Тысяча и одна ночь - Автор неизвестен. Страница 297

А причиною прихода Али-Шара было вот что. Когда он заснул на скамье и Зумурруд опустилась и Джеванкурд похитил её, он проснулся и увидел, что голова у него не покрыта, и понял, что какой-то человек сделал ему зло и взял его тюрбан, пока он спал. И тогда он произнёс те слова, говорящий которые не смутится, а именно: «Поистине, мы принадлежим Аллаху и к нему возвращаемся!» А потом он вернулся к той старухе, которая рассказала ему о местопребывании Зумурруд и постучал к ней в дверь, и старуха вышла, и он до тех пор плакал перед ней, пока не упал без памяти. А придя в себя, он рассказал старухе обо всем, что его постигло, и старуха стала его ругать и бранить за то, что он сделал, и сказала: «Поистине, твоя беда и несчастье из-за тебя самого». И она до тех пор его упрекала, пока у него из ноздрей не полилась кровь и он не упал без памяти, а когда он очнулся от обморока…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала триста двадцать пятая ночь, ода сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что АлиШар, очнувшись от обморока, увидел старуху, которая плакала из-за него и лила из глаз слезы. И затосковал он и произнёс такие два стиха:

И старуха опечалилась из-за него и сказала: «Сиди здесь, пока я не разузнаю кое-что для тебя; я скоро вернусь». И Али-Шар отвечал: «Слушаю и повинуюсь!»

И старуха оставила его и ушла и отсутствовала до полудня, а потом она вернулась к нему и сказала: «О Али, я думаю, что ты не иначе как помрёшь от своей печали, так как ты теперь увидишь твою возлюбленную только на смертном пути. Жители дворца, проснувшись утром, увидели, что окно, которое выходит в сад, высажено, и обнаружили, что Зумурруд исчезла и с ней мешок денег христианина. И когда я пришла туда, я увидела, что вали стоит у ворот дворца со своими людьми. Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого!»

И когда Али-Шар услышал от старухи эти слова, свет сменился мраком перед лицом его, и он отчаялся в жизни и убедился в своей кончине. И он не переставая плакал, пока не упал без памяти. А когда он очнулся, его стала терзать любовь и разлука, и он заболел тяжкой болезнью. И Али-Шар не покидал дома, а старуха приводила к нему врачей, поила его питьями и приготовляла ему отвары в течение целого года, пока дух не вернулся к нему, и тогда он вспомнил о том, что минуло, и произнёс такие стихи:

А когда наступил другой год, старуха сказала: «О дитя моё, эта грусть и печаль, что овладели тобой, не вернут тебе твоей возлюбленной. Поднимайся, укрепи свою душу и отправляйся на поиски Зумурруд – может быть, ты нападёшь на весть о ней».

И она до тех пор ободряла его и укрепляла, пока он не оживился, и тогда она сводила его в баню и напоила питьём и дала ему поесть курицы. И делала это с ним каждый день в течение месяца, пока Али-Шар не окреп. И он уехал и путешествовал до тех пор, пока не прибыл в город Зумурруд. И когда он вошёл в ристалище и сед возле кушанья, и протянул руку, чтобы поесть, людям стало жаль его, и они сказали: «О юноша, не ешь с этого блюда, со всяким, кто брал с него, случалась беда». – «Дайте мне поесть с него, пусть со мной делают что хотят, может быть, я отдохну от этой томительной жизни», – отвечал Али-Шар и съел первый кусок. И Зумурруд хотела призвать его к себе, но ей пришло на ум, что он голоден, и она сказала про себя: «Мне подобает дать ему поесть, чтобы он насытился».

И Али-Шар стал есть, и люди дивились на него и ожидали, что с ним случится беда. А когда он поел и насытился, Зумурруд сказала кому-то из евнухов: «Пойдите к этому юноше, что ест рис, и приведите его осторожно и скажите ему: „Поговори с царём об одном небольшом деле“. И евнухи отвечали: „Слушаем и повинуемся!“ И пошли к Али-Шару и встали возле него и сказали: „О господин, пожалуйста, поговори с царём, и пусть твоя грудь расправится“.

И Али-Шар отвечал: «Слушаю и повинуюсь!» И потом он пошёл с евнухами…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала триста двадцать шестая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Али-Шар сказал: „Слушаю и повинуюсь!“

И затем он пошёл с евнухами, и люди стали говорить друг другу: «Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! Посмотрим, что сделает с ним царь». И кто-то сказал: «Он не сделает с ним ничего, кроме добра, так как, если бы он хотел для него зла, он не дал бы ему поесть досыта». И когда Али-Шар остановился перед Зумурруд, он приветствовал её и поцеловал землю меж её рук, а Зумурруд ответила на его привет и встретила его с уважением и спросила: «Как твоё имя, кто ты по ремеслу и почему ты пришёл в этот город?» – «О царь, – ответил юноша, – моё имя АлиШар, и я из детей купцов, и страна моя – Хорасан, и пришёл я в этот город потому, что разыскиваю невольницу, которая у меня пропала, а она была мне дороже, чем мой слух и моё зрение. Моя душа привязана к ней, с тех пор как я её потерял. Вот моя история».

И потом он так заплакал, что потерял сознание, и царица велела брызнуть ему в лицо розовой водой, пока он не очнулся. А когда он очнулся от обморока, царица сказала: «Ко мне доску с песком и медный калам!» И их принесли, и она взяла калам и стала гадать на доске с песком и всматривалась в него некоторое время, а потом сказала юноше: «Ты был правдив в своих словах; Аллах вскоре соединит тебя с нею; не беспокойся».

И она велела царедворцу отвести юношу в баню, одеть его в красивую одежду из платьев царей, и посадить его на коня из избранных царских коней, и затем привести его к концу дня во дворец. И царедворец отвечал: «Слушаю и повинуюсь!» И, пропустив Ади-Шара вперёд, он отправился с ним.

И люди стали говорить друг другу: «Что это с царём, почему он так ласково обошёлся с этим юношей?» И кто-то сказал: «Не говорил ли я вам, что он не сделает ему зла, так как у него красивый облик? С той минуты, как он подождал, пока юноша насытится, я узнал это».

И каждый из людей сказал что-нибудь по этому поводу, а потом разошлись своими дорогами. И Зумурруд не верилось, что наступит ночь и она уединится с возлюбленным своего сердца. Когда настала ночь, она вошла в то помещение, где ночевала, и сделала вид, что её одолел сон (а у неё обычно никто не спал, кроме двух маленьких евнухов, чтобы ей прислуживать). И, расположившись, она послала за своим возлюбленным Али-Шаром, а сама села на ложе, и свечи сияли у её изголовья и в ногах, и золотые лампы озаряли этот покой.

И когда люди услышали, что она за ним посылает, ни удивились, и каждый из них стал делать предположения и строить догадки, и кто-то сказал: «Царь во всяком случае привязался к этому юноше. Завтра он сделает его начальником войск».

И когда Али-Шара привели к царице, он поцеловал перед ней землю и призвал на неё милость Аллаха, а она сказала про себя: «Я непременно пошучу с ним немного и не дам ему узнать себя».

«О Али, ты ходил в баню?» – спросила она потом, и Али ответил: «Да, о владыка наш!» – «Поешь этой курицы и мяса и выпей сахарной воды и питья, ты ведь устал, – а потом пойди сюда», – сказала она. И АлиШар ответил: «Слушаю и повинуюсь!»