Основная операция - Корецкий Данил Аркадьевич. Страница 91

«Невязка» действительно оказалась очень большой, при регулярных привязках к звездам такого не случается.

— Домудрили, умники, — ругнулся «дед». — Эдак можно вообще у черта на рогах оказаться!

Чижик задумчиво рассматривал карту с отметкой фактического местонахождения «барракуды». Восемь градусов южной широты, шестьдесят девять градусов восточной долготы. Точка встречи находится на северо-западе, ее координаты: пять градусов северной широты, шестьдесят восточной долготы. Расстояние — тысяча сто одиннадцать миль. Двое суток хода. Там будет ждать корабль со сменным экипажем. Чей корабль?

Взгляд скользил по карте. Африканский континент отпадает: Танзания, Кения, Сомали не управятся с атомным ракетоносцем… Красное море, вытянутый прямоугольник Саудовской Аравии — не то… Государства Персидского залива — Иран, Ирак, правее Пакистан, Индия… Чижик вздохнул. Они все не прочь заполучить «убийцу континентов», но реальными финансовыми возможностями, соответствующим уровнем технологий обслуживания, непреодолимой напористостью и целеустремленностью, сильной разведкой обладает только одно из них — Ирак…

Итак, иракские моряки займут лодку и поведут куда приказано, по международной финансовой сети пройдут деньги на один или несколько цифровых счетов, шестнадцать стратегических ракет перенастроят на новые цели, на мировой военно-политической арене изменится расстановка сил, вспыхнут дипломатические скандалы, посыпятся ноты протеста, последуют отставки послов, не связанный соблюдением ооновских норм и общепризнанных законов Ирак станет сверхдержавой, еще более опасной для всего земного шара, чем Россия и США вместе взятые…

Во всех звеньях предстоящих катаклизмов нет места нынешнему экипажу «барракуды», он должен исчезнуть, и вряд ли для Лисогрузова и его людей будет сделано исключение — никто просто не станет разбираться и делить россиян на «чистых» и «нечистых».

— Что тебе пообещали в конце пути? — спросил Чижик, и вечно торчащий за спиной Лисогрузов безошибочно понял, к кому обращен вопрос.

— Тебя интересует сумма? — усмехнулся он.

— Нет, наша дальнейшая судьба, — гнул свою линию капитан-лейтенант.

— Ни ты, ни я, ни остальные — никому не нужны. Нас высадят в ближайшем порту, и каждый станет устраиваться, как умеет.

— Отпустят столько свидетелей? — вроде бы удивился Чижик. — А зачем?

— Как зачем? Куда же нас девать?

— Ты знаешь, кому мы гоним корабль? — вопросом на вопрос ответил Чижик. — Если нет, загляни сюда и подумай.

Круглая голова на мощной шее склонилась над картой.

— Вот точка встречи. А вот — покупатель, — тонко отточенным карандашом Чижик ткнул в замыкающий Персидский залив треугольник.

— Я думал — американцы… — неуверенно произнес «квадрат».

— Индюк тоже думал. И помнишь, куда попал? У нас дорога не в суп, а за борт. С пулей в затылке. Думаешь, для тебя сделают исключение и посадят в подземную тюрьму до конца жизни? Вряд ли. Здесь никто не будет с нами разбираться.

— Я думал — американцы, — повторил Лисогрузов. Чувствовалось, что он озабочен. — Но все равно… Обратного хода нет! Ни для меня, ни для тебя!

«Посмотрим, — подумал Чижик. — Интересно, где сейчас Лисков?»

Тот, о ком он вспомнил, находился в душевой, разговаривая с Еремеевым и его командой.

— Странно это все, — вслух рассуждал контрразведчик. — Болтаетесь в океане на американской шлюпке, в американской одежде, с американским снаряжением… А говорите по-русски и называетесь русскими…

— Вы, случайно, не особист? — усмехнулся Ершов, растирая полотенцем сгоревшую дочерна кожу. «Тюлени» были голыми и испытывали некоторую неловкость перед одетым по форме Лисковым.

— Особист, — кивнул тот. — Точнее — уполномоченный военной контрразведки. Но сейчас я не веду расследования против вас. Есть важное дело, чтобы говорить о нем, я должен знать, кто вы такие.

— Ладно, — сказал Еремеев. — Мы из отряда боевых пловцов специальных сил бывшего КГБ СССР. Попали в переделку, оказались на американской подлодке, потом они выкинули нас в открытом море.

— Но «переделка» еще не закончилась, — проговорил Лисков. — Наш корабль захвачен изменниками и бандитами. Скорей всего в конце пути от всех постараются избавиться.

— Вот блин! — воскликнул Кисляков. — И кто же эти бандиты? Бородатый, что ли? У него действительно рожа…

— Это главмех. Старший у бандитов тот здоровый бугай, что стоял на мостике рядом с командиром. А сам командир изменник, он с ними заодно. И здесь, в корме, татуированного видали? У него гранаты…

«Тюлени» ошарашенно переваривали услышанное. Они настроились на то, что испытания закончились и можно расслабиться. А оказалось — попали из огня да в полымя.

— Тогда ждать нечего, — наконец заговорил Кисляков. — Надо бить первыми. Я больше не хочу подыхать в океане.

— Сколько их всего? — спросил Ершов.

— Около десятка. Но опасны пять-шесть человек.

Еремеев что-то прикидывал.

— А экипаж?

— Людей мало, они разобщены и запуганы. Особо надеяться не на кого.

— Значит, нас трое… — Еремеев внимательно посмотрел на контрразведчика. — И вы. Четверо?

Лисков кивнул, стараясь выдержать испытующий взгляд и не моргнуть.

— Оружие есть?

— Пистолет.

— У нас пистолет и два ножа, — удивил контрразведчика Еремеев. Когда терпящих бедствие поднимали на борт, никому не пришло в голову проверить их тощие вещмешки. Трудно было предположить, что затерявшиеся в океане изможденные люди имеют при себе оружие. Особенно если не знать, что они принадлежат к особому подразделению боевых пловцов.

— А что у них? — поинтересовался Ершов.

— Весь арсенал корабля, — с досадой сказал Дисков. — Не считая того, что было при себе.

— Тогда надо действительно начинать первыми. И действовать очень жестко. Иначе…

Следующий час ушел на обсуждение предстоящей операции. Корму контролировал татуированный Витек, он и должен был стать первой жертвой.

— Может, просто связать? — нерешительно спросил Лисков. За годы своей специфической деятельности ему не приходилось приговаривать людей к смерти.

«Тюлени» синхронно покачали головами.

— Тогда надо приставлять к нему охрану, — пояснил Еремеев. — Такой возможности нет. А он может освободиться, или кто-то ему поможет… И враг окажется у нас за спиной. Этого допускать нельзя.

Ершов и Кисляков кивнули. Речь шла об азах боевой работы. Экспериментировать здесь мог только сумасшедший. Или самоубийца.

— Ну а кто… — Лисков замялся.

Пловцы переглянулись. Им тоже не каждый день приходилось убивать людей.

— А вы, товарищ особист, не хотите попробовать? — ядовито спросил Кисляков.

— Я? — растерянно переспросил тот. — Но я никогда… И вообще…

— Давайте договоримся сразу, — глядя на капитана третьего ранга в упор, сказал Еремеев. — Есть определенные правила диверсионных действий. Одно из них: начав, не останавливаться и не размышлять. Иначе — немедленная смерть. Вы вызвались работать с нами, поэтому должны руководствоваться нашими правилами. Вам ясно?

Контрразведчик молчал. Он не чувствовал себя готовым к предстоящей резне. Одно дело — абстрактные рассуждения о необходимости освободить корабль, и совсем другое — выстрелы в упор или смертельные ножевые удары. Но и ситуация сложилась так, что отсидеться в стороне не удастся. Он старший по званию, он отвечает за корабль, он, наконец, знает, кто свой, а кто враг. Значит, ему и возглавлять операцию… Ватной рукой Лисков извлек масляно отблескивающий в электрическом свете «макар». Ему казалось, что все происходит во сне. Может, так и лучше — сделать все, что надо, и проснуться.

— Только начать я не смогу, — хрипло сказал он. — Когда все завертится, тогда…

— Ладно, — Еремеев сделал знак Кислякову. — Кого еще можно взять с собой?

Особист подумал.

— Мичман Ивантеев спортсмен-гиревик, весь как из железа.

— Ладно, — повторил Еремеев и потер вспотевшие ладони. — Снимите с предохранителя…