Как видишь. Хозяйка этой лавки имеет обширные связи в Европе. Сразу же после того, как сняли блокаду, она добилась разрешения на то, чтобы возобновили прямые поставки товаров в ее ателье, как это было до войны. По-моему, это единственное место на Юге, куда стекается такое множество роскошных вещей.

Навстречу им вышла высокая, стройная, хотя уже немолодая женщина. Узнав Брэма, она приветственно раскинула руки, разразившись целым каскадом итальянских любезностей. Брэм покорно дал себя обнять, расцеловать в обе щеки и осмотреть с головы до пят. Из реплик, которыми хозяйка непрерывно обменивалась с Брэмом, Маргарите удалось понять, что та интересовалась главным образом здоровьем Мики и отстройкой Солитьюда. Дама безостановочно сыпала словами, похоже, и не дожидаясь ответа. Наконец она, спохватившись, протянула руку Маргарите, одарив ее лучезарной улыбкой и так же, как и Брэма, окинув всю ее фигуру пристальным взором.

— Господи! Что это за прелестное создание, Брэм?

— Моя жена.

Брови итальянки вздернулись чуть ли не до самых корней ее волос:

— Ах ты, чудовище! Ты и не заикнулся никому, что ты женился! И хоть бы полсловечка проронил!

Маргарите оставалось только удивляться: что же происходило в Вирджинии после их с Брэмом скоропалительного исчезновения? Слухи о нем были, видимо, настолько отдаленными и противоречивыми, что сведения об их свадьбе еще не достигли Кейлсборо.

— Ты, должно быть, намерен подобрать ей весь гардероб полностью, не правда ли?

— Совершенно верно. Ей понадобятся платья, корсеты, нижнее белье и чулки, София.

Щеки Маргариты вспыхнули. Еще ни один мужчина не перечислял при ней напрямик предметов женского гардероба. Что с того, что он ее муж и оплачивает все ее покупки? В конце концов она может думать и говорить самостоятельно и обладает несомненным вкусом, хоть это и звучит не слишком скромно. Брэму вовсе не обязательно подбирать ей платья, словно она беспомощный ребенок!

— … Словом, ей нужно все сразу, — произнес Брэм, прежде чем Маргарита успела возразить.

— Разумеется! — София прищелкнула языком. — Война… она ведь лишила женщин стольких мелочей! Вы согласны со мной, милочка?

Впервые она обратилась непосредственно к Маргарите, но тут же, не дожидаясь ответа той, продолжила фразу:

— Чтобы выполнить ваше задание как следует, мне потребуется весь день.

Брэм недовольно нахмурился.

Но София щебетала дальше:

— Я прошу вас во всем довериться мне, как это делала твоя покойная матушка, Брэм, мир ее праху. Уверяю вас, что день — это вовсе не так много, как кажется! И такие дела не решаются мгновенно! А ты, Брэм, пока займись своими делами — их у тебя наверняка предостаточно. Сходи к парикмахеру, купи себе что-нибудь из одежды, посиди в гостинице и почитай книжку, наконец… Но до шести сюда — ни ногой!

Брэм кивнул, прикинув что-то в уме, нахлобучил шляпу и попятился к выходу.

— Смотри, будь паинькой! — погрозил он пальцем Маргарите и скрылся за дверью.

В этот миг она была готова убить его. Ее щеки пылали — как он смел столь бесцеремонно обращаться с ней на глазах у Софии?..

Но итальянка только пожала плечами, небрежно махнув рукой.

— Ох уж эти мужчины. Порой они бывают такими бесчувственными! Верно?