Шведская сказка - Шкваров Алексей Геннадьевич. Страница 80
Уже 12-го июля Храповицкий доложил:
– 3000 конницы и 17000 пехоты у Мусина-Пушкина собрано ныне.
- Вот так! – торжествовала Екатерина. Храповицкий продолжал:
- Николай Петрович Архаров отписал: Готов еще по одному рекруту с каждой сотни душ дать!
– А пока и не надобно. От Гюнцера известия получены – нелады там у шведов. Доносит, что оппозиция средь ихних офицеров зреет. А в народе нашем, что говорят?
- Нет рода брани, которой не бранят его большие и малые. «За усы приведем вероломца. Войну в три недели окончим!» - кричат. Просят идти без отдыха. Не могут драки дождаться. Отовсюду рекрутов везут и везут.
- Как крепости наши?
- Нейшлот стоит твердо, а вот Левашов опять паникует. Доносит, что шведы обошли его, форпосты жгут. Высадки десанта ожидает с галер.
- Что он все труса-то празднует? – раздраженно откликнулась императрица. – Еще и осада толком не началась, а он по мне так готов уже сдаться. Коли Левашов сдаст Фридрихсгам – под суд пойдет. – пригрозила. – Эх, надобно на Гюнцеля его поменять, да поздно уже.
Пришли радостные известия от Михельсона. Трижды атаковал шведов. Первый раз - 8-го июля на реке Сальмис взят в плен Армфельд:
- Это какой? Дядя или племянник? – поинтересовалась Екатерина.
- Нет, - пояснили, - ни тот, ни другой, просто еще один. Родственник.
- А жаль!
10 июля у Кернакоски атакован полковник Эренрот с 320 солдатами, взята пушка. И третья стычка - 12-июля, на реке Пардакоски – взят редут, две пушки и несколько пленных. Авангард Михельсона приблизился к Уттису.
Императрица не удержалась, тут же Циммерману отписала: «Было три сшибки со шведами. Человек до ста в полон взяли и пушку».
- А пусть знают в Европах…
Осада Нейшлота тянулась вяло.
- Мне кажется, что эпопея греков против Трои была куда интереснее, хоть и длилась она целых десять лет. Там хоть античные герои выходили на поединки, развлекая свои армии. – откровенничал с Егерхурном Стединк, сидя на берегу озера и разглядывая неприступную русскую крепость. – А от наших перестрелок с русскими толку мало. Не застрянь мы у Нейшлота, можно было бы совершать рейды до самого Петербурга. Пока мы топчемся на месте, русские лишь накапливают силы.
- А подкуп? Не пробовали? – отозвался Егерхурн.
- На нашего коменданта золото не подействует. Вы же его видели.
- Но кажется Сулла говорил, что нет таких крепостных стен, на которые не взберется осел, нагруженный золотом.
- Может Сулла, а может Филипп Македонский … - грустно согласился Стединк, - только не в нашем случае.
Капитан фон Вальк из королевской ставки вернулся. Стединк письмо от Хельги ему передал. Плечами пожал полковник:
- Не знаю уж как и попало оно сюда, да маркитанты наши границ и войн не ведают. Торговля для них превыше. Но, главное, капитан, ваша дочь жива и пребывает в здравии у своего деда.
Вальк долго потом расспрашивал Веселова, как, да что случилось. Смотрел укоризненно:
- Что ж ты мол… не уберег жену.
Рассказал ему Петр все честно. Без утайки. И про дочь – Хельгу, что это он переправил ее к русским, в Хийтолу. Но, только об этом обмолвился. Не более.
Вальк вспылил сперва:
- А зачем к русским? – А потом, отошел, подумал и согласился. – Верно ты поступил солдат. Что б она тут делала… Ладно, война сия долго не продлиться, глядишь скоро и увидимся с Хельгой.
- Что так, господин капитан? – простодушно спросил Веселов.
- Сам увидишь… - загадочно ответил Вальк, - поеду, на могилу жены хоть взгляну, и назад буду проситься, в Бьернеборгский полк, к Хестеску. Не могу я здесь в Саволаксе находиться. Все мне о Марии напоминает. Тошно.
Напоследок бросил, нахмурившись:
- А правду болтают, что шведы сие учинили?
- Правда! – кивнул Веселов. – Самолично убил нескольких. Маскерад был. Ряженые в казаков. Да и солдаты финские, что на пуумальском посту были, подтвердить могут.
- А король наш прямо упивается этими сказками. Всем просто уши прожжужал о коварстве русских казаков. – сквозь зубы произнес Вальк. – Не иначе им представление сие выдумано.
- Мы здесь, господин капитан, уже сколь сидим – ни одного казака еще и в глаза не видели.
- И там, - Вальк головой мотнул, - под Фридрихсгамом их нет.
- Ну вот, сами видите – Петр руками развел.
Уехал фон Вальк. А Веселову Стединк приказал:
- К королю поедешь! Я майора Егерхурна к его величеству отсылаю с письмом. Сопровождать будешь.
В Ловизе, где квартировал нынче Густав царило оживление. Скакали курьеры, подходили обозы с провиантом из Гельсинфорса и следовали далее к Фридрихсгаму, а король постоянно проводил военные советы. К нему шли все кому не лень, и Густав принимал всех без исключения. Казалось, он старался вникнуть во все мелочи армейской жизни. Но не было какой-то размеренности во всем происходящем. Командиры и военачальники разных чинов постоянно спорили, ругались до хрипоты, Густав всех выслушивал, стараясь в их спорах выискать какое-то рациональное зерно, а после принять уже свое, королевское решение. Но мнения офицеров порой были противоположные, и Густав терялся.
Услышав, что Егерхурн прибыл от Стединка, король поспешил скорее принять его.
- Как там мой славный барон фон Стединк? – слышал Веселов голос Густава, стоя снаружи огромной королевской палатки. Понятно, что финского капрала не пустили внутрь, и он остался скучать рядом с караульными гвардейцами. Зато слушать можно было все, что происходило внутри.
Егерхурн толково рассказывал королю об осаде Нейшлота и произвел явно благоприятное впечатление на Густава. Майор не преминул добавить, что это именно ему выпала честь захватить русский обоз и тем самым обеспечить всю бригаду провиантом за счет противника.
- Да вы просто герой! – услышал Веселов голос короля. – Вот такие молодцы мне нужны в штабе! С такими, как вы, дорогой майор и такими, как наш славный Стединк, война с Россией будет молниеносной и победной. Нейшлот и его осада – это лишь досадное недоразумение. Вопрос взятия Фридрихсгама будет решен в ближайшие часы. Вот посмотрите, - Петр услышал даже шуршание карт на столе сквозь тонкую ткань палатки. Он огляделся, не наблюдает ли кто за ним. Нет, до него дела никому не было. Караульные болтали между собой. Кто-то из адъютантов лениво расселся на большом барабане, сомлев от жары, дремал. Веселов тоже принял расслабленную позу, расстегнул свой мундир и тяжело оперся на ружье. И правда, было очень жарко. Извелся, дескать, солдат в ожидании своего офицера. А уши все там, в палатке.
- Вот смотрите, - восторженно повторил король, - здесь, в районе Мендолакса будет осуществлена нашим армейским флотом высадка десанта. Сюда мы направим весь реквизированный у крестьян скот, чтобы быстро перевезти пушки к русской крепости. Сигнал к высадке два пушечных выстрела с галер. И для русских появление у них в тылу нашего десанта будет полной неожиданностью. Мало того, наш славный Армфельд, уже взял предместья Фридрихсгама и захватил первых пленных. Его дядя обошел крепость с другой стороны, высадка десанта будет завершающим аккордом этой великолепной операции.
- Гениально, ваше величество! – Веселов услышал голос Егерхурна. – Только вы, с вашей гениальностью и полководческой прозорливостью, могли так идеально спланировать операцию.
- Ну-ну, не перехваливайте своего короля! - засмущался Густав, - Это все мои прекрасные советники. Кстати, я не представил вас.
- Майор Вреде. – послышался еще один голос.
- Да, это мой верный друг, ненавистник русских граф Фабиан Вреде . – продолжил за него король, - А вы знаете, Егерхурн, его предок был ротмистром королевских драгун и спас жизнь самому королю Карлу IX в битве под Кирхгольмом. Он уступил ему своего коня, а сам геройски погиб.
- У вас, ваше величество, изумительная память на столь давние события! – послышался голос Вреде.
- Ах, Фабиан, король просто обязан помнить о героях нашей Швеции. Тем более, что большинство их осталось в нашей истории, к моему величайшему сожалению. А ты, Мориц, что отмалчиваешься? – обратился Густав к кому-то еще.