Если бы не ты (СИ) - Верцун Дарья. Страница 34

Вечером я позвонила Лене. Мне было необходимо просто отвлечься от сегодняшних событий, от работы. От вечных потуг в общении с бывшим другом. С начальником. Мы проболтали с полчаса. Она снова жаловалась на редактора в местной газетёнке и тему, которую ей подбросили для статьи. «Геморрой — не приговор». Я смеялась, а Ленка сетовала на то, что эта престарелая змея убьёт в ней всю фантазию и тягу к журналистике.

Ложась спать после дозы душевного разговора с подругой и чашки чёрного чая с лимоном, я решила успокоиться. И больше никогда не поднимать тему прошлого при Владе.

Утром я отправилась в офис. Машин Влада и Марка на стоянке не было, а это значило, что и утреннего кофе для заряда бодрости сегодня тоже не будет. Не то, чтобы я горела желанием начинать утро с Владом и кофе… Но всё же…

Я вошла в приёмную.

— Привет.

Аня оторвалась от копания в каких-то папках и улыбнулась:

— Привет, Ева. Как дела?

— Всё хорошо. Начальство не на месте, да?

— Приехали и через пять минут уехали. Наверное, на стройку. Кстати, Влад просил тебе кое-что передать.

Передать? Мне? Удивившись, я подошла к стойке, ожидая увидеть перед собой какие-то бумаги, документы. Но Аня поставила на неё стаканчик из кофейни и прикусила щеку, сдерживая улыбку. Бесконечная нежность затопила сердце. Я понимала, что с его стороны этот кофе не значил многого. И уж точно это не было проявлением тех чувств, которые испытывала к нему я. Но это был примирительный жест, которым он давал понять, что между нами не всё испорчено. Он делал первый шаг в то время, когда именно по моей вине случилось недопонимание. Это было так непривычно. И так бесценно.

Улыбнувшись, я поблагодарила Аню и пожелала ей хорошего рабочего дня. По пути в свою обитель встретила нескольких коллег. Сдержанно, но вежливо поздоровалась и прошмыгнула в кабинет. Сняв с себя куртку, я опустилась в кресло и сделала медленный глоток. Латте с шоколадом. Когда-то я только такой и пила. А он и помнит. Вытащив из сумки телефон, напечатала сообщение:

«Спасибо за кофе».

Ответ пришёл незамедлительно:

«Пожалуйста. Не мог же я из-за своих дел лишить тебя сладкого».

Я подумала, что вообще-то мог. Но конечно же, я не стала ему это писать. Наслаждаясь своим напитком, я включила ноутбук и погрузилась в работу.

Ближе к обеду Влад вернулся в офис. Один. И снова принёс с собой пакеты с едой. Похоже, у него было навязчивое желание меня накормить.

Снова устроившись на диванчике, который был таким миниатюрным, что нам приходилось сидеть очень близко друг к другу, мы вместе обедали. И было в этом что-то интимное. Мы не возвращались к вчерашнему дню и не обсуждали возникшее между нами напряжение. Просто разговаривали и делились тем, как прошла первая половина рабочего дня у каждого из нас.

— После стройки я заезжал к родителям. Мама передавала тебе огромный привет. А ещё сказала, что соскучилась по тебе и была бы рада, если бы ты как-нибудь к ней зашла на чай. Но ты не думай, что она будет поить тебя чаем. Сейчас у неё новый фаворит среди напитков. Кьянти.

Я усмехнулась:

— Кьянти? Обязательно зайду. Но не думай, что это только из-за вина, — переиграла я его фразу. — Это потому, что я тоже соскучилась по тёте Ире. Помнишь, как она учила меня печь печенье?

— Шоколадное?

— Да. И я иногда пеку, кстати. То малое, что у меня получается печь — мамин яблочник и тёти Ирино шоколадное печенье.

— Эх. Давно его не ел. Даже захотелось.

— Да? Ну тогда я могу испечь.

— Для меня?

Прикусив губу, я кивнула.

— Могу же я тебя поблагодарить за любимый кофе и обеды?

— Буду только рад, — улыбнулся он. На какое-то мгновение наши взгляды встретились, и мы так и замерли, смотря в глаза друг другу. Казалось, в тот момент зажглась и потухла искра. Он сглотнул, и я увидела, как перекатился кадык под оливковой кожей на его шее. Почему это зрелище меня так взбудоражило?

Моргнув, я первая прервала зрительный контакт, чувствуя, как в груди бешено бьётся сердце. Глупое сердце. Почему оно не может прислушаться к мозгу, который приказывал ему замедлиться?

Влад собрал со стола пустые лотки и скинул их в пакет.

— Марк тебе говорил о пятничном ужине?

— Да.

— Я подумал… Может, поедем вместе?

Облизнув пересохшие губы, я уставилась на него и осторожно кивнула. Но потом опомнилась:

— Ой. Хотя, наверное, не получится. Мне нужно будет заскочить домой. Переодеться.

— Да не вопрос. Я тебя отвезу домой и подожду в машине.

— Тогда ладно, — я попыталась не улыбаться, но уголок моих губ дрогнул.

Взгляд Влада задержался на моём лице, и улыбка на его лице расцвела открыто:

— Тогда ладно, — повторил он в такт мне и вышел за дверь, прихватив с собой пакет с одноразовой посудой.

Глава 24

Что испытывают люди, когда в их сердцах оживает любовь? Окрыление. Вдохновение. Эмоциональный взлёт. Я прекрасно помню, как это было три года назад. Хоть я и испытывала страх перед своими чувствами к лучшему другу, я всё же была безмерно счастлива. Тогда, если бы со мной не произошёл тот ужасный случай, я бы рано или поздно нашла в себе силы признаться ему… или хотя бы намекнуть. Рискнув всем. А сейчас я рисковать не могла. Наше общение только наладилось. И я слишком дорожила минутами, проведёнными рядом с ним, чтобы испортить всё своими непрошенными эмоциями.

Сейчас во мне жили страх и неуверенность в себе. Неуверенность в том, что я вообще достойна своих чувств. Где-то в глубине сознания сидела навязчивая мысль о том, что я испорчена… и больше не имею права любить. И уж точно не могу быть любимой. Любовь, ожившая в моём сердце сейчас, дарила мне такие эмоциональные качели, что американские горки в Диснейленде показались бы детским лепетом. Вот только что я говорила с Владом, улыбалась ему и без лишних колебаний согласилась поехать к Марку вместе. И только когда он вышел, задумалась, к чему может привести моё безрассудное поведение. К разбитому сердцу. Потому что я его любила, и сама себя за это ругала. И, понимая, что в таком безвыходном положении, выход был один — держаться от него подальше, — я не могла отказаться от того, что происходило в моей жизни в данный момент. Жадно впитывая в себя каждый совместный миг, каждую нотку его голоса, каждый взгляд, я отправляла себя в ад мечтами о том, чего не может быть.

Света постоянно утверждала, что любить и быть любимым заслуживает каждый человек. Я с ней соглашалась. Но в душе чувствовала отрешение.

Прикрыв крышку ноутбука, я встала из-за стола и, потянувшись, стала расхаживаться. Спина и ноги затекли, пока я сидела за компьютером, и мозги, концентрируясь на физических ощущениях, отказывались работать. Немного поразмяв кости, я вернулась к работе. Послышавшаяся суета за дверью заставила меня выйти в коридор. С производственного цеха доносился вой станков и оживлённые голоса, а в сторону приёмной, прихрамывая на правую ногу, торопливо бежал Степаныч.

— Что там такое? — похоже, случился какой-то форс-мажор.

— Позови Аню, — запыхавшись проговорил он. — Пусть несёт бинты, спирт. И всё, что есть.

Не теряя времени на выяснение подробностей, я мотнулась в приёмную. Позвала Аню и, передав ей просьбу Владимира Степановича, направилась в кабинет к Владу. Наверное, ему нужно было сообщить об инциденте, а Степаныч был слишком взбудоражен, так что мигом скрылся за дверью производственной части. Увы, Влада у себя не оказалось. Предположив, что он может быть в мастерской, я отправилась туда. Если он уже там, то, скорее всего, знает, что что-то случилось, тогда я просто останусь, чтобы помочь, если это будет мне под силу.

Вся шумиха доносилась из фрезеровочной. Станки были выключены, и доносились только голоса:

— Может, скорую вызвать, а?

— Я считаю, это правильное решение, — сказал кто-то из мужчин.

— Да оставьте. Ничего серьёзного не случилось. Царапина, — Влад… да, Влад. Это был его голос. Болезненно зашипел и выругался. — Чёрт!