Прикосновение варвара (ЛП) - Диксон Руби. Страница 6

Сегодня? Я беру все, что они предлагают. Когда они предлагают мне горячий чай? Я беру его и пью, не заботясь о том, что у него странный листовой привкус. Когда мне дадут еще тушеного мяса? Я ем все это и не обращаю внимания на то, что из моего носа течет, как из крана. Прошлой ночью, в ужасные, леденящие душу часы, когда я должна была спать, я пришла к осознанию.

Мы с Мэдди здесь одни. Мы полностью во власти этих незнакомцев, которые решили забрать нас и теперь кормят и одевают. Мы можем попытаться сбежать, но как далеко мы уйдем? Одной мысли о том, чтобы выйти из безопасности потерпевшего крушение корабля под свирепые зимние ветры, достаточно, чтобы меня стошнило.

А я? Я полностью завишу от Мэдди в общении. Я, конечно, могу говорить, но я не слышу себя; я не могу сказать, достаточно ли я громко говорю или понимают ли меня. Если они не смотрят на меня, я не вижу их реакции. А инопланетяне? Мэдди говорит, что Кайра сказала ей, что они знают наш язык, но я не могу читать по их губам. У них есть клыки, и они произносят не так, как я привыкла, так что это перебор.

Так что мы полностью зависим от пришельцев, и я полностью завишу от Мэдди.

Это не делает меня счастливой. Я не самый общительный человек, поэтому я счастлива позволить моей жизнерадостной сестре взять инициативу в свои руки. В то же время я в ужасе. Что, если мы расстанемся? Что, если что-то случится с Мэдди? Что я собираюсь делать?

Все вокруг кажется опасным. Прошлой ночью, когда я дрожала и прижималась к Мэдди, пытаясь уснуть, мне в голову пришел план: план «Да».

Хочу ли я есть это рагу? Да.

Хочу ли я носить все эти красивые меха, которые они мне дарят? Да.

Хочу ли я дружить со всеми новыми инопланетянами? Да, да.

Я не дура. Я знаю, что чем меньше хлопот я буду доставлять, тем легче все будет. Итак, прямо сейчас? Я собираюсь быть чертовски покладистой и следить за всем. Я не рассказала Мэдди о своем плане — в основном потому, что слова «Мэдди» и «покладистый» не относятся к одному и тому же предложению. Но если она подумает, что я в безопасности с этими незнакомцами, она смирится.

Кайра протягивает мне ботинки.

— Ботинки? Ты хочешь такие ботинки? — Она постукивает по ним. — Мы можем подогнать их под твои ноги.

Я киваю ей, план «Да» действует.

***

Несколько часов спустя я одета в теплую одежду из одного из пакетов с припасами. Поскольку другие человеческие женщины знали, что мы с Мэдди были здесь, в капсулах, нам прислали одежду, и теперь мы с Мэдди облачены в кожаные туники, кожаные леггинсы и теплые ботинки на флисовой подкладке. У меня теперь есть большие меховые рукавицы, которые я ношу даже в пещере, и я сыта по горло острым рагу. У меня заложен нос, и я подозреваю, что подхватила простуду, но мне удается подремать большую часть дня. По какой-то причине большинство больших синих парней покинули пещеру, оставив только Кайру, ее пару и одного из тех, кто остался охранять вход. Это расслабляет. Я все еще волнуюсь, и мой желудок скручивается в узел, но без горящих глаз остальных напряжение немного спадает.

Я просыпаюсь, когда чья-то рука касается моей руки и встряхивает меня. Я сажусь на меха, протирая глаза. Там, у костра, вернулись большие синие парни и возбужденно жестикулируют о чем-то тому, кто является лидером. Они указывают на нас и поднимают свои рюкзаки, но вожак качает головой и говорит что-то, отчего один из тех, что с горящими глазами, бросает свою сумку на землю и бросается прочь. Остальные устраиваются поудобнее, но они не выглядят довольными.

Мэдди принимает все это, а потом подходит и садится рядом со мной в мехах. Она подтягивает колени и наклоняется ближе ко мне, ее руки двигаются мелкими движениями. Мы почти как будто шепчемся, хотя это и не имеет значения. Они не понимают языка жестов. Но, может быть, Мэдди не хочет, чтобы они знали, что мы разговариваем.

«Сердитый — это Хассен, — говорит она мне. — Нам нужно приглядывать за ним. Он много наблюдает за тобой».

«Я знаю, — жестикулирую я в ответ. — Это меня беспокоит. Что случилось такого, что разозлило его?»

«Они что-то ищут. Носок? Это звучит как носок, хотя я знаю, что это неподходящее слово. Они хотят найти его для нас. Думаю, что он переносит паразитов. Хассен злится, что Хэйден — то есть лидер — не разрешает им охотиться сегодня вечером. Хэйден говорит дождаться рассвета, потому что мы слишком уязвимы. Итак, Хассен закатывает истерику».

Хассен и Хейден? Черт возьми, их имена звучат одинаково. Я не знаю, как я собираюсь держать все это в голове. «Значит, они хотят поохотиться на носок?» Я выглядываю в переднюю часть разбившегося корабля, где видны небо и снег — темно, и снег падает сильно. Мое дыхание затуманивается даже в тепле корабельного трюма. Если я оставлю огонь, он замерзнет. «Я не хочу никуда идти, — говорю я Мэдди. — Я согласна с Хэйденом».

«Я тоже. Моя задница замерзла».

Я подавляю смех рукой и смотрю на огонь. Тот, у кого красивые глаза — дружелюбный — наблюдает за мной. Его рот немного кривится. Слышал ли он мой смех? Я чувствую, как румянец заливает мои щеки, и съеживаюсь рядом с Мэдди. «Ты знаешь имена остальных?» — я жестикулирую в ответ.

«Я пытаюсь запомнить их все, — Мэдди делает мне знаки. — Я думаю, что мужа Кайры зовут Яйхаго, хотя я могу ошибаться. Есть один по имени Роу-хош, но он не кажется милым. Тот, кто стоит у огня, — это Бек. Вон тот — Тошен. Думаю, что один из них — Роудан, но он мало говорит, даже остальным».

Мой разум кружится, пытаясь впитать все эти имена. Их нелегко запомнить, за исключением, может быть, Бека, но я не хочу узнавать его лучше. Он один из тех, у кого собственнические глаза. Я смотрю на того, кто меня интересует. Роудан.

Его имя я постараюсь запомнить.

Как будто он чувствует мой пристальный взгляд, он оглядывается и наклоняет ко мне подбородок с легкой игривой улыбкой на губах. Его губы растягиваются в усмешке, а потом я не вижу ничего, кроме белых клыков.

Я вздрагиваю и снова отвожу взгляд.

***

После еще одной ужасной, холодной ночи я более чем охотно приму эту штуку, если это означает, что мне будет тепло. Это ужасное место — здесь ужасно холодно и пустынно, и к тому времени, как даже самая теплая еда попадает ко мне, она остывает. Если то, что они говорят, правда, то за углом нет ни Берлингтонской фабрики по пошиву пальто, ни Макдональдса, вообще ничего. Здесь нет ни теплого пляжа, которого можно было бы ожидать, ни даже перерыва в погоде. Это ледяная планета.

Иногда я действительно надеюсь, что Кайра и остальные лгут мне. Что все это тщательно продуманная шутка, как это делают в тех телешоу. Что мы выйдем на улицу и увидим город вдалеке, и все будут смеяться и угощать меня горячим какао. Я даже не буду злиться. Я просто почувствую облегчение.

Но это не объясняет, почему мой кохлеарный имплантат исчез, а операция без согласия определенно заходит слишком далеко. Так что это должно быть реально.

И это меня пугает.

Мэдди, кажется, справляется со всем лучше меня. Она осторожна и воинственна с другими и защищает меня, но она не дрожит так сильно, и она спит как бревно. Она не выглядит так, как будто каждое мгновение живет в ужасе.

Я этому завидую. Я держу свои жалобы и страхи при себе, потому что, если Мэдди узнает, что я тихо схожу с ума, она будет беспокоиться обо мне и перейдет в режим мамы-медведицы. И хотя я люблю свою сестру, я не знаю, хочу ли я, чтобы она душила меня чрезмерной заботой. Мэдди может быть потрясающей, но Мэдди также может быть чересчур заботливой. Я рада, что она здесь, и в то же время я возмущна тем, что снова вынуждена полагаться на нее. Мэдди не виновата в том, что после многих лет слушания и независимости я снова вынуждена полагаться на нее.