Наречённая дорханца (СИ) - Стефанова Ирэна "ivs". Страница 8

Его слова о моём брате, заставили меня улыбнуться.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я его.

— Просто помни об этом.

Я кивнула, и мы продолжили путь. Остаток пути Дариан больше меня не донимал разговорами.

Было чудесно оказаться в порту. Солёный ветер теребил волосы и одежду. Чайки кричали очень громко. Было приятно находиться здесь после пустыне. Мы словно оказались в раю.

— Ты говорила об этой лавке, госпожа? — спросил Уве, когда мы остановились.

Я посмотрела туда, куда он указывал и кивнула.

Старинная лавка. Ей было уже не одно столетие. Рассказывали, что раньше ею владели волшебники и именно поэтому инструменты этой лавки иные.

Зайдя внутрь, я поздоровалась с пожилым мужчиной, который сидел за прилавком и протирал струны ребаба. Заметив нас, он отложил инструмент в сторону и поднялся на ноги.

— Могу ли я вам чем-нибудь помочь, господа? — обратился он к Дариану и Уве, остальные остались на улице. Меня не удивило, что он обратился именно к ним, ведь я была женщиной.

— Нам нужна флейта, — ответил Дариан.

— Для юной девушки? — указал на меня старик, но я покачала головой.

— Не для меня, но вы правы, для юной девушки. Нам нужна самая лучшая флейта, которая у вас есть.

Старик кивнул и зашёл за ширму, которая делила магазин на части. Когда же он вернулся, то вынес нам три флейты, но я смотрела лишь на одну.

Дариан подтолкнул меня ближе к прилавку, но я не обратила внимание.

— Выбирайте, госпожа.

— Эту, — указала я на флейту с витиеватым узором.

— О, хороший выбор, госпожа. Эта самая лучшая.

— Да, я знаю, — ответила я и посмотрела на старика, а потом пояснила: — У моего старшего брата была точно такая же.

Старик выгнул свои брови, а потом расплылся в беззубой улыбке.

— Помню, я продал такую же одному мальчугану. Его привёл отец. Как же его звали…

— Давид.

— Да, именно, Давид. Что ж, тогда я спокоен за флейту, раз она будет у вас, госпожа.

Я улыбнулась и глянула на Дариана, намекая ему, что стоит расплатиться со стариком, и он тут же это сделал.

Выход из лавки, я бережно прижимала флейту к груди.

Когда мы вернулись в Великий Барадуйс, солнце уже село. Дорога меня утомила больше, чем работа во дворце. Поэтому я быстро попрощалась со своими провожатыми и удалилась к себе. Но заснуть я так и не смогла.

Было уже далеко за полночь, когда мне приспичило проверить комнату Юлии ещё раз, а заодно отнести туда флейту.

Пробыла я там недолго, потому что там и так всё было идеально. А теперь и флейта заняла своё место на шёлковой подушке возле кровати.

Удовлетворённо вздохнув, я покинула покои Юлии и направилась к себе. Но на полпути я наткнулась на дворцовую стражу, которая обсуждала дорханцев. Спрятавшись, я прислушалась.

— Я понимаю, что они великие воины, — говорил один, — но чем мы-то хуже? Их поставили охранять самые важные объекты, когда же наших людей отправили охранять скот. И где справедливость?! Мы служили столько лет верой и правдой и нас променяли на чужаков.

— Успокойся, брат. Если тебя услышат, то казнят, — отвечал ему второй.

— А их командир! — не успокаивался первый. — Нет, ты видел, ему привели женщину. Нам никогда не разрешали приводить шл…х во дворец. Чем он лучше?

Ответ я не услышала, так как стремглав понеслась к покоям Дариана. Я не могла поверить, что он действительно сейчас был с женщиной после всех тех намёков и предложений, что он делал мне.

Честно, но я не помню, как преодолела расстояние от восточного крыла до северного, но сейчас я стояла перед покоями Дариана и пыталась отдышаться. Стражи не было и это было странно. Либо он был настолько самонадеян, что думал, что сможет защититься сам, либо они просто решили не мешать своему командиру.

Лучше уж первое.

Я постучалась. Никто не ответил. Когда же я снова постучалась, дверь слегка приоткрылась.

Озираясь по сторонам, и удостоверившись, что я была одна в коридоре, я толкнула дверь и скользнула в комнату.

Повсюду горели свечи, но это меня не волновало. Я смотрела и не могла отвести взгляд от мощной спины дорханца, который навис над кроватью. Мелькнули женские ножки. Они обхватили талию мужчины, словно обруч. Я сглотнула, не веря в происходящее. Дариан был с другой женщиной. Значит, стражники не солгали.

И тут меня взяла злость. Злость на него, на себя. Особенно на себя. Какой же я была наивной дурочкой, раз решила, что этот мужчина заинтересован во мне. Если бы это было так, то в его постели сейчас не находилась женщина.

Сжав плотно губы, я подошла и увидела, как женщина ласкает пальцами его член. Они не обращали на меня внимания, поэтому я подошла ближе. А когда я это сделала, то услышала, что женщина шептала ему.

— Ты должен кончить, мой господин, иначе ты навредишь себе. Помнишь, о чём мы с тобой говорили? Представляй на моём месте её. Будто это её пальцы ласкают тебя. Будто это её лоно ожидает тебя.

— Сури, — судорожно выдохнул он моё имя, и меня словно молния пронзила. Эта женщина говорила обо мне.

— Давай же, господин.

Дариан замотал головой.

— Я не могу. Мне нужна она. Только она.

И тут я не знаю, что со мной случилось. Я подошла совсем близко, и женщина меня заметила. Она охнула, но быстро пришла в себя. Я же оттолкнула её руку и обхватила член дорханца пальцами и начала ласкать.

Дариан повернул ко мне голову и замер. Да, он явно не ожидал меня увидеть. Что ж, я умею удивлять. Особенно себя. Если бы мой отец узнал об этом, он бы меня убил и навсегда запретил произносить моё имя. Но почему-то меня сейчас это не волновало. Сейчас было на первом месте это то, чтобы помочь Дариану получить разрядку.

Он смотрел на меня, пока я ласкала его рукой, не отводил взгляда. А когда волна удовольствия накрыла его, он хрипло простонал моё имя и свалился на женщину.

Отпустив его, я посмотрела на свою ладонь и вытерла её об юбку платья. А потом я попятилась. И я пятилась, пока не упёрлась спиной в дверь. Именно тогда Дариан посмотрел на меня.

— Сури, — позвал он меня, но я, покачав головой, выскочила из его покоев и побежала к себе, чтобы понять, что же я сейчас наделала.

Глава5

Следующие два дня я тщательно избегала дорханца. Это было трудно сделать, но на моей стороне было то, что я знала дворец лучше него. Как только он появлялся на горизонте, я находила предлог сбежать. Конечно, я понимала, что вечно бегать от него не смогу, но пока я не была готова встретиться с Дарианам лицом к лицу. Потому что то, что я сделала в его спальне — это было плохо и… глупо. Что на меня нашло, не знаю. Но всю ночь, после того, как я «помогла» ему, я не могла успокоиться и найти в себе силы, чтобы заснуть.

Всю ночь я расхаживала по своей комнате и шоркала руку подолом ночной рубашки, будто она была грязной, хотя я просто хотела избавиться от ощущений.

А ещё я боялась, что Дариан ворвётся ко мне, потребует объяснений или же чего-нибудь другого. Он мог, насколько я знала этого дорханца. Поэтому я прислушивалась к каждому звуку, к каждому шороху. В итоге весь последующий день я была нервной и раздражительной, что не осталось незамеченным Мáрином.

Мáрин предположил, что я приболела, и велел мне отправляться к себе, отдыхать. Я воспользовалась этой возможностью, но вскоре мне стало скучно, и я отправилась на кухню к Ралуке, старшей кухарке.

Эта женщина была самым добрым человеком, которого я когда-либо знала. И это несмотря на то, что судьба её не щадила. У неё и её мужа было восемь сыновей, которые отвернулись от неё, когда их отец скончался. Они бросили свою мать на произвол судьбы, хотя по нашим традициям старший сын должен был забрать её к себе в дом, но нет. Никто не пожелал возиться с матерью, ни у кого не нашёлся угол для неё. Поэтому она очень обрадовалась, когда предыдущая старшая кухарка предложила ей работу во дворце и соответственно жильё.