(не)желанный малыш для олигарха (СИ) - Владимирова-Бойко Марина. Страница 29

Каждое утро понедельника Софию осматривал доктор. Я не видела в этом необходимости, но так было положено, пока малютке хотя бы не исполнится месяц.

– Значит, хорошо кушает, молока хватает. Просто прекрасно! Не нужно покупать дополнительные молочные смеси. Только материнское молоко, – отвечала мне педиатр, которая наблюдала малышку. Худая, светловолосая, с широкой, искренней улыбкой. Она постоянно слушала стетоскопом сердечко Софии и проверяла специальным прибором крошечные ушки.

– Слух сто процентный, – повторяла она и кивала головой. – Все хорошо, причин для беспокойства нет.

И это счастье – слышать, что с ней все в порядке.

В последнее время адвокат Давида появлялся внезапно. Когда я уложила малышку и спустилась в гостиную, он ждал меня, сидя на мягком диване, закинув ногу за ногу.

– Завтра я тебя представлю акционерам компании, – сухо сказал он и его круглое, вспотевшее лицо стало более серьезным.

По коже пробежали колкие мурашки. Страшно. Почему? Почему мне становится так страшно?

– Это обязательно? – скрестила руки на груди, стараясь сохранить спокойствие.

– Да. И ты должна быть готова ко всему.

Это было самое высокое здание на одной из главных улиц в Калифорнии.

Просторный холл, лаунж–зона, модульная мебель. Мягкий свет, открытая зона ресепшн и обилие декоративных растений.

Когда я зашла в лифт со стальными стенами и высокими зеркалами, то посмотрела в свое отражение и задала главный вопрос: готова ли я? Готова ли я к встрече с людьми, которых не знаю? Готова ли я отвечать на вопросы? Возможно зря это все? В какой-то момент потеряла уверенность, а потом вспомнила малютку, которую сегодня пришлось оставить с няней и поняла, что не должна сомневаться. Все будет хорошо, главное не волноваться.

Смело распахнув двухстворчатые двери, я уверенно зашла в конференц-зал, цокая каблуками по аккуратно выложенной плитке.

Затаилась тишина. Безмолвная, пугающая. Они смотрели на меня и чего-то ждали. Разглядывали, как статую свободы, изучали недоверчивыми взглядами. В какой-то момент окружающие меня люди напомнили стаю голодных волков, которые готовы наброситься в любой момент, стоит лишь сделать один неверный шаг.

Я приветливо улыбнулась и случайно посмотрела в конец зала. Он сидел за столом у окна и водил пальцами по лакированному столу. Анвар был здесь. Голова пошла кругом. Я сжала ладони в кулаки, как можно сильнее, и продолжала стоять, смотреть, затаив дыхание.

– Добрый день, дамы и господа! – твердо произнесла и уверенной походкой подошла ближе. Натянуто улыбнулась, стрельнув глазами. – Я готова обсудить все волнующие вас вопросы, прошу, задавайте, – мягко произнесла и села в центре.

И они задавали, коротко и совершенно не по делу. Будто сами не понимали, о чем нужно спрашивать и нужно ли спрашивать.

– Теперь вы будете руководить компанией? – раздался вопрос от седоволосого мужчины в очках. Он восседал в кожаном кресле, подвинув к себе ближе полный стакан с водой.

– Да! – воскликнула я.

– Тогда нам лучше обсудить вопросы, которые на повестке дня… – они обсуждали между собой, я просто слушала. Старалась не смотреть в его сторону, но, когда наши с Анваром взгляды встречались, я сильнее сжимала пальцы рук под столом.

Но это не спасло меня от разговора с ним. Он подошел ко мне сразу, как только совещание закончилось.

– А тебя не узнать, – ухмыльнулся. – Ты изменилась, хотя этот деловой костюм тебе к лицу. Строгая леди босс, – он достал из кармана зажигалку и начал вертеть ее в руках.

Изогнул широкие брови, темно-графитовые глаза горели огнем, как тогда, при первой нашей встрече, когда он переступил порог усадьбы. Когда всего один его взгляд пронзил невидимой стрелой мое сердце насквозь.

Сейчас Анвар был так близко, так рядом. Всего в шаге от меня. Сколько же я об этом мечтала, думала, представляла! И вот он сейчас здесь стоит передо мной, гордо приподняв подбородок.

Просто так сложилось, так совпали карты. Этого стоило ожидать. Хотя, я не строила предположений, научилась жить без иллюзий о нем. Ведь нет ничего больнее, чем любить безответно. Ждать, надеяться, что он одумается, все поймет и вернется.

– Почему ты решила, что у тебя получится? – он навис надо мной. – Решила примерить роль бизнес–леди? – я отчетливо ощутила его горячий шепот.

– А ты решил, что нет? – мне было сложно смотреть ему в глаза, но я смотрела. В его бездонные, глубокие глаза, в которых видела свое отражение.

Он не отводил взгляд, смотрел в упор и в какой-то момент мне показалось, что это противостояние между нами длилось вечность.

– Тебя, Анвар, не должно это волновать. И лучше тебе продать свою часть акций, как того хотел Давид, – упрямо заявила, не дождавшись ответа.

Раздался его бархатный смех.

Посмотрела по сторонам. Никого нет. Только мы вдвоем в этом огромном зале стоим друг напротив друга.

– У Давида не получилось меня сломать, думаешь, у тебя получится?

– Получится, – мой голос едва дрогнул и я нервно сглотнула.

Резко развернулась и пошла к выходу. Остановилась в дверях, обернулась и бросила мимолетный взгляд на него.

Он продолжал стоять в центре конференц-зала, широко расправив плечи. Как воин, повелитель, настоящий хозяин жизни.

– Теперь все вопросы ты можешь обсудить с моим адвокатом. Поэтому прощай. Видеться нам больше не стоит.

Часть 25

Анвар

– Так просвети меня, – резко обратился к Полонскому. Иногда он говорил загадкам, даже когда это было не совсем уместно.

– Ты знал, что он болен? – поинтересовался он. – Все же вы раньше были деловыми партнерами.

– И что? Давид, никогда не рассказывал о своей истории болезни, – грубо заявил. – Даже предположений не было на этот счет, да по нему и не скажешь…

– Его больше нет. Теперь одному крупнейшему холдингу грозят масштабные перемены. Все же у тебя есть доля в его бизнесе, и это может коснуться тебя.

– Как больше нет?! – я сильнее прижал телефон к уху. Задавая этот вопрос, понимал, о чем он говорит. Просто в это верилось с трудом.

Следующее утро оказалось сырым и дождливым. Дождь стучал по крыше, хлестал по бездорожью. Ветер взвывал все сильнее, гудел за окном. Большие капли уныло стекали по запотевшим стеклам.

Все утро я пробыл в кабинете. На столе хаотично разбросаны бумаги, несколько свежих газет, стопка книг и кружка ароматного липового чая. Анна всегда клала в него слишком много гречишного меда, после чего казалось, что чай слишком сладкий.

Сначала подумал, что моя поездка может сорваться, но затем серые тучи рассеялись, солнце показалось из–за облаков. Я должен снова лететь, потому что до жути хотел увидеть ее. И это желание съедало меня изнутри.

Как же я сильно этого хочу! От этих мыслей бросало в жар и руки снова желали прикоснуться к ее бархатистой коже.

Я думал, что все пройдет, исчезнет, растворится, как густая пелена тумана. Она была для меня очередной, а стала – особым смыслом. Неужели женщину можно хотеть вот так? Когда бешено кроет, когда до сих пор помнишь вкус ее поцелуев, когда в мыслях она и только она?

Хотел ли я ребенка? Нет. У меня были совершенно другие планы. Мне нужна была плантация, виноградники и девчонка со смазливым личиком, которая скрасит холодный вечер. Согреет мою постель. Когда переступил порог усадьбы, я не знал, что это будет она – Ангелина.

Кем для меня была Ангелина, когда я впервые увидел ее блестящие зеленые глаза? Мимолетным желанием, которое в итоге захватило с головой. Сколько у меня было женщин, и ни одной, чтобы вот так… Чтобы я снова бросал все и летел через океан в надежде, что, возможно, увижу ее.

Полонский сказал, что я приехал в эту дыру, потому что хотел убежать от себя. Он редко, но все же ошибается. Разве от себя можно убежать? Можно убежать от проблем и то не факт. Но я привык доводить начатое до конца, только вот с Ангелиной получилось иначе.