Андервуд. Том 1 (СИ) - Рэд Илья. Страница 24

— Да ладно тебе, что мне на всех баб прыгать? — реакция товарища немного развеселила его.

— Ну, не на всех, — потёр подбородок Ганс. — Тут надо разбираться, — авторитетно заявил он.

— Тогда скажи мне, великий знаток женских сердец, что же будет, если мы вдруг поссоримся с ней и разбежимся? — чуть насмешливо спросил его Ник.

— Так, ты даже не попытался!

— Знаешь, есть такая присказка: андервудские мужики настолько суровые, что когда у них всё хорошо они заводят женщину.

Саймон отрывисто заржал.

— А ты хорош малый, не слышал о такой, но сказано метко.

— Ой, да идите вы, — изобразил обиду Ганс, — ничего вы не понимаете в женщинах. Как их можно не любить?

— Так ты не ответил мне, что будет, когда разбежишься с Милой? — и, не дожидаясь его ответа, Ник продолжил, чтобы закрыть тему. — А будет вместо улыбочки и помощи в заказах сковородкой по лицу и до свидания. Никогда не гадь там, где работаешь.

— Ник, тебе точно восемнадцать? — спросил его Саймон. — А то я смотрю этот дурак дураком, — кивнул он на Ганса, — но ты не перестаёшь удивлять.

— Могли бы и похвалить хоть раз, — огрызнулся аристократ.

— Чтобы ты свесил мне ножки на шее? Нет уж, — отмахнулся от него Саймон.

— Это с чего же? — поинтересовался Ганс.

— Ты же аристо… — начал было учитель.

— И что если аристократ? У меня сразу не может быть каких-то целей?

— Расшумелся, голова от тебя болит. Похвалу, Ганс, не выпрашивают, её нужно заслужить.

— Боюсь, это займёт всю мою жизнь, — буркнул первый ученик.

Полукровка-крысолюд неопределённо пожал плечами и наклонил голову вбок. Это могло означать что угодно, но весь оставшийся путь до ворот они молчали. Каждый задумался о своём.

Саймон объяснил им, что они далеко не будут отходить. Нужное им место в часе ходьбы, но для этого придётся немного поползать.

Команда упёрлась в тупик. Дальше дорога шла только понизу. Расщелина была примерно по колено. Они сняли рюкзаки и опустились на колени. Хорошо, что он не страдает клаустрофобией, иначе вся жизнь здесь превратилась бы в ад.

Сенсей полз впереди, показывая дорогу, за ним Ганс и замыкал Ник. Сначала проталкивали рюкзаки, а потом по-пластунски передвигались сами. Над головой нависал каменный многотонный потолок. Иногда казалось, что вот-вот и он упадёт им на голову и раздавит, оставив тайну их смерти погребённой невесть где.

В такие моменты задумываешься, что ведь страх смерти не такой сильный сам по себе, как страх умереть безызвестно.

Вот так, чтобы никто никогда не пустил слезу или даже просто не увидел твои последние минуты.

Что-то он всё о смерти, да о смерти, но узкий проход будто сам подкидывал ему эти мысли. Когда они встали и отряхнулись в конце, до него запоздало дошло, что ведь на них могли напасть сзади. К примеру, та же змея, и ничего бы они не сделали ей…

Дальше капать с потолков стало чаще. По примесям в воде можно было определить, какая порода основная здесь. Он подставил руку под каплю и собрал несколько штук. Попробовал на вкус — горькая. Значит, в ней повышенное содержание щелочей. Тут сложно сказать чего больше в ней магния, кальция или сульфатов. В своё время он увлекался химией и какие-то остаточные знания имелись.

Снова нацепив рюкзаки, они протопали минут пятнадцать и увидели знак от сенсея остановиться. Поклажу оставили на развилке и зашли внутрь низкой пещеры. Пришлось согнуться в три погибели, но внутри было гораздо просторней и, как ни странно, пусто.

Они вопросительно поглядели на учителя, но тот смотрел в одну точку и поднял руку вверх. Всё помещение озарилось светом, и вот тогда Ник увидел.

Каменистая кожа отбрасывала блики, а пасть открылась с шипящим звуком в их сторону.

— Она хоть не ядовитая? — спросил Ганс, вытаскивая меч.

— Кто его знает? — пожал плечами Саймон. — Ну ладно-ладно не ссыте — обслюнявит только немного, да рёбра помнёт. Мочите её, и пойдём дальше.

— А вы?

— А я займу удобное место и буду сторожить выход, чтобы она не сбежала, — он пристроился на камушек и показал приглашающим жестом, мол, начинайте.

Ганс покачал головой, сдерживаясь, чтобы не выругаться и пошёл вперёд. Если честно шкура твари вызывала справедливые опасения — как её вообще разрубать? Крайне неудобный противник.

В место, куда хотел поставить ногу Ганс, неожиданно резко ударил хвост, оставив вмятину в полу. Эта тварь им махала словно кнутом, а на конце висел шипастый каменный круг.

Немножко тебя обслюнявит, серьёзно? Такая если ушатает, то косточки еле потом соберёшь, но они сами полезли во всё это, а значит, надо разгребать.

Неожиданно Ник кое-что вспомнил. Та кошка, что его испугалась, она ведь явно почувствовала страх. Он долго это потом проворачивал в воспоминаниях и пришёл к выводам, что причиной была его реакция на происходящее. Тут не всё так просто…

Что, если он мог повторить это? Правда, тогда он орал как бешеный. Надо вспомнить то самое состояние. Ник показал Гансу остановиться.

— Что такое? — спросил раздражённый голос.

И тогда Ник закричал. Эхо раскидало его завывания по пещерам.

— Ты чего? — развёл руками его спутник.

Саймон сзади кхекнул, но ничего не сказал, а Ник продолжал кричать и вспоминать то состояние, накручивая нервы и внушая себе опасность. Даже сделал несколько шагов вперёд и едва не лишился ноги. Со стороны выглядело крайне странно.

Он постарался абстрагироваться от всего и сконцентрировался на внутренних ощущениях и тогда это произошло. При очередном ударе, царапнувшем ему щеку, змею словно отбросило в сторону. Её тело стало быстро перетекать из линий в клубки, и хвост с шаром закачался из стороны в сторону.

При каждом его шаге голова втягивалась внутрь клубка, пока полностью не скрылась, закрыв её словно ёж под защитой каменного туловища. Сейчас она была в непробиваемом коконе. Ник схватил рукой за хвост и срубил с него опасный наконечник.

У него появилось новое оружие. Это как палица, только без твёрдой рукоятки. Он взмахнул ей и нанёс первый удар по коже. Та заискрилась. Ага, значит, ещё и железную руду содержит. Когда добрался до мяса, тело раскрылось от боли, и голова неожиданно прыгнула на него.

Ник устал кричать и замолчал, вот та и осмелела. Рука угодила поперёк, аккурат в челюсть и не давала ей сомкнуться. Его отбросило на пол вместе с башкой. Обдало тухлятиной и немного известью.

Туловище змеи из-за страшной раны уже не двигалось так бодро. Ник смог свободной рукой вытащить с пояса нож. Рядом прыгал оживший Ганс и пытался просунуть свой меч внутрь, но боялся поранить ему руку. Змея постоянно ворочала башкой из стороны в сторону, протаскивая по полу застрявшую жертву.

Наконец, его товарищ воткнул ей в нёбо клинок и умудрился просунуть внутрь рукоятку. Давление на ладонь ослабло, и Ник вытащил руку, а дальше Ганс запрыгнул ей на голову, чтобы замедлить.

Ник довершил дело ножом, помня, что они пришли только за глазами. Через пять минут всё закончилось, и он встал, осматривая себя. Тело в синяках, рука вся в слюнях и чуть кровила, но кости целы. Жить будет.

Он поворочал её в плечевом суставе, пытаясь понять, сможет ли драться дальше, ребята молчали, но природная говорливость Ганса озвучила повисший в воздухе вопрос.

— Что это, мать его, было? Я чуть не обосрался.

Саймон тоже подошёл к нему и сощурил глаза, внимательно осматривая. Ник видел, как его вставшая на дыбы шерсть постепенно укладывалась назад. Внешне он даже потолстел из-за этого. Как испугавшийся кот.

— Ты можешь контролировать этот крик? Когда у тебя он появился?

Ник не хотел раскрывать свои карты и лихорадочно пытался придумать байку про бабушкины пирожки с мутагеном. На его счастье, снаружи раздались голоса. Разговор оборвался, и все поспешили к выходу.

— Я тебе говорю, тут кто-то кричал, — сказал мощный мужской бас.

— В любом случае они либо мертвы…

Ник выходил последним, и потому ему пришлось отодвинуть задницу Ганса в сторону, чтобы увидеть, кого там принесло. Народу собралось человек пятнадцать.