Толпа - Эдвардс Эмили. Страница 21

Дойдя до конца своего жуткого списка, она спрашивает:

— Мятную конфетку? — и крепким большим пальцем вытаскивает из упаковки леденец.

Я качаю головой. Озираюсь вокруг в поисках другого места с большим расстоянием между рядами, когда раздается голос:

— Всем встать!

Пристав, который помогал мне, открывает дверь для судьи, и мы с моей соседкой единственные не подчиняемся его приказу.

15 июля 2019 года

Эш присоединяется к Брай, сидящей на веранде с кружкой утреннего кофе. Когда он садится за дальним концом стола, она смотрит на него, но ничего не говорит. Брай поворачивает стул к Альбе, которая сидит на траве и смеется, когда несколько божьих коровок расползаются по ее рукам, как сыпь. Они рассыпаны по всей свежескошенной лужайке, словно бусины очень длинного ожерелья.

Альба должна была пойти в дошкольную группу, чтобы готовиться к началу учебного года, но Брай оставила ее дома. В первую ночь после того, как Эш рассказал о том, что он сделал, она вставала, чтобы проверить Альбу, трясущейся рукой потрогать ей лоб и убедиться, что ее дыхание не изменилось. Сейчас она выглядит абсолютно нормально — как обычно, весела и прекрасна.

— Что, если мы с Альбой сходим на пляж, а ты — на йогу? Проведешь время, как захочешь? — заботливо спрашивает Эш.

Брай решительно качает головой, поворачивается, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, и говорит:

— Нет.

Она хочет ранить его, как он ранил ее. Ее лицо не выражает никаких эмоций, когда она тихо, чтобы не слышала Альба, говорит:

— Джесси придет с Коко. Я не хочу, чтобы ты в это время был дома.

Она знает, что так вела себя с ним Линетт — изолировала его от сыновей. Она понимает, что поступает жестоко, но и радуется точному попаданию в цель. Эш кивает, через некоторое время он забирает свою кружку и тихо уходит в дом. Брай чувствует вспышку силы. Единственное, что есть хорошего в этой паршивой ситуации, — это то, что у нее теперь хватает смелости говорить то, что она хочет.

Но на один плюс приходится куча минусов, и самое неожиданное — острое чувство одиночества. Той ночью, глядя на спящую Альбу, Брай поняла, что ей некому рассказать о предательстве Эша. Ей вовсе не хотелось исповедоваться Роу, Эмме или кому-то еще из новых друзей в Фарли, а ее родственники навсегда отвернулись бы от Эша, если бы узнали. Единственный человек, с кем можно было бы поговорить, — это Элизабет, но последствия такого разговора — особенно после ее письма, — будут слишком серьезны, чтобы Брай на это решилась. Жужжит лежащий перед ней телефон, и она смотрит на экран, ожидая увидеть имя Элизабет. Она ведь явно хочет напомнить ей про письмо. Но это сообщение от Розалин.

Тон сообщения живой и прямолинейный. Брай пишет ответ:

Она перечитывает написанное. Качает головой, удаляет и пишет заново:

Она отправляет это более короткое сообщение и тут же начинает жалеть, что не пригласила Розалин на чай. Вот с кем было бы идеально обсудить проблему. Брай не очень хорошо знает Розалин, но уверена, что та ее поймет. А еще, если судить по ее поведению на барбекю, Розалин почти наверняка сама скептически относится к вакцинации. Можно было бы сблизиться с этой милой женщиной, больше узнать о ней, понять, какой должна быть сама Брай. Какой она могла бы быть. Она отправляет еще одно сообщение:

Она делает глоток кофе. Альба обходит сад, собирая божьих коровок в банку из-под варенья.

— Ты мне не говорила, что я буду так уставать, — говорит Джесси пару часов спустя.

Она опускается на плед, который Брай разложила на траве, и смотрит в небо, положив одну руку на лоб, а другую на живот. Голенькая Альба деловито наполняет ведра водой из шланга, протянутого вдоль дома. «Чтобы купать коловок», — сообщает она им так, будто это совершенно очевидно.

Коко, новорожденная дочка Джесси, крепко спит на руках у Брай, ее маленький ротик открыт и время от времени пытается ухватить невидимый сосок. Брай рукой прикрывает глазки Коко от солнца, пока на них всех не падает тень от пушистого облака.

— Я точно предупреждала, что ты будешь измотана. Ты просто меня не слушала.

Джесси продолжает говорить, не обращая внимания на старшую сестру:

— Серьезно, вчера ночью было просто нечто. Она засыпала, только если кто-то из нас ее укачивал. Джо сидел с ней до полуночи, но потом ее нужно было покормить, так что я ее взяла, и о боже… Я всю ночь боялась ее раздавить, поэтому толком не спала… А как вы съездили на прошлой неделе?

Брай знает, что сестра спрашивает о поездке к Мэтти. Но не отводит взгляда от своей хорошенькой племянницы.

— Все как обычно. Папа выглядел постаревшим и усталым.

— А мама?

— Грустная, но держится молодцом, как обычно.

— Она что-нибудь про нас говорила?

Брай качает Коко и думает: как странно, что Джесси спрашивает обо всех, кроме Мэтти. Но ей не хочется сейчас поднимать эту тему. Ей хочется провести несколько приятных часов с сестрой и Коко и хоть ненадолго забыть о своем страхе. Забыть об Эше, о Мэтти, о письме Элизабет. Забыть, какое все хрупкое.

— Ты же знаешь, что да, говорила, — отвечает она.

— И?

Джесси приподнимается на локте, взъерошивает свои короткие темные волосы и ждет ответа. Брай решает сказать Джесси правду.

— Она волнуется. Просто в ужасе от того, что ты собираешься сделать Коко прививку.

Она снова смотрит на Коко, представляя, как игла грубо вонзается в ее идеально гладкую кожу, как девочка кричит, как неизвестная жидкость бежит у нее по венам — чтобы защитить ее, а может быть, чтобы уничтожить. В воображении Брай игла несет едва ли не бо́льшую опасность, чем призрачная вероятность болезни.

— Ну, ничего удивительного, — говорит Джесси.

Страх Сары перед вакцинами преследовал сестер всю жизнь. Они никогда не прививались — даже перед поездками за границу. Это не было проблемой до тех пор, пока Брай не родила Альбу, и они с Эшем не начали ссориться по этому поводу.

— Я никогда ничем не болела! — кричала она.

Эш возражал:

— Тебе просто повезло.

Брай отвечала, что дело не в везении. Это доказывает, говорила она, что риск заразиться корью или свинкой сильно преувеличен из-за давления могущественных корпораций, у которых тут свой интерес.

Это была бесконечная борьба: Эш боялся того, что будет, если Альбу не прививать, а Брай боялась последствий прививок. В конце концов победили материнство и Сара, и Эш согласился подождать несколько лет и поговорить — поспорить — об этом снова. Но, как выяснилось, он просто гребаный обманщик.

— А ты? Тебя беспокоит наше решение?

Брай чувствует пристальный взгляд больших карих глаз — сестра ждет ответа. И она продолжает смотреть на племянницу. Брай не отвечает, и тогда Джесси говорит:

— Похоже, что да.

Она снова откидывается на спину и, лежа с разведенными руками в шавасане, говорит, обращаясь к небу:

— Больше всего в этой истории с вакцинацией бесит то, как все недовольны тем, что я не знаю, как поступить. Мамочки в Фонде [6] похватали своих малышей и пересели подальше от Коко, когда я сказала, что у меня есть сомнения. Сами они, конечно, прививаются, и хотят, чтобы и я тоже. Ненавижу, когда люди так делают: требуют, чтобы ты выбрала то же, что и они, просто чтобы они могли убедиться в правильности своего решения.