Если бы не ты (СИ) - Верцун Дарья. Страница 36

Я усмехнулась:

— Да, он мне рассказывал. Хотя я не могу лично этого представить. Марк никогда не отличался особой скромностью.

— Ох, поверь. Я был очевидцем его метаний. Даже меня его нерешительность стала раздражать. Вся работа легла на мои плечи.

— Поэтому ты подтолкнул его к первому шагу? Чтобы душевные терзания моего брата не сказывались на бизнесе?

— Не совсем. Я просто другу помочь хотел.

— И что же ты такого ему сказал? Вот уже больше месяца меня терзает этот вопрос. Чем ты побудил его к тому, что он признался Тине в своих чувствах?

Нас окутала тишина, нарушаемая ворчанием мотора и тихим шумом радио. Заинтересованным взглядом я окинула Влада. Он был невозмутим, но молчал.

— Почему ты хочешь это знать? — спросил он.

Я пожала плечами:

— Просто интересно.

Въехав на нашу улицу, Влад припарковался у моих ворот.

— Думаю, это неважно.

— Но… что в этом такого? Почему ни Марк, ни ты… — я запнулась, решив не лезть в дело, которое меня не касалось. Мне не собирались отвечать, а я, прикидываясь наивной простушкой, всё выпытывала. — Хотя, ладно. Это действительно неважно, — открыв дверцу, я вышла из машины. — Пока, Владь. Спасибо, что подвёз.

Завозившись с ключами, я не сразу поняла, что звук, раздавшийся секундой раньше, оповестил о том, что Влад покинул машину. Неспешно подойдя ко мне, он положил руку на моё плечо, и я обернулась.

Он был так близко. Так непозволительно близко, что я чувствовала тепло его дыхания на своей коже. Слышала стук его сердца. Или это моё выбивало бешенный ритм? Волна жара нахлынула на меня изнутри, и я уже дрожала не от холода. Совершенно не от него. Влад нервно облизнул губы. В его глазах мерцала нерешительность.

— Я краем уха услышал… ты договаривалась о свидании, — наконец произнёс он.

Услышал значит подслушал? Я говорила не так громко, чтобы меня можно было услышать из соседней комнаты. Это было низко — подслушивать. Да и какая ему была разница, иду я на свидание или… Тем не менее, я хотела, чтобы он знал, что ничего серьёзного в общении с Женькой нет. Что мы не пара. Что моё сердце не принадлежит кому-либо.

— Это будет просто дружеская встреча. Я… не хожу на свидания, Влад. Ты знаешь, почему.

Виновато пряча взгляд, он кивнул:

— Знаю, — но потом снова посмотрел на меня. Открыто. Внимательно. — Но скажи… — он вздохнул, — а если бы тебя на свидание — именно на свидание — позвал я. Ты бы согласилась?

В этот момент весь мир сузился до него одного, а в ушах загрохотал пульс. Этого просто не могло быть. Вероятно, я спала. Или у меня были галлюцинации. Из груди вырвался нервный смешок:

— Ты смеёшься надо мной, да?

— Нет, что ты. Я бы не стал, — его пальцы легонько поглаживали моё плечо. Но в этом жесте было что-то нервозное. Он переживал. — Ева, не думай, что от твоего ответа, каким бы он ни был, что-то измениться. Я имею ввиду, что не стану к тебе хуже относится. Мне просто важно знать. Ответь честно…

По привычке хотелось перевести всё в шутку или огрызнуться, включив защитный механизм. Чтобы не дай бог не выставить себя на посмешище. Ведь я действительно считала, что мои чувства смешны. Я ведь… как тот испорченный продукт на полке в магазине — никому не нужный, осквернённый чужими руками. Я же не имею права любить. Но вопреки всему я кивнула. Медленно и несмело.

— С тобой — согласилась бы, — тихо шепнула.

Второй рукой Влад осторожно прикоснулся к моей холодной щеке и шумно, с изумлением, выдохнул.

— Правда?

Я еле заметно кивнула. Его нежность прорвала плотину, и по щеке побежала одинокая слеза. Я не верила в то, что это происходит по-настоящему, и не верила, что это будет иметь какое-то продолжение. Я хотела надышаться им, чтобы запомнить его запах навсегда. Насладиться его теплом, чтобы оно согревало меня в моменты одиночества. Мне казалось, что после этого разговора наши пути разойдутся навсегда.

— Моя ты хорошая, — прошептал он, стирая пальцами солёную влагу с моего лица. — Я так скучал по тебе.

А как скучала я! Если бы он только знал!

— А я, — произнесла, понизив голос, чтобы дрожь от вырывающихся на волю слёз была не так заметна, — думала, что опротивела тебе.

— Что?..

Вероятно, это не то, что Влад рассчитывал услышать, но момента, более подходящего, уже не будет. Неясность тех обстоятельств трёхлетней давности не давала мне покоя, хоть я уже и догадывалась об истине, которую извратила мои искалеченная психика.

— То утро помнишь, — я шмыгнула носом, — когда я проснулась, а в палате — ты?..

— Последнее утро?

— Да. Я проснулась и увидела тебя. Ты сидел в кресле у окна, — слова давались мне с трудом. Спазм сжимал горло, но я должна была выяснить… если не сейчас, значит уже никогда. — Такой родной и далёкий одновременно. Всё во мне остановилось… умерло, когда я увидела твои глаза… Ты смотрел на меня… как на грязь. Так тяжело, с презрением и… словно я самое мерзкое, что приходилось тебе видеть…

— Стоп… стоп, стоп, стоп, — сжав мои плечи, Влад легонько встряхнул меня. — Я никогда не смотрел на тебя, как на… — он покачал головой, тяжело сглотнув. Спустя мгновенье ему, видимо, дошёл посыл моих слов. Его брови сошлись на переносице, а взгляд стал внимательным. В глазах проскользнула догадка. — Ты думала, что я отвернулся от тебя… — произнёс он.

— Это было естественно, — прошептала я, нервно потирая пальцы рук. — Ты видел слишком многое.

— Нет, не естественно. Ну и что? Какая разница, что я видел? Тебя не за что презирать, Ева. Ты не сделала ничего плохого. Винить в произошедшем и ненавидеть можно кого угодно: его и… в конце концов меня. Но уж точно не тебя.

Шмыгнув, тыльной стороной ладони я вытерла влагу с лица:

— Я не понимаю… За что ты винишь себя?

— Это же очевидно. Если бы не моя глупая идея взять тебя в бар, ничего бы не произошло. Если бы я был смелее, я бы признался тебе в том, что так долго скрывал, и просто пригласил бы на свидание. Я шёл бы напролом, чтобы завоевать тебя, даже, если бы ты из раза в раз давала мне от ворот поворот. Но я струсил, Ева… Тогда я струсил. Пошёл обходным путём, прикрываясь дружеской тусовкой, втянул тебя в неприятности, которые привели к тому, чего не пожелаешь и врагу. Я подставил тебя под удар. И не смог вовремя спасти. Поверь, я не хотел этого…

— Я знаю, — глотая слёзы, перебила я его. Поверить не могла, что он винит во всём себя. — Ты не виноват…

— Это я и рассказал Марку, Ева, — сказал он, выискивая на моём лице очертания хоть каких-то эмоций. А меня словно цепью сковало… я не могла пошевелиться. — Историю о том, как потерял кучу времени, и, как моя нерешительность погубила девушку, которая была для меня дороже всех благ в мире. Чтоб не повторял чужих ошибок.

Последние слова задели за живое, разрывая сердце в клочья. Отбросив все мысли, страхи и предубеждения, я посмотрела на него во все глаза, и недолго думая, обхватила Влада за шею и притянула к себе, глуша боль в рвущейся душе, поцелуем. Жадным, как глоток воды, необходимым, словно воздух. Таким желанным и выстраданным. Наши губы встретились, и моё сердце застыло, после чего загрохотало быстрее, громче, рассылая по телу неконтролируемую дрожь. И тепло, зарождающееся где-то внутри. Влад прижал меня к себе так крепко, словно боялся, что упорхну, испугавшись самой себя. Его прикосновения жгли кожу даже через одежду, а эти ожоги, сосредотачиваясь в животе, перерождались и разлетались по телу роем бабочек. Сколько бы раз фантазия ни рисовала нас, целующихся под луной, я не была готова к тому, что это будет так… самозабвенно, словно вокруг не осталось ничего и никого. Словно не было боли, не было страха. В один миг это всё показалось мелочами. Только из-за того, что он, всё крепче и крепче прижимая меня к себе, целовал необузданно, окутав руками, словно защищая от всех неурядиц, от ветра, от холода. Закрывая собой, как щитом.

Я дрожала в его руках… но дрожала не от страха. Впервые — не от него. Просто каждая моя клеточка отзывалась на его прикосновения, рассылая по телу сигналы в виде искорок, исходивших от наших соединяющихся энергий.