Совсем не мечта! (СИ) - "MMDL". Страница 89

Без лишних слов я похлопал правой ладонью по скамье. Шмыгающая носом кузина подлезла под мою руку и уткнулась им в теплое мягкое пальто. Следя за стремительным кипением свинцовых туч, я гладил ее по волосам, совсем как в детстве, когда она боялась грозы.

Сегодня гром грянул над моей головой…

Комментарий к Глава 62 Интересный факт!

На языке цветов мальва означает «истерзан любовью».

====== Глава 63. Глазами Александры ======

Срывающиеся с кончика крана капли звонко разбивались о фаянсовую раковину. Мда, будь я слабее, это были бы мои слезы… Упираясь в края раковины, я смотрела в прямоугольное зеркало без рамы, не способная отделаться от мысли, что распущенные волосы, сливающиеся с черным бадлоном, напоминают издали волнистый траурный покров…

Соберись, Саша… Ты все равно ничем не смогла бы помочь: операция будет длиться еще три часа… И с ней обязательно все будет хорошо… В больнице остался Дима: как маму вернут в палату, он сразу же позвонит. А пока нужно работать, чтобы совсем не сойти с ума от неуемного беспокойства… Я смогу. Я — профессионал. Это единственное, что я умею делать…

Глубокий вдох — и медленный выдох чуть усмирили тревогу, запустившую щупальца в самую середку ноющего сердца. Осторожно вытерев нижние веки, притом не смазав тушь, я покинула женский туалет. Короткий г-образный желтый коридор привел к небольшому холлу, у столь же позитивно-расслабляюще раскрашенных стен которого стояли уютные диванчики, журнальный столики и несколько реалистичных искусственных растений в невзрачных керамических горшках. За стойкой в компьютерном кресле сидела молоденькая практикантка: трубка стационарного телефона была прижата к ее уху, палец то щелкал клавишей компьютерной мыши, то шумно прокручивал заполненное расписание консультаций.

— Свободное окно есть в четверг через две недели, в шесть вечера, — деловито отрапортовала студентка. — Вас устроит?.. Ясно, всего доброго. — Трубка коснулась рычага, и девушка вытянула из-за стойки длинную узкую шею: — Она сказала, что подумает и перезвонит.

— Сегодня я приму только одного клиента. Обзвони всех, кто назначен ко мне на более позднее время, спроси, устроит ли их другой консультант. Если нет — запишешь ко мне через неделю.

— Хорошо, — кивнула она. — Там Вас ждут.

«Там» оказалось на самом дальнем диване. Светловолосый юнец в серо-голубой куртке поверх темно-синей школьной формы с явным остервенением листал психологический журнал, до его прихода точно не настолько мятый. Он нервничает — и экспрессивно маскирует тревогу раздражением. Нелегкая будет сессия, тем более раз она — первая у нас с ним… Но так даже лучше: чем сложнее задача, тем проще переключиться всецело на нее…

— Антон, верно? — окликнула я старшеклассника, подойдя к белой двери напротив единственного занятого дивана. Мальчишка встрепенулся, неаккуратно отбросил журнал на столик и встал, сжимая лямку черной сумки, перекинутой через плечо. — Я Александра, мы говорили с Вами по телефону. Вы готовы?

Не обронив ни слова, он с театрально поднятой головой прошел в открытый дверной проем и остановился посреди комнатушки, оформленной в мягких голубых тонах. Большую часть пола занимал круглый лазурный ковер, на котором друг напротив друга стояли два широких плетеных кресла с мягкими светлыми подушками у спинок. Через тюль с изображением местами облачного синего неба пробивался приглушенный белый свет с безлюдного двора. Не самая лучшая комната для первой встречи — кресла стоят слишком близко: не привыкший ко мне клиент может чувствовать себя не в своей тарелке. Особенно такой — подменяющий ранимость агрессией.

Навешанный на него ярлык мальчишка подтвердил сразу же, как занял дальнее кресло. Откинувшись на высокую спинку, он положил руки на подлокотники и широко расставил ноги, тотчас будто укоренившиеся в ковер. Холодным ожесточенным взглядом он проследил за мной, закрывшей дверь и севшей во второе кресло, подмявши ноги под себя.

— Итак? — ненавязчиво подтолкнула я его к началу беседы. Хочет контроля? Отлично, пусть считает, что ход консультации целиком и полностью зависит от него.

Его пальцы сжали подлокотники, глаза скользнули в сторону пастельно-голубой стены и вальсирующих по ней солнечных зайчиков. Интересно… Я-то наивно полагала, что он захочет «вести».

— Хотите рассказать о том, что Вас тревожит? Или, быть может, Вам будет комфортнее начать с чего-то другого?

— Мне не нужна помощь, — с каменным лицом ответил он, так и не вернув ко мне взгляд. — Я не один из желающих поплакаться в Вашу жилетку. Я здесь с сугубо научным интересом: у меня возникли вопросы, и я хочу получить на них ответы.

— В связи с чем они возникли?

Мигом его щиколотки скрестились под стулом. Стало быть, я двигаюсь в правильном направлении…

— Это не имеет значения…

— Вообще-то, это не совсем так, — мягким тоном поправила я его, вынимая из-под спины подушку и упираясь в нее локтем. Может, заметив ее у меня, он возьмет свою в руки и хоть немного уберет иглы, направит в подушку стресс. — Важно все.

— Действительно? — Он едко сузил глаза и перекрестил еще и руки. — А что я ел на завтрак тоже важно?

— Да. Что Вы ели на завтрак?

— Хлопья.

— Процесс поедания хлопьев довольно монотонен: о чем Вы думали в это время?

Он нахмурился; колени соединились. Какой занятный — как открытая книга…

— О необходимости явиться сюда…

— Вам не нравится, что такая необходимость появилась, так ведь? Привыкли полагаться на себя?

— Так проще…

— Надежнее, правда? Чаще всего понятно, чего от самого себя ожидать. Что не всегда можно сказать о других людях…

Он поднял глаза, и наши взгляды встретились. На удивление сильный, повелительный, проницательный взор для ребенка. Без сомнений, он видел, что я читаю его, переворачиваю страницу за страницей, подбираясь к хрупкой сердцевине. Как опасающийся ранения зверь, он может броситься в атаку, попятиться назад или прижаться животом к земле. Хотя смирение маловероятно: не в таком возрасте — и не с таким характером.

— Я здесь только для того, чтобы получить ответы на свои вопросы, — холодно процедил он.

— Понимаю. А я здесь для того, чтобы выполнять обязанности психолога-консультанта. Так почему бы нам не убить двух зайцев? Ваш вопрос — несколько моих поменьше.

— И почему я должен соглашаться вместо того, чтобы взять свое?

— Потому что точно так же, как Вы можете уйти, я могу не отвечать на Ваши вопросы. А еще мы можем пойти друг другу навстречу, и тогда каждый получит то, чего желает. Выгодное соглашение, правда же? Так гораздо проще, чем искать другого специалиста: мы уже в этой комнате, Вы уже заняли кресло — так отчего бы не поговорить?

Сглотнув, он закинул ногу на ногу и беззвучно постучал пальцами по подлокотнику.

— Ладно. Вы близко знакомы с Марком: я хочу знать все, что поможет мне лучше понимать его.

Ах вот оно что… А я-то ломала голову, почему он так настаивал на встрече именно со мной: про него на последней сессии рассказывал Марк; его затылок я тогда видела, провожая Марка взглядом.

— Антон, Ваш вопрос слишком объемен. К тому же, наверняка, Вам известно, что я не могу обсуждать других клиентов. Психологические консультации направлены на клиента, который занимает место напротив прямо сейчас. Иными словами, мы будем говорить о Вас и только о Вас. Следовательно, для получения ответов Вам стоит переформулировать сами вопросы — так, чтобы их центром были Вы.

Тяжело вздохнув, он возвел глаза к потолку и застыл, обдумывая каждое подбираемое слово.

— Я… хочу лучше понимать Марка… но не знаю, как это сделать, — наконец произнес он.

Смотри-ка, лед тронулся…

— Достаточно давно его знаете, насколько я могу судить, но необходимость понимать его лучше возникла именно сейчас — что произошло?

Его ногти нервно ковыряли друг друга. Глаза вернулись к стене, сплошной и безопасной.

— Антон, я в курсе ваших с Марком отношений, так что Вы спокойно можете говорить обо всем, о чем упомянуть посчитаете нужным — меня ничего не удивит. И все сказанное останется, понятное дело, только между нами.