Миднайт Хилл - Аффи Алина. Страница 14

Девушки подошли к дверям школы, из которых выходили. За беседой Мелисса не заметила, как они сделали круг по саду. Школьники потихоньку стекались к зданию.

– Он гений, понимаешь? – в полуприкрытых глазах старосты плескалась усмешка. – И, как подобает гениям, он со странностями. Любит внимание, но только в те моменты, когда сам его хочет. Не подпускает посторонних. Особенно тех, кто без спроса вторгается на его территорию. День за днем.

Лицо Джули-Лу покрылось язвами насмешки: уголки губ растянулись, брови выгнулись, глаза сощурились, – превратив старосту в нечто привычное для Мелиссы. Сердце заныло от ее слов. Мелисса ждала, когда староста наиграется с ее чувствами и уйдет. Она внутренне сокрушалась, что позволила себе довериться Джули-Лу, что на какой-то миг допустила, будто они могут стать подругами.

Черные волосы гордо взметнулись перед лицом Мелиссы. Джули-Лу изящно махнула рукой, и звонкое «пора» донеслось до ушей девушки. Мелисса стояла перед распахнутыми дверями и приобняла себя за плечи, стараясь немного отпугнуть одиночество, которое обволокло ее плотным туманом.

Сильный ветер к концу пятого урока заволок небо тучами. Заостренные ветки царапали оконные стекла. Внутри живота Мелиссы будто были такие же деревья, что кололи стенки желудка. Звон колоколов подхватил ветер, разнося его по округе и посвистывая в такт. Время обеда. Время выбора столика. Кто невзлюбил ее сильнее: Роланд или Джули-Лу?

Не стремясь проверять это на практике, Мелисса последовала в раздевалку, набросила джинсовку и вышла из школы. Массивные двери захлопнулись за ее спиной. Дождь редкими каплями тыкал в ноги и лицо. Глаза увлажнились, то ли от ветра, то ли от давления в грудной клетке. Мелисса пошла прочь. В конце концов, пятница – короткий день.

В столовую стекались люди. Болтали и смеялись. Светло-голубые глаза изучали все заходящие фигуры, а потом опустились на пустой стул, который здесь прежде никогда не стоял. Все было как раньше: Хьюго знакомо почавкивал едой, Роланд делал редкие глотки из термоса, перелистывая страницы.

– Нам повезло, что она не пришла, – произнес Роланд, когда понял, что Ламмерт смотрит на него слишком долго и напряженно.

– Сначала ты согласился, чтобы она сидела с нами.

Ламмерт смотрел исподлобья и жадно улавливал эмоции на лице брата. Тем не менее тот был невозмутим.

– Сопротивлялся до последнего. Я сразу сказал, что нам надо держаться от нее подальше.

– Ты хотел сказать, ей нужно держаться от нас подальше?

– Я хотел сказать то, что сказал, – отрезал Роланд.

Хьюго перестал жевать. Ламмерт явно пытался придать форму словам, которые скакали в его голове. Роланд ждал.

– И все же, – раздухарился Ламмерт, – ты заставил нас ее обидеть, заставил оттолкнуть. Мы сделали то, что так часто делали с нами. С кем ей теперь общаться? С Джули-Лу, что ли?

– Во-первых, – холод голоса Роланда словно прибил Ламмерта к стулу, – я никого не заставлял. Мне казалось, это было общее решение. Во-вторых, – перебив не сошедшие с губ брата возражения, продолжил он, – круг общения Санлайт вообще не наше дело. Вы в классе вчетвером учитесь? Не знаю, что вы ей там сказали, но она не пришла, Ламм. Так что выдохни и живи как раньше.

– Как изгой?!

– В безопасности!

– Так, хватит! – встрял Хьюго. Он схватил руку Ламмерта и заставил его разжать пальцы, что от гнева уже начали гнуть вилку. – Ей так будет лучше, – он нагнулся к брату и заискивающе посмотрел ему в глаза. – Я уже слышал, как про нее шепчутся. Просто потому, что она говорит с нами. Чем она это заслужила, Ламм?

Светлые глаза блеснули на свету.

– А мы чем это все заслужили?

– Было чем, – вставил Роланд. – Было.

Мелисса шагала, даже не замечая лужи. От школы до дома идти около часа. Она бы вовсе не спешила, если бы не колющий голод. По дороге наверняка попадется какая-нибудь лавка с продуктами.

Город был мрачным. Все фасады словно покрыты толстым слоем пыли, который не смачивался даже каплями дождя. Пахло сырой землей и затхлостью. В многоквартирных домах встречались заколоченные окна. На обочине стояла проржавевшая машина. Мелисса не разбиралась в автомобилях, но эта была явно старше мамы. В узких переулках свалены какие-то тряпки и мешки, на улицах почти не было людей. Наконец, сквозь сырые запахи к Мелиссиному носу пробился аромат выпечки. Девушка дошла до очередного поворота и оказалась на перекрестке у пекарни.

От кровавого пятна почти ничего не осталось. Слегка заметное потемнение размером с яичницу больше не пугало. Мелисса осмотрелась по сторонам и вышла на проезжую часть. Она повозила ботинком по пятну, чтобы убедиться в реальности воспоминаний.

Терпкий запах давал команду «голос» для живота. Мелисса перебежала дорогу и направилась к крыльцу пекарни. В окне тускло дребезжал желтый свет. Деревянная дверь заскрипела от небольшого движения. Изнутри потянуло сушеными травами и чесноком. Под ботинком Мелиссы что-то расползлось. Она опустила взгляд и обнаружила на пороге белый порошок. Бороздка тянулась вдоль стены, лежала на подоконнике и скрывалась за углом.

– Кто там? Чего стоите, проходите! – задребезжал старушечий голос, аккомпанируемый разноголосым скрипом половиц.

– Здравствуйте!

Мелисса перешагнула через порог, а брови ее так и застыли, взметнувшись. За прилавком стояла старуха. Та самая, что кричала про оборотней.

На дверях висели кресты, на верхней полке в углу пыльные иконы стояли нестройными рядами. На прилавках лежали десятки душистых буханок, чей запах перебивали пряности, висящие на веревках под потолком.

– Чего ищешь, милая? – вопросила старуха и улыбнулась. Она вытирала жилистые пальцы от муки, хватая полы грязно-лилового фартука.

Мелисса перестала нелепо осматриваться и улыбнулась в ответ.

– Мне бы булочку какую-нибудь.

– Булочку, значит. Вот здесь.

На прилавке были разложены душистые пышки, из которых Мелисса выбрала большую, с вареньем.

– Картой, – автоматически сказала девушка.

– Чего?

– Ну, оплата…

– Э-э-э, нет, у нас такого нет. Ты уж поищи монетки.

Мелисса подавила улыбку и зарылась в карманы рюкзака. Старуха с прищуром наблюдала за ней.

– Ты, стало быть, внучка Гастов? Из Мглистого бора. Городская девочка, – Мелисса неуклюже кивнула. – Городским здесь сложно живется. Опасно. Они много чего не смыслят, не верят ни во что. Пропадают часто. Особенно дети. Раз в пару лет всяко кого-то не находят.

Мелисса невольно сглотнула. На дне одного из карманов все же нашлась горсть монет, которую она поспешила передать продавщице.

– Вот спасибо, приятного аппетита.

– Вам спасибо.

Мелисса уже хотела уйти, но вдруг обернулась.

– А куда дели медведя?

– Забрали его, – голос старухи мгновенно стал зловещим. – Эти, – она поводила костлявой рукой вокруг шеи. – Воротники. Погрузили себе и увезли.

Мелисса надеялась сбросить оцепенение свежим воздухом. Но дверь захлопнулась, а мысли все также фиксировались на медведе. Именно с этого крыльца пекарша видела, как над трупом склонились два огромных зверя на задних лапах с горящими в темноте глазами. Мелисса будто почувствовала вес ружья в замерзших руках.

Вкус свежей булки успокаивал. Голод, что так отчаянно взывал к Мелиссе еще с урока, наконец был утолен.

Вскоре на горизонте показался дом. До ушей донесся чуждый звук мотора. Мама должна быть еще на работе. На дорогу с соседнего участка вышла девушка с короткими волосами и помахала Мелиссе. Та смущенно ответила на приветствие, вглядываясь в лицо незнакомки.

Она была невысокого роста, на вид не больше тридцати, с темными волосами и глазами. Джинсы со следами травы на коленях и садовые перчатки, заткнутые за пояс, насторожили Мелиссу, ведь, кроме пары толстых деревьев, растений на соседнем участке не было.

– Мелисса! – воскликнула она. – Наконец-то я смогла кого-то из вас встретить. С вашего приезда ни тебя, ни родителей не видно. Как вы обживаетесь?