Первокурсник (СИ) - Раевский Александр. Страница 35

— Я тоже извинился! Мы в расчёте?

— В расчёте!

— Ну вот! Я просто не люблю этих. Могу вернуться злой. Сегодня не цепляй, а завтра можешь снова попробовать! А я…

— Кузнецов! Ты ещё долго кровь из меня пить будешь? — вскипела Лида.

— Иду я, иду! Хоть ты меня не серди, душа моя!

Они быстро шли по коридорам института, и Саша, как это повелось с самого первого дня их знакомства, развлекал её беседой. Почему-то всегда разговор крутился вокруг неё самой. Сегодня, например, он для затравки сказал:

— Я ещё ни разу не видел, чтобы ты ходила, как все нормальные люди! Всё время бегом! Ты, вообще, когда-нибудь устаёшь?

— Устаю. К вечеру ноги знаешь как гудят?

После этого разговор тут же перешёл на её ноги. Он заметил между делом, что является лучшим в мире массажистом, и предложил свои услуги.

— Представь себе: ты лежишь ничком на массажном столе. В помещении тепло и царит полумрак. Играет тихая музыка. В воздухе аромат незнакомых цветов. На твоих ногах мои нежные и, одновременно, сильные руки. Вот мои пальчики барабанят по твоим икрам и медленно поднимаются всё выше и выше. Вот они уже прикасаются к подколенным впадинкам, и от этого в животе и в бёдрах начинают блуждать тёплые, голубые огоньки. Они щекочут нервные окончания, и от этого…

Лида не выдержала и рассмеялась:

— Иди быстрее, злодей! Представляю, что было бы, согласись я на такое!

— Ничего особенного… — Саша ловко увернулся от её руки, которой она хотела ухватить его за плечо куртки. — Ты получила бы пару разрядок, которые на медицинском языке называются оргазмами, а потом ушла с гордо поднятой красивой головой. Оставила бы меня одного мучиться волшебными воспоминаниями. Потому что ты бессердечная!

После этого ему пришлось убегать, петляя по пустому коридору, потому что Лида, хохоча, погналась за ним. Догнала уже на административном этаже. Догнала, схватила за плечо курточки и, смеясь, потащила за собой. Саша покорно шёл следом, умудряясь одновременно доедать свой бутерброд и при этом ещё и болтать.

* * *

В крошечной приёмной, кроме строгой, очкастой секретарши, сидели на стульях у стены два крепких молодых человека в одинаковых чёрных костюмах. Белые рубашки, галстуки и короткие стрижки делали их похожими друг на друга. Все трое повернули головы к двери, когда раздался громкий стук. Дверь распахнулась, и в приёмную просунулась голова мальчишки. Найдя глазами секретаршу, он сказал:

— Я Кузнецов. Лечебники, сто третья. Вызывали?

Секретарша кивнула:

— Проходи к начальнику отдела. Все уже собрались. Ждут одного тебя.

— Все — это кто? — спросил он, закрывая за собой дверь.

— Не задавай много вопросов! — сухо ответила секретарша, и кивнула на оббитую тёмно-коричневой кожей дверь. — Заходи! Там тебе всё объяснят!

Саша внимательно осмотрел молодых людей, которые в свою очередь не отрывали таких же внимательных взглядов от него самого, кивнул какой-то своей мысли и решительно взялся за ручку двери.

Без стука войдя в небольшой кабинет, Саша остановился на пороге и быстро оценил обстановку. Здесь собрались все члены факультетского бюро, присутствовавшие на том памятном заседании. Все они сидели слева от входа на приставленных к стене стульях. Все пять человек. Справа от входа на таком же ряде стульев расположились ещё двое. Незнакомый полный мужчина в возрасте за пятьдесят в строгом сером костюме при галстуке и Вилен Краснов. Вилен ни на кого не смотрел. Он сидел упёршись локтями в колени и не поднимал головы. Незнакомый мужчина сидел через стул от него.

Сам хозяин кабинета сидел в кресле за широким столом. Он был примерно того же возраста, что и его пожилой гость. Да и одеты они были похоже. Такой же двубортный серый костюм. Такая же белая рубашка. Только цвета галстуков у них различались. У хозяина галстук был трёхцветным в косую полоску, а у гостя однотонным под цвет ткани костюма.

Саша нахмурился.

— Привет, Наиль! — негромко поздоровался он, подходя к сидящим рядом Наилю и Мише. — Ты опять сидишь рядом со Снежанной. На шашлыках вокруг Иванки крутился, сейчас вокруг Снежанны крутишься. Ты что, дамский угодник? Привет, Миша!

После замечания о дамском угоднике хмурые и напряжённые лица ребят ощутимо расслабились.

— Садись туда! — громко шепнул Мише, мотая головой влево. Самый крайний стул в ряду, прямо напротив кресла хозяина кабинета, пустовал.

— А если я с ней рядом сидеть хочу? — заупрямился Саша.

Снежанна улыбнулась и наклонилась к своей соседке слева. Та понятливо кивнула, вскочила со своего места и пересела на дальний стул. Саша плюхнулся на освободившееся место и наклонился к плечу Снежанны. Впрочем, задать ей вопрос он не успел. Откашлялся хозяин кабинета — он же начальник первого отдела. Нахмурив густые, кустистые брови, он веско сказал:

— Я собрал вас здесь по просьбе товарища Ерохина… — он повёл глазами в сторону своего гостя. — Прошу вас, Фёдор Ильич…

Тот кивнул, поднялся, заложил руки за спину и прошагал вперёд. Остановившись напротив Кузнецова, он покачался с пятки на носок, пожевал губами и начал свою речь. Начал он с того, что представился,

— Я заместитель начальника управления КГБ по Иркутской области. Меня попросили собрать вас и объяснить, что собственно произошло у вас в институте восьмого сентября этого года. Наверное, излишне напоминать вам, что этот разговор строго конфиденциален. Речь пойдёт о вещах, являющихся предметом государственной тайны. Вы все за малым исключением люди уже достаточно взрослые и должны хорошо понимать, что это такое!

Он упёрся хмурым взглядом в лицо Саши.

— Тебя, Кузнецов, это касается тоже! Кстати, я не нашёл в деле твоей расписки. Это большое упущение! Когда мы закончим, ты должен будешь дать подписку о неразглашении.

— Не могу… — вздохнул Саша. — Я ещё несовершеннолетний и не отвечаю за свои поступки.

— Можешь! — твёрдо ответил Фёдор Ильич. — Без подписки я тебя отсюда не выпущу. Подпишешь!

Саша хмыкнул, но промолчал. Немного побуровив его взглядом, Фёдор Ильич отступил назад, прошёлся по кабинету и продолжил. Начал он с перечисления уже известных фактов. Между делом поблагодарил всех за помощь в деле разоблачения целой сети злостных расхитителей социалистической собственности, а закончил он следующими словами:

— Вы все, наверное, знаете, насколько труден и порой опасен труд наших сотрудников. Я не напрасно сказал «опасен». Да-да! Нашим людям нередко приходится с оружием в руках становиться против хорошо вооружённых преступников. Те, кто бывал в нашем Управлении, наверняка видели большой стенд с фотографиями молодых ребят — комсомольцев и коммунистов — отдавших свои жизни за то, чтобы нам с вами жилось лучше! Да, схватки с бандитами не всегда заканчиваются бескровно! К сожалению это реалии нашей жизни. Не всегда и не всем из нас удаётся сохранять хладнокровие. Сами понимаете — мы всё-таки люди и ничто человеческое нам не чуждо! Комитет Государственной Безопасности строго следит за соблюдением социалистической законности при проведении оперативно-следственных мероприятий. Допущенные перегибы и нарушения немедленно выявляются и нарушители подвергаются суровым наказаниям. К сожалению, вам всем пришлось стать свидетелями одного из таких случаев. От лица руководства Управления, я приношу вам всем самые искренние извинения. Те сотрудники, которые допустили применение силы, строго наказаны. Поверьте, этот эпизод потянется за ними до конца их службы в наших рядах…

Он замолчал и всё так же хмуро уставился в лицо Саши Кузнецова. Тот встрепенулся и лицо его озарилось пониманием происходящего:

— А-а-а, я кажется понял! — негромко сказал он. — Это было извинение! Решили таким образом сохранить лицо! А я-то уж подумал… А почему они сами не пришли извиняться? — обратился он к Фёдору Ильичу.

— А тебе недостаточно, что вместо них сюда пришёл заместитель начальника Управления? — в его взгляде тлела ярость. — Капитан Зимин и старший лейтенант Пашин находятся в служебной командировке! Что тебе ещё нужно?