Притяжение I (СИ) - Романова Екатерина Ивановна. Страница 30

– Извините, но я не могу утаить от него такое.

– Что ж. Тогда хотя бы позвольте мне самой ему все рассказать. Не хочу, чтобы он переживал, – хотя прекрасно понимаю, что переживать он будет не обо мне, а о том, выдала ли я тайну Шарлин.

– Не скрывайте от него ничего, пожалуйста. Он хороший человек и обязательно поможет, если вы попали в беду.

– Хорошо. Вам нужна помощь с завтраком? – поинтересовалась я, приняв таблетку.

– Что вы, – улыбнулась женщина. – Это моя работа – мой хлеб. Если вы станете ее выполнять – меня уволят. Присаживайтесь, я сейчас накрою на стол. Извините, что сегодня задержалась.

– Я не знаю правил этого дома, поэтому вам не за что извиняться. Спасибо вам за старания.

На завтрак был фруктовый салат, приправленный сладким черничным йогуртом, кофе с горячим бутербродом из сыра и колбасы, и апельсиновый сок, который, как я поняла, входил неизменным пунктом в меню на завтрак. Я не имела ничего против. Неспешно наслаждаясь едой, принялась изучать газеты, стопкой сложенные на столе, наверняка, для мистера Эллингтона. Но поскольку сам он неизвестно где и неизвестно когда вернется, ими воспользуюсь я. Да… худшего начала дня и придумать сложно. На всех главных страницах газет красовались мои фотографии. Нет, не наши с Генри, а именно мои. «Золушка осталась без принца», «Тысячам голодающих он нужней, а я – подожду». «Одинокая принцесса с небесным фонариком». «Разбитые мечты улетают на небо». Отлично. Великолепно. Пре-вос-ход-но! Вместо того чтобы выложить наши совместные фото и написать о неземной любви, они, можно сказать, напрямую объявили, что жених бросил невесту ради другой женщины и ведь не возникнет вопроса – какой именно. Все сразу поймут, с кем он был… Чертова любовь!

Гневно отшвырнув газеты, я поблагодарила Кэролайн за завтрак и ушла в свою комнату. Приняв душ и стараясь спрятать за тональным кремом синяки на шее, поняла, что ничего из этого не выйдет, поэтому у меня было два выбора: надеть водолазку или намотать шарф. Поскольку на улице уже +25 – водолазка отпадала. Шарф тоже будет смотреться не к месту, но если я красиво завяжу легкий шифоновый и надену сарафан, можно сделать вид, что я любительница французской моды. Ненавижу все французское… Намотав-таки на шею злополучный шарф и успев вспотеть шеей еще дома, я проклинала все на свете, когда выходила на улицу. Шея чесалась, что раздражало меня еще больше. Казалось, солнце решило выжечь землю до основания сегодня, а извечные проныры журналисты тут как тут, напали на меня со всех сторон.

– Мисс Уэйнрайт, ответьте нам на пару вопросов!

Что ж. Это моя работа. Улыбнувшись во весь рот, я выразила готовность к сотрудничеству.

– Мисс Уэйнрайт, почему жених оставил вас одну на вечеринке в честь помолвки?

– Потому что есть более важные дела, чем веселье. Например – голодающие дети. Если бы Генри поступил иначе – я бы ему не простила.

– И вы считаете, что это нормально бросать невесту одну?

– Если вы спрашиваете, было ли мне неприятно остаться одной – да. Было. Больно и горько. Но вспоминая причину, по которой он это сделал, я понимаю, что все имеет свою цену. Соглашаясь на брак с Генри, я заранее знала, что придется идти на некоторые жертвы. Но любовь все прощает и понимает.

– Вы можете рассказать подробнее об этом благотворительном проекте? Тринити ничего о нем не заявляла.

– Это личная инициатива Генри Эллингтона. Он предпочел бы не афишировать того, что делает. Но поскольку вы раздули из мухи слона – все вышло наружу. Господа, пожалуйста, оставим эту тему. Она не стоит внимания. Во всяком случае, с того ракурса, с которого вы ее пытаетесь преподнести.

– А где сегодня ночевал ваш жених? – вопрос был задан тем самым человеком, который вчера вечером едва не задушил меня в лифте. Сердце заколотилось как бешеное, а улыбка моментально исчезла с моего лица. Тем не менее, пресса желала наживы.

– Там, где ему и положено – в нашей постели, – холодно отчеканила я и собиралась уйти, но заметив за спинами журналистов автомобиль Бернарда, была вынуждена остаться. Он привез мистера Эллингтона, я заметила его на заднем сиденье. Во вчерашней одежде. Если камеры снимут его, особенно после моего ответа, я буду раздавлена и унижена морально. Пресса просто растопчет меня в газетах и телешоу, а люди, которые ищут Шарлин, все поймут. Они уже подбираются к ней.

– У вас остались еще вопросы? – я постаралась привлечь внимание журналистов. К счастью, Бернард верно оценил ситуацию и увез мистера Эллингтона к черному входу, находившемуся на подземной стоянке.

– Когда состоится ваша свадьба?

– Как только будет назначена дата. Мы пока в раздумьях.

– А будет ли назначена дата? – снова вопрос от неизвестного мужчины, который меня едва не убил.

– Что может этому помешать? – бледная как смерть, я пыталась выстоять напор.

– Лучше спросите кто – Шарлин.

Пресса затихла, начала перешептываться, застучали пальцы по клавишам. Я должна была предотвратить неприятности.

– Пожалуйста, прекратите спекулировать на этом. Каждый из нас имеет печальную историю любви. Этой женщины нет, она оставила Генри много лет назад. История завершена. Зачем ворошить прошлое и причинять друг другу боль? Давайте жить настоящим и смотреть в будущее. А будущее заключается в том, что в скором времени будет объявлена дата нашей свадьбы и Шарлин на нее не приглашена, где бы она сейчас ни находилась. Если у вас остались еще вопросы по этому поводу – советую обратиться к пресс секретарю мистера Эллингтона с просьбой провести пресс конференцию. Мне об этом ничего не известно. А теперь прошу меня извинить.

Я вновь заметила машину Бернарда. Видимо он вернулся за мной, чтобы спасти от накинувшихся со всех сторон акул, выдирающих из моей души самые сочные куски и наслаждаясь ароматом сочащейся крови. Чтобы скрыть слезы, я надела солнцезащитные очки и, прикрываясь рукой от вспышек, юркнула в машину. Бернард сразу же нажал на газ и встроился в ряд плывущих по дороге автомобилей. Стараясь подавить вырывающиеся всхлипы, я зажала рот рукой.

– Не обращайте на них внимания, мисс Уэйнрайт. Вы отлично со всем справляетесь, а их работа – перевернуть мир с ног на голову и сделать вам больно. Все ради сенсации. Спасибо, что отвлекли журналистов. Мистер Эллингтон смог остаться незамеченным.

– Рада за него, – срывающимся голосом произнесла я. – Отвезите меня домой, пожалуйста. В мой настоящий дом.

Бернард прекрасно знал адрес, и с невозмутимым спокойствием вел автомобиль, изредка поглядывая в зеркало заднего вида, когда я сбрасывала очередной звонок от мистера Эллингтона. Наконец, он не выдержал и спросил:

– Что с вашей шеей, мисс Уэйнрайт? Только не говорите, что следуете моде.

– Почему бы и нет? – я безразлично пожала плечами и уставилась за окно, глотая боль и обиду. – Мне так нравится.

– Если бы кто-то вас обидел, вы бы сообщили мне или мистеру Эллингтону, верно?

– Вы совершенно правы, – я улыбнулась мужчине и впервые у меня зародились смутные сомнения. – Вы точно водитель, Бернард?

– У вас сомнения в моей квалификации?

– У меня сомнения в том, что должность соответствует вашей проницательности. Вы способны на большее, чем быть простым водителем.

– Я не притязателен и не амбициозен, – он так же как и я пожал плечами, а значит врет. – Тихая спокойная работа, за которую хорошо платят. Почему бы и нет.

Он явно дразнился и понял, что я соврала на счет платка. Мой телефон не затихал от звонков Генри. Мне не о чем с ним разговаривать, поэтому я их сбрасывала. Наконец, высветился неизвестный номер, и я подняла трубку.

– Да?

– Амелия, здравствуй. Это Алисия!

– Здравствуйте. Очень рада вас слышать, – я тепло улыбнулась, хотя понимаю, что через телефонный звонок улыбку не передать.

– Прости, не смогла побывать на вашем с Генри празднике. Но я смотрела новости и прочитала заметки. Ты была на высоте и вся эта идея с праздником на свежем воздухе – ты отлично придумала! Я об одном попрошу – не злись на моего мальчика, пожалуйста…