Лучший друг моего парня 2 (СИ) - Манич Мария. Страница 53

Таблетка. Универ. Прогулка.

У меня много веских и почти ненадуманных поводов.

— Ангелина! Я и не знала, что ты здесь. Мирон, мог и сказать, что прячешь в башне принцессу. Я бы так навязчиво не напрашивалась на кофе. Думала, проведу время с сыном, выслушаю последние новости, хотя скорее поделюсь своими. Мирон мне почти ничего не рассказывает, — обличительно говорит Ирина и шутливо грозит сыну пальцем. Она успевает встать на ноги и опустить чашку в раковину, явно собираясь уходить.

— И не одной вам.

— Ты можешь спросить все что хочешь, Лина, — так, чтобы слышала только я, говорит Мирон.

Неопределенно веду плечами.

— Я уже ничего не хочу.

— Быстро, — летит мне в спину.

— У всего есть пределы, — нахожусь с ответом.

Мой предел вот-вот настанет, и плотина больше не сможет сдерживать слезы.

— Ангелина, ты не зашла в салон посмотреть снимки после съемки. Неинтересно, что получилось?

Ирина Гейден двигается в сторону прихожей, и я иду следом. Нет, она реально решила уйти вместе со мной?

— Может быть, чуть позже? Сейчас сессия в самом разгаре.

Вру. Мне совсем не интересно. Это было словно в другой жизни, хотя прошло не больше недели.

— Мама, — давит голосом Мирон. — Вернись на кухню.

Ирина замирает, переводя взгляд с меня на сына, и чуть прищуривается. Она наконец тоже чувствует витающее в воздухе напряжение?

— Я ухожу, вы оставайтесь, — говорю, снимая с вешалки светлый дутый пуховик.

И, пока между сыном и матерью происходит немой диалог, успеваю накинуть на себя куртку, схватить с тумбы ключи и выскочить за дверь.

— Что ты опять натворил? — слышу перед хлопком строгий голос Ирины.

Мои губы невольно трогает улыбка. Только эта женщина может отчитывать Гейдена как маленького провинившегося мальчика. А затем на глаза набегают так долго сдерживаемые слезы. А я не имею никакого права и никакого веса в его жизни. Пора это принять и смириться.

В ближайшей аптеке покупаю таблетку экстренной контрацепции и бутылку воды. Выпиваю ее прямо там и еду в универ.

Там довольно многолюдно и шумно. Я сразу вливаюсь в привычный ритм, отключаю голову и на ненадолго забываю о ноющей боли под ребрами.

Решаю несколько вопросов, поймав нужных преподавателей, и захожу в деканат. Еще раз уточняю детали перевода на целый семестр в другой универ и интересуюсь, можно ли сдать сессию досрочно. Получаю положительный ответ с небольшим но: преподаватели должны быть готовы поставить мне экзамены вперед. Приходится еще раз обойти преподавательский состав и заручиться устным согласием у четырех из пяти. Пятого я просто не успеваю застать. Придется приехать еще раз завтра.

— Помнишь, мы вчера на вечеринку не попали? — шепчутся в очереди у кофейного автомата.

Я жду, когда мой пластиковый коричневый стаканчик наполнится черным кофе с молоком, и немного поворачиваю голову.

— Я слышала, вчера там облава была. Продержали всех до утра. Допрашивали.

— Рейд был, да.

— Видео слили в сеть.

— Говорят, наркотики нашли.

— Кого-то арестовали. Какого-то парня.

— И еще бывшую мисс универ. Как ее там? Вика?

— Ректор в ужасе. Ее родители донатили в универ.

— Еще б. Поток денежек прикрыли.

Шепот становится все громче. Автомат плюется кофе все интенсивнее. Волоски на коже встают дыбом.

Смотрю на двух первокурсниц, промывающих кости золотой молодежи универа, и натыкаюсь на их внимательный взгляд в ответ. Они склоняют головы чуть ниже друг к другу и округляют глаза:

— Она тоже там была… — тараторит одна. — Я видела. Она встречается с Гейденом. Он за нее другому парню нос разбил.

— Красивая…

— Недостаточно громко, еще не все услышали, — произношу едко, малолетние сплетницы затыкаются, хлопая ресницами.

Забираю свой кофе и иду к выходу. Меня немного потряхивает. Вчера на вечеринке была полиция? Как быстро она туда приехала? И про аресты — неужели правда?

Мне и спросить не у кого. Все общение обрубила и восстанавливать нет никакого желания. В моей группе такое не обсуждают. Вечеринки их волнуют меньше всего. Только приближающиеся экзамены.

От информационного голода спасают социальные сети. Зайдя в свой аккаунт, вижу в сообщениях от совсем незнакомых людей несколько ссылок на видео с вечеринки. Там я обличаю Ярика и Вику. Потом появляется разъяренный Мирон и заталкивает меня себе за спину.

Сердце предательски дергается.

Я пересматриваю этот момент раз за разом, пока не начинают слезиться глаза.

Есть и другие фото и видео, где запечатлено, как в квартиру врывается вооруженный отряд в масках. Легкое удовлетворение вихрем проносится в душе, когда я вижу, как скручивают и выводят Ярослава. Его лицо перекошено от злости и бессилия.

За все плохое приходит расплата. Я тоже не святая и совершала плохие поступки. Даже мерзкие. На моем счету полно грязных денег семьи Соколовых, которые не выходят из моей головы. Я не могу их тратить. Они с душком. Всегда будут напоминать усталое и изможденное лицо матери погибшего парня… ей эти деньги были бы нужнее. Они не заменят ей сына, но… но будут не лишними. А я немного очищу свою совесть. Да. Если я их отдам Валентине, то точно буду спать чуточку спокойнее, даже если она швырнет их мне обратно в лицо.

К Мирону я возвращаюсь поздно. На улице уже темно. Холодный ветер щиплет щеки.

В квартире не горит свет и стоит звенящая тишина. Никого нет.

Беру из фруктовой вазы банан. Сдернув кожуру, собираюсь ее выбросить и зависаю над мусорным ведром, полным осколков разбитой посуды. Хмурясь, оглядываю пространство. Это Мирон сделал? Ну явно не Ирина поколотила целый чайный набор…

Переодеваюсь в спальную футболку и забираюсь в постель. На телефоне пусто. Но я тоже не собираюсь Гейдену писать. У нас двухсторонний игнор.

Как же с ним сложно… Больно и сладко одновременно. Штормит.

Проваливаюсь в сон в первом часу ночи все еще в одиночестве.

Сквозь сон слышу тихое:

— Прости меня, НеАнгел.

Легкое касание в шею. Тяжелое вокруг талии. Горячее к спине.

Глава 30

Прокручиваю в голове все утро наш разговор с Мироном. Представляю разные варианты его ответов и моих. И от каждого больно так, что нутро в узел завязывается. Как так получилось что мы опять раскиданы в разные стороны? Я тянусь к нему всем сердцем и душой. Хочу быть с ним. Он тоже не против, но что-то его тормозит.

Эта качка на волнах вызывает у меня тошноту.

Выходя из душа, долго сушу волосы и выбираю что одеть. Сегодня мне предстоит сдать сразу несколько экзаменов, поэтому нужно выглядеть презентабельно. Уверенность в своих силах есть. Я справлюсь как всегда.

Но перед тем как поехать в универ, мне предстоит столкнуться на кухне с Гейденом.

Проснулась я одна. Даже на секунду показалось, что согревают меня всю ночь объять мне просто приснились. И Мирон так и не вернулся домой.

А затем я услышала тихий родной голос Гейдена со стороны гостинной. Ноутбука на столе не было и мне показалось, что он встал раньше для работы. И теперь говорил приглушенней чем обычно, лишь бы меня не разбудить.

— Привет, — вскидывает голову Мирон, впиваясь в мое тело внимательным и цепким взглядом, стоит мне только появится на кухне.

На мне джинсы и белая рубашка. На ногах белые носочки. За спиной черная сумка с ноутбуком и конспектами. Прилежная ученица.

— Привет, — отзываясь эхом. — И с днем рождения.

— Спасибо, — слегка улыбается Гейден.

Оставляет ноутбук с колен на журнальный столик и закидывает руки за голову, продолжая удерживать меня взглядом. Хочет выглядеть расслабленным не смотря на то, что желваки на его челюсти выглядят напряженными, а в темных глаза проскальзывает настороженность. Он словно ждет что я выкину в следующий момент.

Запала ругаться у меня нет. Я как-то сдулась в этом плане. Не могу ему больше ничего доказывать и не хочу. Я сказала и показала ему достаточно, теперь его очередь.