Девушка из Дубровника - Жилло Анна. Страница 13

Неожиданно лестница сделала крутой поворот. Еще несколько ступенек — и мы оказались на набережной, пройдя между двумя старинными домами. Замешкавшись, я чуть не потеряла Глеба, который быстро шел к пристани.

— Ника, не отставайте! — крикнул он, обернувшись.

Разворачиваясь у ресторана, дорогу мне перекрыл большой фургон. А когда он уехал, Глеб уже стоял рядом с маленькой яхтой, разговаривая с загорелым черноволосым парнем, на котором были только красные спортивные трусы и сланцы.

— Добар дан, — поздоровалась я, подойдя к ним.

— Здраво, Ника, — ответил он. — Я Бранко Радич, школьный друг вот этого чувака.

По-русски он говорил с сильным акцентом, а уж слово «чувак» прозвучало так забавно, что я не смогла сдержать улыбку. Вблизи было видно, что ему хорошо за тридцать, как и Глебу, а не восемнадцать-двадцать, как могло показаться издали.

— Этот школьный друг, Ника, пригласил меня в гости и продинамил, — сказал Глеб. — Пришлось две ночи ночевать в гостинице в Дубровнике. Причем в первой попавшейся, какую можно было забронировать прямо из аэропорта. Когда выяснилось, что он меня не встречает, а телефон недоступен.

— Так вышло, — запротестовал Бранко. — Это не специально.

— Ладно, ладно, не оправдывайся. В общем, Ника, он нас сейчас отвезет на Бобару. Это вон тот остров. Который побольше. И там оставит. А вечером заберет. Гарантирую, что там абсолютно никого нет.

— Это ваша яхта? — изумилась я.

— Да, моя старушка «Люси Грей», — важно подтвердил Бранко. — То есть отца, но он теперь редко выходит в море. Прошу на борт, королева!

Я возмущенно обернулась к Глебу, но он состроил невинную гримаску: мол, я тут ни при чем.

Глава 10

— А она парусная? — спросила я Глеба, когда яхта медленно отчалила от пристани. — Я, к стыду своему, вообще ничего в этом не понимаю.

— Парусная, но сейчас и на дизеле дойдем. Смысла нет все эту беду разворачивать и поднимать, тут совсем рядом. Может, потом уговорим Брана прокатить нас на Элафитские острова, уже под парусом. Вообще, раньше это была простая рыбачья шхуна, но ее капитально переделали. У нее даже паруса сами разворачиваются и поднимаются, только кнопочку нажать. Никаких матросов не надо. Но все равно чисто каботажное предприятие, в открытое море на ней не выйдешь.

Мы сидели в шезлонгах на корме, под навесом. Мимо промелькнул монастырь Девы Марии Снежной — набережная закончилась, пошли скалы с котиками-альпинистами. Позавчера я лежала на валуне под огромной агавой, смотрела на проплывающие мимо катера и яхты и думала: вот бы попасть на один из островов. Вот так никогда не знаешь, какое из твоих желаний вдруг внезапно сбудется.

— А почему Бранко вас не встретил? — я покосилась на рубку.

— В полицию забрали, — Глеб с усмешкой посмотрел туда же. — Что-то там превысил или нарушил, не знаю. Если бы здесь — не вопрос, в этой деревне все друг друга знают. Но он ехал из Сплита, у него там подруга. По дороге его и сцапали. В общем, начал спорить, оказал сопротивление… Пока сопротивлялся — телефон разбил. А родители его ложатся спать рано. Утром проснулись — подумали, что мы приехали ночью и еще спим. Тут я Влаху позвонил, отцу Бранко. Ночью не стал их беспокоить. Влах сказал, что не видел Брана недели полторы, с тех пор как он в Сплит уехал. Начали тоже ему звонить — не отвечает. Отец подключил свои связи, к вечеру нашли. И только вчера днем удалось из полиции выцарапать. Тогда Бран мне сразу и позвонил.

Ну вот, значит, не женщина. Впрочем, понятнее все равно не стало. Какая-то совершенно идиотская ситуация. Мужчина и женщина вдвоем на необитаемом острове — и при этом обращаются друг к другу на вы и явно держат дистанцию. Точнее, он держит дистанцию. Я элементарно не знала, как себя вести. И уж тем более, не представляла, что все это значит.

Примерный семьянин отпадает в полуфинале, поскольку если уж и отдыхает на курорте, то с вечно беременной женой и семерыми по лавкам. Я встретила на набережной одно такое семейство: две девочки-близняшки школьного возраста, папа с младенцем на руках и сильно беременная мама. А даже если вдруг по какой-то причине и один, уж точно не пригласит постороннюю даму позагорать тет-а-тет.

А может, он гей? Может, они с Бранко пара? Ну нет, тогда бы уж точно меня не позвал. Показать Дубровник — еще куда ни шло, многие геи с удовольствием общаются с женщинами. Но эта прогулка явно выпадала за рамки просто приятного дружеского времяпрепровождения. К тому же он только что сказал, что у Бранко подруга в Сплите.

Пока я ломала голову, яхта медленно добралась до оконечности полуострова и начала поворачивать. Сильный порыв ветра чуть не сорвал шляпу с моей головы. Я вскочила, ловя ее, в лицо полетели брызги.

Это был какой-то внезапный взрыв восторга, ветер словно вымел все мутные мысли. Захотелось взлететь, расправить крылья и парить над этим простором, купаясь в солнечном свете. Как будто я снова была там, наверху, и сотни людей смотрели на меня, затаив дыхание.

— Ух ты! — заорала я, и Глеб подхватил:

— Мы вышли из бухты!

— А дальше? — из рубки выглянул Бранко.

— Не знаю, — пожала плечами я.

— И я тоже, — рассмеялся Глеб. — Но можно придумать.

Впрочем, ничего путного нам в голову так и не пришло, хотя мы и старались. Пройдя между плавучим полосатым маяком и маленьким островом, яхта взяла курс к большому. С берега казалось, что он совсем рядом, можно просто доплыть, но оказалось, что море сильно искажает расстояния и все, что выглядит близким, на самом деле довольно далеко. Впрочем, и Дубровник из Цавтата казался почти на расстоянии вытянутой руки, а катер добирался туда целый час.

Когда мы подошли ближе, я увидела, что за большим островом прячутся еще несколько мелких. Один — голые скалы, среди которых высилось какое-то заброшенное каменное сооружение. Другой полностью порос соснами. Третий толком разглядеть не удалось: темные очки смазывали картину.

— Что там было? — спросила я, сняв их и щурясь на солнце.

— Вы про сторожевой пункт на острове? Во время войны — Второй мировой, конечно, — здесь была военная база. Так что много осталось таких… артефактов. Если ходили по тропе вокруг левого полуострова, наверно, видели огневую батарею на мысе. Да и во время последней здесь шли бои.

— Нет, не успела еще. А там, куда мы плывем, то есть идем, правда никого нет?

— Совсем-совсем никого, — сделав страшное лицо, ответил Глеб. — Рыбаки сети ставят с дальней стороны, но не высаживаются. Иногда отдыхающие берут лодки на прокат или заказывают экскурсию, но все равно только вокруг обходят. Причалить трудно, купаться нельзя. И вообще сплошные скалы. В общем, нечего там делать.

— Почему? — огорчилась я. — А как же мы?

— А мы и причалим, и купаться будем. Потому что есть тайные знания, доступные только аборигенам. Ну, и приравненным к ним. Не переживайте.

— А где вы с Бранко в школе учились? В Загребе?

— Нет, в Белграде, — Глеб сказал мягко, по-сербски: «в Београде». — В Загребе не было русской школы. Мне пришлось жить в интернате. И забирали меня оттуда раз в месяц на пару дней. Ну, и на каникулы, конечно. Бран пошел в первый класс в такую же школу в Праге, его отец был послом. Тогда многие дипломаты детей отдавали в наши посольские школы. И когда возвращались домой — тоже. Мы с ним три года сидели за одной партой. У них был большой дом, и меня часто приглашали на выходные. И летом. Сюда, в Цавтат. У Бранко здесь жила бабушка. Да, два лета я провел здесь по два месяца, а потом мы вернулись домой. После четвертого класса. Югославия развалилась на части, война началась. Ну а потом приезжал уже по приглашению.… Ну вот, мы и на месте.

Яхта обогнула остров и встала с невидимой из Цавтата стороны, довольно далеко от берега. Заглушив мотор, Бранко вышел из рубки.

— Якорь не бросаю, так что давайте поскору, сносит быстро.