Счастье на десерт (СИ) - Верта Мила. Страница 25

— Еще пропишу тебе курс антибиотиков и анальгетиков, рану не мочить. Повязку менять каждый день, если скомкалась или намокла, меняем внепланово. Если будет сильно болеть, появятся выделения или начнешь температурить мигом в больницу. А так через неделю показаться. И еще имей в виду, о таких ранах мы сообщаем в полицию. Вопросы есть?

— Нет, все понятно, — натягиваю футболку, стараясь не зацепить бинты.

— Голова не кружится? Тебя есть кому встретить? — интересуется сердобольная врачиха.

Киваю, слезая с кушетки.

— Вот тут рекомендации по уходу за раной и рецепт, — протягивает мне листок медсестра. — Через неделю показаться. Завтра позвонить по поводу анализов. И вот еще тапочки, тебя же босую привезли.

Медсестра протягивает мне новые одноразовые тапочки, размера на два точно велики.

— Спасибо большое! — справившись с футболкой, обуваюсь, выхожу в коридор.

Осматриваюсь в поисках кулера, пить очень хочется.

В конце коридора замечаю автомат с вкусняшками и воду. Иду медленно, прислушиваясь к себе. Голова не кружится, левый бок немного тянет от повязки, но в целом чувствую себя нормально.

Вспоминаю про рыдающую Свету и девочек на балконе. Надеюсь, с ними все нормально, и никто не грохнулся с четвертого этажа. Черт, у меня даже телефона нет, чтобы узнать как они и вызвать такси. Хотя на ресепшене должен быть стационарный, наверное, разрешат позвонить.

Пью, прохладная вода живительным эликсиром катится по пересохшему горлу. Божественно вкусно. Набираю второй стаканчик.

— Мирослава!

Дергаюсь от неожиданности, пластиковый стаканчик летит на пол, чувствую холодные брызги на ногах.

Миша подлетает ко мне, обнимает, машинально выставляю руки, берегу рану.

— Миша, осторожно, рану зацепишь! — шиплю, стараясь, отодвинутся.

Но франт держит крепко. Его трясет, бледный, глаза безумные.

— Прости, прости! Как ты? Тебя отпустили уже? Что врачи говорят? Я вернулся домой, а там твоя сумасшедшая соседка рыдает, обняв Елку. Говорит: я тебя себе заберу, если Мира умрет! Я чуть с ума не сошел, пока эта ненормальная объяснила что случилось! Как ты могла? Додумалась же сцепиться с преступником! А если бы он убил тебя! — орет Миша.

Я четко слышу акцент. Он очень нервничает, кажется напуган.

Говорит так быстро и много, что я не сразу улавливаю суть претензий.

— Если бы я не вмешалась, он бы забрал девчонок! Он же педофил! Ксюха скидывала на него ориентировку в чат. Я что, по-твоему, должна была тихонько отсидеться в сторонке? Пока этот урод уводит детей? — психую в ответ, окончательно оттолкнув Мишу.

Он нервно трет переносицу.

— Конечно, нет, ты все правильно сделала! Извини, просто я перенервничал! — Миша качает головой, отворачивается к окну.

Подхожу, встаю рядом. Франта трясет как под напряжением, кадык дергается, зубы сцепил. Он же испугался, за меня испугался! Значит, я ему дорога? Губы сами собой растягиваются в улыбке, утыкаюсь ему в плечо.

— По-твоему, это смешно? Когда эта Света сказала, что тебя порезали, у меня аж перед глазами поплыло от ужаса, я ору на нее спрашиваю, что случилось? Куда тебя увезли? А она рыдает, и уже тебя похоронила! — хрипит Миша.

— Просто Света беременная, а все беременные очень впечатлительные! Тем более, такой стресс! У нее педофил чуть детей не увел! Но ты же ей не поверил?

— У меня тоже стресс, любимую девушку порезали! А потом увезли в неизвестном направлении!

— Какую девушку? — переспрашиваю, затаив дыхание.

— Любимую, а еще безрассудную, сумасшедшую, безбашенную, вечно всем помогающую, которая когда-нибудь сведет меня с ума! — шепчет Миша, упираясь лбом в мой, встаю на цыпочки. — А еще она самая красивая, сексуальная, добрая, а когда улыбается, словно светится изнутри!

Миша меня любит! Любит! Есс!

Мне хочется станцевать ламбаду и хлопать в ладоши, но я старательно делаю вид, что и так была в этом уверена.

— Она тоже тебя очень любит! — трусь носом о Мишин нос. — Сильно-сильно!

— Еще она обещала, со мной состарится! А я планирую жить до ста лет! — хитро улыбается франт.

Сто лет с Михаилом Роем? Да, я руками и ногами за! Где расписаться кровью?

— Миша, скажи, я всегда думала, что педофилы пугливые и должны убегать при появлении взрослого, а этот не побежал! Он, что совсем отбитый? — спрашиваю, потому что картинка никак не складывается.

— Его дважды за эту неделю спугнули, твое появление стало последней каплей, к тому же Света сказала, что и с полицией он вел себя неадекватно, видимо, под чем-то. Завтра же перевезу тебя в нормальный район. Кай с Машей предлагают нам свою квартиру, пока мы не встанем на ноги. У меня есть фотки, там очень уютно, приличный район, новый дом, закрытая территория, камеры. В случае чего всегда буду знать, куда ты делась. Как твоя рана? Очень больно?

— Уже нет, обезболили, я больше испугалась. Значит переезжаем? Надеюсь, Ёлки там понравится, и она перестанет мигрировать по всей Москве.

Миша тихо смеется, целует меня в лоб, закрываю глаза, Рой губами щекочет мои веки, дует на ресницы. Все живы и относительно здоровы, Миша любит меня и мы переезжаем. День конечно, кошмарный, но его окончание меня очень радует.

Глава 26.

Михаил

— Жарко пиздец! — жалуется Кай, задирая балаклаву.

— Угу,— отзываюсь, проверяя время.

Мы сидим в машине на подземной парковке. Ждем Семенова. Я устал, и мое терпение закончилось, раз этот мудак не понимает по-хорошему, объясню ему максимально доходчиво, чтобы больше не лез к Мирославе. После случая с педофилом я в полной мере осознал, что безнадежно влюблен, а еще ревнив.

На Мирославу, у меня грандиозные планы, поэтому очень не хочется, чтобы первопроходец путался под ногами, тем более сейчас, когда она слабая и особенно уязвима.

Ждем уже пару часов, на днях я аккуратно расспросил о нем у Миры, режим дня, адрес, марку машины, образование, хобби. Оказалось, этот чудик держит улиток в аквариуме. Чуть не проблевался от подробностей, но для правдоподобности пришлось послушать.

Медочек сначала выложила все, а потом с прищуром поинтересовалась зачем мне это. Да, так для общего развития. Не уверен, что она поверила, ну я ее быстро отвлек. Затащил в спальню и отлюбил.

Кай здесь для подстраховки, на случай если совсем сорвет башню, он должен меня тормознуть. Не хотелось бы сидеть из-за этого слабоумного.

— Вон он приехал, — брат указывает на красный внедорожник. — И тачка у него клоунская.

— И сам он чудак.

Семенов паркуется, какое-то время сидит в машине, залипает в телефоне, наконец-то выходит.

— Не убить бы! — причитает Кай, поправляя балаклаву.

— Я сам, ты просто на стреме, — повторяю план.

— Ага, щас блядь, я вообще-то, старше, если ты забыл!

Закатываю глаза, на пять минут, но для Кая это не аргумент. С тех пор как я вернулся в страну, он включил режим старшего брата и никак не может его выключить. Опекает меня как маленького, помогает, подсказывает, даже если его не просят. Эдакая стокилограммовая курица-наседка.

— Ничего не ломаем! Потолкаем немного, припугнем, и всё! Морды не светим! — напоминает Кай.

Накидываем капюшоны на головы, выходим из машины, наши номера предусмотрительно замазаны грязью, хотя, мне кажется, если бы мы приехали с орущими колонками и шуганули Семенова при свидетелях, нам все равно бы ничего не было.

У брата серьезные подвязки в органах, ну и на крайняк отец бы вмешался. Но я не хочу ни от кого зависеть, и быть должным, поэтому действуем аккуратно.

Я вообще скучный, совершенно неконфликтный, но когда дело касается Мирославы, моя выдержка летит к херам, интеллект уходит в туман, и просыпаются первобытные инстинкты.

Придется напомнить первопроходцу ху из ху. Перед глазами мелькают наши с Мирой горячие картинки, я люблю ее, ревную и в принципе не признаю никаких треугольников. С одной стороны, понимаю первопроходца потерять такое сокровище, сложно смириться, но с другой стороны, вообще по фигу.