Бесценный дар - Джеймс Скотни (Сент-Джеймс Шотни). Страница 21

– Скальпировать меня? – ужаснулась Энн. Неужели она ошибалась, считая шотландцев, по крайней мере, такими же цивилизованными, как их соседи по острову?

Рори коротко рассмеялся.

– Что с вами? Вы не понимаете по‑английски? Я сказал «скелпировать» – это значит отшлепать.

Энн пыталась сесть, но он так придавил ее, что она могла только беспомощно извиваться под ним.

– Отпустите меня, вы… вы, шовинист!

Рори оперся на локти и колени, и Энн смогла перевернуться на спину, судорожно хватая ртом воздух. Ее одурманил непривычный запах сена, зерна и домашних животных.

– Почему вы бежали в таком смятении, Энн? – спросил Рори тихим голосом. – Теперь все, кто был на танцах, думают, что между нами что‑то есть.

– Да, – согласилась она. – Сильная неприязнь.

– Неприязнь? – проворчал он. – После вашей болтовни о сексе?

Энн хотела бы увидеть его лицо в этой темноте. Его тон был гневным, однако она почти не сомневалась, что он улыбается. Его последние слова сильно встревожили ее, особенно учитывая их позу на охапке сена, и она высвободила руки и уперлась в его плечи.

– Пустите меня, вы, здоровенный увалень!

– Что? Здоровенный увалень? – прорычал Мак‑Дональд.

– Да, – нерешительно сказала она, почувствовав себя неловко из‑за внезапно возникшего странного прилива нежности. – Вы не понимаете простого английского языка?

Вдруг снова послышался странный треск, прямо рядом с ее головой, и она извернулась, пытаясь увидеть, что же там такое. Рори потерял равновесие и навалился на нее всем телом.

– Что это? – прошептала она.

– Что, по‑вашему, это может быть? – отозвался он.

– Я не знаю. Я никогда такого не слышала!

– Слышала? – отозвался Рори, явно смутившись. Через несколько секунд она почувствовала, что он расслабился и его плечи затряслись от смеха.

– Что здесь смешного?

– Вы, Энн.

– Ну, так я рада, что вы развеселились…

Он уткнулся лицом в ее плечо, словно бы пытаясь подавить смех.

– Вы, наверное, никогда не общались с домашними животными.

Энн снова попыталась оттолкнуть его.

– Вы думаете, я не понимаю, где я? Я просто не знала точно, что это такое.

Он только сильнее смеялся, и она чувствовала, как его грудь поднимается и опускается, прикасаясь к ее груди. Она опять толкнула его.

Рори повернул голову и сказал полушепотом:

– Да это всего лишь молочная корова испускает газы.

Его губы щекотали ей шею, когда он говорил, и она вздрогнула. Как бы проверяя ее реакцию, он снова коснулся кожи Энн, на этот раз совершенно явным поцелуем.

– Рори, – сказала она, слабо протестуя.

Но слова ее прозвучали слишком нежно. Губы Рори передвинулись выше, повторяя очертания ее подбородка. Энн ухватила его за свитер, намереваясь оттолкнуть его, но он был слишком тяжелым – или она вдруг ослабела.

Как бы то ни было, но долго размышлять ей не пришлось, потому что ее внимание целиком поглотило следующее дерзкое движение Рори. Он отыскал ее губы и поцеловал – сначала нежно, потом со все возрастающей страстью и настойчивостью. Рори действовал так, будто потерял контроль над собой.

Приподнявшись, он просунул под нее руку и привлек к себе еще ближе. Их ноги переплелись, а его свободная рука властно легла на ее талию. Энн была совершенно ошеломлена его бурным натиском.

Со стоном, который, казалось, был исполнен отчаяния, Рори припал ко рту Энн. Он властно обвел ее губы кончиком языка, затем раздвинул их с легким усилием. Поскольку Энн не сопротивлялась, он целовал ее с невероятной страстью, нежно покусывая губы и энергично двигая языком.

Тело Энн отозвалось на это предательски. Она забыла, где они находятся, забыла свой гнев, забыла все, кроме тех чувств, которые вызвал в ней Рори. Она никогда не вела себя так ни с одним из близких ей мужчин, которых и было‑то совсем немного. Она не знала, что делать с сумасшедшим шотландцем – и моралью Среднего Запада, – но не могла остановиться. Она не смогла даже возразить, когда почувствовала, как его рука проникает под ее свитер, вытягивает подол рубашки из‑под пояса и касается кожи. Его твердые пальцы прошлись вдоль ребер, и прикосновение это было обжигающим, как раскаленное клеймо. Мысль о том, что Рори метит ее как свою собственность, – вместо того, чтобы разозлить ее, против ожидания лишь подстегнула ее к ответной ласке.

Она провела руками по его плечам и спине, разглаживая и вновь сминая его тонкий свитер. Осмелев, она позволила своим рукам скользнуть ниже, туда, где кончался его килт. Сильные мышцы напряглись от ее прикосновения. Ее опрометчивая импульсивность, казалось, воспламенила Рори, который пробормотал что‑то, чего она не смогла понять, и стал целовать ее ресницы, щеки, виски. Та его рука, на которой она лежала, крепче прижала ее, другая накрыла грудь, обжигая кожу даже через лифчик.

Внезапно сарай озарился светом, и пораженная Энн повернула голову. Совсем рядом она увидела глаз большой рыжей коровы, которая шумно и с удовольствием жевала сено. Энн почувствовала, как Рори насторожился и его губы замерли на ее шее. Застыла и рука, ласкавшая ее грудь.

– Черт возьми, – пробормотал он.

С упавшим сердцем Энн поняла, что его реакция на внезапно вспыхнувший свет означает только одно – их могут обнаружить.

– Энн? – донесся голос Фиви из дальнего угла сарая. – Рори, где вы?

Рори быстро убрал руку из‑под ее одежды. Только тут Энн осознала, что ее собственная рука лежит на его бедрах, обтянутых леопардовыми плавками. Она резко отдернула руку и толкнула его в грудь. Рори откатился в сторону и встал, тяжело дыша, предоставив Энн подниматься на ноги самой.

Она мрачно посмотрела на Рори.

– Покажите мне, как выбраться из этого сарая, чтобы ни на кого не наткнуться, и я отправлюсь домой.

Рори самодовольно сложил на груди руки. – Если вы собираетесь домой, вам нужен самолет через Атлантику, и я вам с радостью помогу на него сесть!

Выдержав достаточно долгую паузу, чтобы он налюбовался ее недовольной гримасой, Энн повернулась на пятках и покинула стойло, в котором они только что провели несколько незабываемых минут.

– Весь этот шум был из‑за вас, – высказала обвинение Энн, стоя у входа в замок и ожидая, пока Рори справится с замком. К их взаимному смущению, Фиви осталась на танцах, сказав, что вернется вместе с племянником. Ни Рори, ни Энн не обменялись по дороге и десятком слов, и теперь, услышав слова Энн, Рори выпрямился с ключом в руке и посмотрел на нее сверху вниз.

– Из‑за меня? С какой стати вы это утверждаете? Это вы убежали в темноту!

– Вы не должны были идти за мной!

– Да если бы я этого не сделал, – съязвил он, – на вас могла бы напасть бешеная корова!

– Все лучше, чем вы! – вспыхнула Энн.

– Минутку, дорогая. Если мне не изменяет память, это вы опрокинули меня на себя.

– Я ничего подобного не делала! – задохнулась от негодования Энн.

– Делали – притворившись, что испугались обычной коровы.

– Я не была уверена, что это корова, – защищалась Энн. – Звук был как… как… я не знаю что. Боже мой, с тех пор, как я приехала в Шотландию, я повстречала такое множество странных тварей в темноте! Так что я не знаю, чего ожидать в следующий раз.

– Могу сказать то же самое, знаете ли. Мне было неловко перед моими друзьями и соседями.

– Виноваты в этом только вы сами. Это вы вытащили меня на танцы.

– Ну так не волнуйтесь, – отозвался Рори. – Я больше никуда вас не возьму, кроме как в аэропорт.

– Это будет холодный день, Рори Мак‑Дональд.

Они стояли рядом на нижней ступеньке, и их глаза, казалось, метали искры в полутьме. В другое время Энн могла бы счесть эту ситуацию забавной. Но только не в этот вечер. Сейчас все, чего она хотела, так это сбежать в уединение своей комнаты.

– Откройте же эту проклятую дверь, Рори.

– Она открыта.

Нетерпеливым движением он толкнул дверь, и она со скрежетом отворилась. Рори, посторонившись, позволил Энн войти, но едва она шагнула на порог, он остановил ее, преградив дверной проем рукой.