Невольная связь - Кофф Натализа. Страница 13

Широков вздохнул. Да, он хочет именно этого. Хочет прикоснуться к нежным и сладким губам. Хочет пройтись по ним языком. Хочет проглотить теплое сбивчивое дыхание.

Глеб отыскал пальцами девичий подбородок, провел по бархатной коже. Сабина пыталась отвернуться, но Глеб настойчиво обхватил ладонью ее лицо.

– Покажи мне, как..., – он не понял, что сказал именно это. Даже не понял, о чем именно просил. И просил ли вообще.

Сабина коснулась его рта приоткрытыми губами. Глеб замер. Он ждал, что именно будет делать девушка дальше.

А она накрыла ладонью его щеку и надавила так, чтобы Глеб слегка повернул голову. Да, так гораздо удобнее.

Сабина провела язычком по его губе и слегка надавила. Глеб уже двумя руками обхватил ее голову и прижался ртом теснее.

Черт раздери! Какая же она, эта девчонка!

Она целовала его. Сама. Ласкала и изучала его губы, настойчиво ворвалась в его рот и коснулась языка.

Кажется, Глеб застонал. Ему нравилось то, что делала Сабина. По своей воле. С ним.

А он перехватил инициативу. Он ведь мужчина, старше, мудрее, опытнее. А она всего лишь девчонка.

Жадный поцелуй набирал обороты. Глеб теснее прижимал к себе Сабину, подхватил, изменил положение тел так, что девчонка теперь сидела верхом на нем.

А ее руки обнимали его за шею, ероша волосы. Глебу и это нравилось. Оказывается, у Сабины удивительно ловкие пальцы, они задевали какие-то эрогенные точки, отчего Широкову было мало простых касаний.

Всего на миг он оторвался от нежных губ, позволил и ей, и себе судорожный вдох. И вновь приник к влажным губам.

Кромешная тьма обостряла все чувства. И близость Сабины воспринималась как-то иначе, острее и ярче.

***

Мне казалось, что рядом со мной совсем не Глеб Широков. Не может ведь тот монстр, что вечно ругался, орал и унижал меня, настолько трепетно целовать меня? Просто не может, и все.

Я сидела на его коленях, перебирала короткие волосы пальцами. И целовала мужские губы, твердые, настойчивые, приятные наощупь.

Я не видела Глеба. Его глаз. Его лица. Только чувствовала горячее дыхание на своем лице, и обжигающие прикосновения на шее и спине.

Я потерялась в этом поцелуе. Растворилась в тех эмоциях, что он всколыхнул во мне. И эту сладкую пытку не хотелось прекращать. Хотелось вновь и вновь чувствовать жадные губы на моих губах, наслаждаться влажным танцем языков и робкими почти невинными прикосновениями ладоней.

Действительно, странно. Тот Глеб Широков, который рычал на меня еще полчаса назад, не упустил бы момента. Ведь я сидела на его коленях и чувствовала его возбуждение. Давление твердой пульсирующей плоти невозможно игнорировать.

Однако Глеб всего лишь целовал меня. И если в тот раз облизывания моего рта мне показались не очень приятными, то сейчас все было иначе.

Так, стоп! Пора приходить в чувства!

Эту команду я повторяла вновь и вновь в мыслях. Но тело подчинялось совсем иным приказам. Будто Широков отыскал у меня парочку заветных кнопок, нажал на них, и моя воля ослабла.

Состояние гипноза исчезло, когда я ощутила мужские пальцы под моей одеждой.

– Глеб Алексеевич, имейте совесть! – выдохнула я.

– Черт, а ты не можешь еще помолчать? – так же тихо пробормотал Широков.

– Легче меня убить, чем заставить молчать, – фыркнула я и торопливо отползла с мужских колен.

– У меня есть и другой более приятный способ, – хмыкнул мужчина, а я прям-таки видела его физиономию, довольную и надменную.

– Хорошего помаленьку, – ответила я.

– То есть сейчас тебе понравилось целоваться? – уточнил Широков.

– Глеб Алексеевич, вы меня пугаете. Порой ведете себя, как ребенок, – сухо подметила я, а Широков вздохнул. И хорошо, что в комнате было темно. Так бы Глеб увидел мои пунцовые щеки и, я была уверена, взгляд мартовской гуляющей кошки.

И вдруг со стороны двери донесся характерный писк и звук открывающегося замка.

И голос Мухтара:

– Как-то непривычно тихо. Поубивали друг друга?

– Чего так долго? – рявкнул Широков, а я взглянула на мужчину.

Нет, ну чего ж так орать? Наверное, яркий свет как-то негативно влияет на Глеба Алексеевича. Иначе с чего такое недовольство, если нас освободили?

Глеб уже поднялся на ноги и поправлял одежду. Я шагнула к выходу, но проскочить не удалось. Наше с Широковым перемирие завершилось. И мы вернулись к тому, на чем прервались в столовой. То есть, к военным действиям.

– Живо наверх, Сабина! И не вздумай перечить! – прорычал Глеб, а я закатила глаза к потолку.

– Можно подумать, у меня есть выбор, – фыркнула я.

– Глеб Алексеевич, если надо, можно запереть девчонку здесь до утра, – предложил Мухтар, а я демонстративно похвасталась перед охранником маникюром на среднем пальце левой руки. Мой жест не понравился верзиле. Но мне было плевать. Пусть хоть убивает. Терять мне все равно нечего.

– Вот же..., – дернувшись в мою сторону, прошипел Мухтар, но Глеб преградил ему путь ко мне, закрыв плечом.

– Все свободны, – раскатисто скомандовал Широков, – Проследи, чтобы в доме никого не осталось.

– Так точно, Глеб Алексеевич, – кивнул охранник, а я побрела вверх по лестнице.

Выбора не было. Сбежать не получится. По крайней мере не сейчас, когда я даже толком не знала, где находится дом Широкова, ведь меня привезли сюда в багажнике.

Глава 8

Глеб сидел в кресле у окна. Постель была пустой. Сабина заперлась в ванной. И по подсчетам Широкова девчонка уже должна вот-вот выйти. Либо он вышибет дверь. Не в первый раз же.

Глеб посмотрел на идеально заправленную постель. Металлические браслеты лежали поверх покрывала. Признаться, Широков не очень радовался перспективе спать и эту ночь в них. Запястье до сих пор ноет, да и у девчонки, Глеб видел, остались следы. Так что, затея крайне неудачная.

Широков вздохнул и откинулся на спинку кресла. Мужчина уже принял душ в одной из гостевых комнат. И даже, как послушный мальчик, надел гребаную пижамку. Это бесило, стесняло движения. Да и вообще, Широков предпочитал спать нагишом. Но уже вторую ночь ложился в постель одетым.

И секса у него не было с того момента, как Сабина появилась в доме Широкова. Нездоровая какая-то тенденция, если вдуматься.

Нет, надо что-то с этим решать. Решать с девчонкой.

А еще Глеб четко помнил, как они целовались. Разве такое забудешь? Особенно, если целовались полчаса назад.

У Глеба в крови все еще гулял адреналин. И казалось, будто он чувствует вкус нежных губ.

Широков попытался представить на месте Сабины другую девушку. Ту же Карину, которая была готова удовлетворить любой каприз Широкова.

Но воображение работало плохо. И не в ту сторону.

Глеб открыл глаза. Именно в этот момент в комнату вернулась Туманова, завернутая в темно-синий халат, принадлежащий Глебу. Что ж, пусть. Широков не возражал. Ему даже нравилось видеть Сабину в своей одежде.

И вновь вспомнился поцелуй. Вернее, оба. Тот, когда Глеб набросился на девчонку. И второй, когда она сама по своей воле целовала его.

Огромная разница.

– Надо поговорить, – хмуро изрек Широков, а Сабина туже затянула пояс на талии.

– А вы умеете? Говорить, а не орать? – уточнила Сабина.

Глеб промолчал. А ведь она права. Все проблемы, которые у него возникали, решались беседами и переговорами, и очень редко, когда уже не было выбора, Глеб пускал в ход силу. Тогда почему он ведет себя с Сабиной по-идиотски? Она была для него каким-то раздражающим фактором, что ли. Как красная тряпка для быка. Он взрывался по мелочам. А она будто нарочно его провоцировала.

Так не пойдет.

– Удивишься, но умею, – хмыкнул Глеб, мысленно прикидывая все варианты. – Садись.

Сабина настороженно присела на диван, подальше от постели, что совершенно не удивило Глеба.

– О чем будем говорить? – уточнила девушка.