В сладостном плену - Андерсен Блэйн. Страница 16

Дело даже не в том, что он отнюдь не был обделен вниманием прекрасного пола. Во время своих торговых рейсов и по возвращении домой женщины, можно сказать, так и вились вокруг него, хотя их пыл заметно поостывал, как только они узнавали, какую шутку выкинул с ним его венценосный братец, вынудив его жить в бедности. Те же, для кого его положение было безразличным, были безразличны и для самого Торгуна. Надо сказать, что Хаакон очень надеялся на брак Торгуна с особой низкого происхождения, что (и он прекрасно знал это) сразу же лишит того всех прав на престол.

Вот почему Торгун и жил жизнью мореплавателя. Что и говорить, женщины помогали скрашивать беспокойное существование моряка, но любви тут не было и в помине, а сердце викинга также не находило желанной пристани, как и его боевой корабль, бороздящий просторы Северного моря. И так было до встречи с Бретаной, затмившей собой всех женщин, которых он знал до этого.

Торгуй совсем потерял голову от этой девчонки с огромными глазами. Ему приходилось сдерживать порывы своего тела, но в мыслях он раздевал и крепко обнимал ее, причем даже в те моменты, когда она, злая и раздраженная, находилась на другом конце дома.

Он непрестанно думал о ее длинных белокурых, с серебряным отливом и мягких, как шелк, волосах. А ее белоснежное лицо с горящими сиреневыми глазами и эти полные, ярко-красные, как вишни, губы; особенно соблазнительна нижняя губа, чуть-чуть толще верхней. О, какой же это невыносимый вызов его сдержанности.

Торгуй был так измучен беспрестанными любовными переживаниями, что каждое движение ее роскошного тела вызывало в нем страстное желание быть все ближе и ближе к ней. Он упивался каждой скульптурно выразительной линией ее стройной талии, полными грудями, изнывал от желания вжаться в теплоту ее обнаженного тела, как это уже было в то первое памятное утро их встречи в Глендонвике.

В тот день он ничем не выдал своего настроения, но если бы Бретана посмотрела на него спереди, то (и он был уверен в этом) роль предателя сыграл бы его половой орган, пульсирующий от сладостно-болезненного желания. Не будь у него необходимости выполнения стоявшей перед ним важной задачи, он без колебаний опрокинул бы на постель и тут же овладел бы ею. А теперь, когда он снова находится так близко от нее, слышит ее дыхание за тонкой занавеской, его затопляли новые и новые волны страсти.

Но это безумие. Если он утолит свою любовную жажду, тогда все потеряно. Надо, чтобы Бретана никак не пострадала во время своего путешествия, иначе напрасными будут годы лишений и страданий, вызванных узурпацией Хааконом его законных прав.

Дело и так сильно осложнилось, в частности из-за потери медальона, хотя Магнус, скорее всего, и поверит, что Бретана носила его. Да и их теперешнее положение тоже оставляет желать лучшего. Запятнать честь Бретаны в такой момент, значит, нанести непоправимый ущерб ее ценности в глазах Магнуса. Старик вполне может отказать ему в обещанной награде, и тогда получится, что он зря проделал это долгое и опасное путешествие ради утоления своей страсти.

Нет, посягать на нее нельзя, чего бы это ему ни стоило. Торгун и раньше был настроен таким образом и считал, что так и должно продолжаться впредь. Для него эта пленница остается лишь чужой девицей, а то, что она наполовину саксонка, так это немного стоит в глазах викинга. В общем так, Эйнар прибывает через месяц и благополучно отвозит их домой. А уж там-то он со своим выкупом найдет себе женщин и получше.

Твердо решив не думать больше об этом, Торгуй уткнулся лицом в толстую шкуру и притворился крепко спящим. В этот же момент повернулась на своем ложе и Бретана. Облегченно вздохнув и глубоко зарывшись в шкуры, она попыталась забыться во сне. Глаза Торгуна открылись. Он-то знал, что в эту ночь спать ему придется недолго.

Глава 7

— Может, мне тоже пощипать птичку? — Торгун вздохнул, понимая, сколь наивен он был, предполагая, что его высокородная подопечная хоть что-нибудь смыслит в кухонных делах.

Бретана умоляюще пожала плечами:

— Конечно, у тебя это получится гораздо быстрее. А если ты так уж голоден…

На лице Торгуна промелькнуло раздражение.

— Если миледи, по ее словам, так обожает куропатку, то почему бы ей и не заняться ее приготовлением? И вообще, кому из нас пришлось побегать с луком в руках, чтобы добыть это пернатое?

Бретана не спорила — Торгун имел все основания надеяться, что она и будет ощипывать еще теплую куропатку. Да разве она возражает, вот только как к этому приступить? Но признайся она, что ей приходилось видеть дичь только на вертеле, какой град насмешек обрушится на нее. Вот ведь как получается: те качества, за которые ее так почитали в Нортумбрии, то есть за умение читать, сладко петь и обыгрывать всех в шахматы, здесь потеряли всякий смысл. Теперь ее ценность измеряется одним — умением ощипать перья с этой еще недавно бегавшей пташки. Да, немного же она стоит в новых обстоятельствах. Нет уж, в своем неумении она ни за что не признается, пусть уж лучше считает ее белоручкой, чем такой непрактичной особой.

— В Глендонвике я этим не занималась.

— Ничего удивительного. Но ведь я тоже не собирался учить упрямых девиц искусству выживания. — Являя всем своим видом сильное раздражение, он положил птицу на стол и стал перед ним, уперев руки в бока.

Несмотря на всю свою неопытность, Бретана все же считала, что Торгун требует от нее невозможного. Свое дело она сделала.

— Я каждый день собираю свеклу и капусту. И за огнем тоже я слежу. И что же, после этого можно говорить, что я ничего не делаю? — Она не очень-то любила с ним спорить, особенно потому, что всегда терпела поражение. Однако надо же было постоять за себя, когда к тебе так придираются.

Разделывая куропатку, Торгун думал о том, что, пожалуй, он немного круто с ней обошелся. Ведь ее жизнь сильно отличалась от всего того, к чему она привыкла раньше. А что касается сбора овощей и возни с огнем, то тут она совершенно права.

— Ладно уж, — проворчал он, — на этот раз договорились, но уж следующая птица — точно твоя.

От такой отсрочки Бретана с облегчением вздохнула, но испытания ее на этом не кончились, потому что наблюдать за разделкой птицы было почти так же противно, как и самой заниматься этим делом. Ощипывание — это еще ничего, но когда дошла до внутренностей, вот тут ее замутило. А ведь буквально на следующий день ей по настоянию Торгуна пришлось-таки делать то же самое.

« Слава Богу, — думала она, — хоть овощи мои не кровоточат «.

В тот вечер Бретана поджарила куропатку на вертеле, который Торгуй укрепил между парой внутренних опорных балок. Он называл этот способ приготовления жаркого словом, очень похожим на то, как оно звучало на языке саксов, да и в Глендонвике делали почти то же самое. Жарилось мясо много часов, но зато каким сытным и сочным оно получилось!

Гарниром к главному блюду была свекольная каша, которая стала для них по необходимости привычной едой. Благодаря тому, что Торгун прекрасно знал растительный мир острова, Бретане теперь удавалось находить капусту, а иногда и лук, так что теперь у них было чем сдабривать суп.

Привыкнув на корабле есть два раза в день (утром и вечером), они и здесь придерживались того же распорядка, причем вечером пища всегда была горячей. Ели они за столом, пользуясь большими деревянными тарелками.

К восторгу Бретаны Торгун показал ей место, где ведущая к морю узкая тропинка ответвлялась и почти незаметно приводила к месту, усыпанному ранней земляникой. Прошло уже несколько недель с того времени, когда она последний раз наслаждалась вкусом свежих фруктов, и это открытие доставило ей огромное удовольствие. Впервые придя в лесок одна, она по-ребячески жадно, сидя на земле, прямо-таки объедалась ягодами, упивалась их вкусом, с упоением вдыхала сладчайший аромат. Ее пальцы даже порозовели от клейкого сока.

К концу первой недели пребывания в доме его обитатели за целый день едва обменивались несколькими словами. Тем не менее каждый из них довольно успешно занимался своим делом и при этом не мешал другому. По утрам Торгун обычно охотился, возвращаясь затем с куропаткой, а иногда, если повезет, то и с зайцем. Пополнив запасы продовольствия, он вновь выходил из дому, на этот раз за топливом для очага на ночь.