Убить волка (СИ) - "Priest P大". Страница 34

Шэнь И продолжал отмалчиваться, прекрасно осознавая всю бессмысленность слов, поскольку сейчас его попросту не расслышали бы.

Чан Гэн не мог догадаться, о чем вели разговор Гу Юнь и Шэнь И. Он всегда относился к подобным кулуарным беседам так, будто они ухмыляясь смотрели на него сверху вниз, клюя острыми клювами взглядов его бедную спину. Он так не хотел видеть Гу Юня, и в то же время ощущал, как тот сокращает дистанцию. Украдкой обратив взор на маршала, Чан Гэн, к своему сожалению, оказался прав: тот подгонял лошадь все ближе и ближе.

Это когда-нибудь закончится?..

Чан Гэн вообще не желал с ним разговаривать. Он пришпорил лошадь, и та рванула вперед. Вот только неожиданно для Чан Гэна, она пробежала чересчур далеко, и мальчик случайно подобрался к конвою, везущему заключенного – принца варваров.

Взгляд принца Небесных Волков был переполнен нескрываемой обидой, высеченной на каждой его кости. Стоило Чан Гэну поймать на себе этот взгляд, пронизывающий душу, как он тотчас схватился за поводья, намереваясь убраться подальше от варвара.

Глаза принца скользнули мимо Чан Гэна и оказались направлены на кого-то далеко позади. Принц усмехнулся и произнес:

— Гу Юнь... Миллионы неупокоенных душ следят за тобой.

Его голос походил на скрежет куска ржавого железа, царапающего фарфоровую тарелку. Он был пропитан какой-то демонической силой, из-за чего у всех волосы стали дыбом. Лошадь Чан Гэна взволнованно заржала и в панике рванула вперед.

— Падшие души наших племен смотрят на тебя; обломки железной брони с их могил смотрят на тебя, ха-ха-ха-ха!!! Безграничная сила Небожителей будет слать тебе неисчислимые дурные предзнаменования. Острые кинжалы нашего племени порубят тебя по частям, а после смерти тебе уготованы жуткие страдания! Твою душу разорвут на тысячи кусков тысячи демонов, и через тысячу лет не сможешь ты вырваться из их лап на свободу...

Внезапно, в глазах Чан Гэна, подобно наваждению, наслоились друг на друга искаженное яростью лицо принца варваров и образ окровавленных губ Сю Нян. Мальчик почувствовал, что все его тело с ног до головы окунули в леденящую пустоту. Он гневно закричал и немедленно потянулся к висящему на талии мечу – он желал немедленно лишить гнусного варвара его головы.

Однако, прежде чем он успел полностью извлечь меч из ножен, он почувствовал, как его остановила чья-то рука, небрежно возвратившая меч обратно.

Рядом с мальчиком оказался Гу Юнь, поторопившийся на выручку. Он бросил раздраженный взгляд на одержимого дикаря, болтающего вздор.

— Почему бы Вашему Высочеству не сберечь "Безграничные силы Небожителей", дабы благословить родные племена и превратить их в господствующую нацию на десятки тысячелетий вперед?

Закончив говорить, Гу Юнь натянул поводья лошади Чан Гэна и повернул голову. Мужчина оглянулся на побледневшего мальчика, чтобы подарить ему улыбку.

— Ты действительно веришь его словам? Послушай, эти люди – мастера запугивания детей. В этом плане они опередили Великую Лян самое меньшее лет на десять. Да и что интересного в пленниках? Иди, иди! Поиграй лучше там.

Чан Гэн тут же выпалил:

— Но он посмел сказать такое...

Гу Юнь не чувствовал себя обиженным от слова совсем. Он разразился смехом, и сейчас вся его сущность источала высокомерную и дикую ауру "бушующего ветра и проливного дождя, не способного сбить его с ног". Чан Гэн продолжал угрюмо смотреть на него. Поначалу он действительно был очень зол, но постепенно, когда эфемерные потоки ледяного тумана растаяли в беззаботном смехе Гу Юня, – слова варвара действительно приобретали совершенно иной, абсурдный оттенок.

И тут у мальчика впервые в голове вспыхнула любопытная мысль. Он подумал: "Почему я должен бояться? Я что, просто сойду с ума, потому что на меня влияет Кость Нечистоты?"

В этом затяжном походе, окруженный солдатами Черного Железного Лагеря, Чан Гэн ощутил, как страх и печаль на сердце начали постепенно утихать. Он казался себе похожим на крохотный, истощенный росток, упавший на холодную землю. Чтобы выпрямиться вновь, ему требовалось совсем немного солнечного света.

Вскоре они прибыли в столицу Великой Лян.

Массивные ворота главного города распахнулись, и Черные Орлы, летящие высоко над головами, опустились на землю и склонили колени, пропуская прибывших в город.

Гу Юнь положил руку на спину Чан Гэна и произнес: "Не стоит так много думать. Давай встретимся с твоим отцом Императором?"

Гу Юнь подтолкнул Чан Гэна вперед, и мальчик, наконец, разглядел на кровати старика. Эту увядшую и больную фигуру Чан Гэн едва мог назвать "Императором".

Тот был очень стар. Его седые волосы напоминали копну высохших серебряных нитей, кожа выглядела сморщенной, а сам он казался чрезвычайно хрупким с прозрачно-бледным лицом. Губы Императора слегка дрожали, он с трудом поднял на Гу Юня глаза.

Маршал безмолвно остановился позади мальчика. У напряженного Чан Гэна перехватило дыхание. Когда он оглянулся, то увидел лишь совершенно бесстрастное выражение лица Гу Юня.

— Ваше Величество, ваш подданный исполнил приказ, – доложил Гу Юнь. – Я привел к вам Его Высочество четвертого принца.

Император Юань Хэ медленно перевел взгляд на Чан Гэна. Мальчик буквально оторопел от испуга. На мгновение ему захотелось сделать шаг назад. Он чувствовал, что во взгляде старика затаился неописуемый крюк, пронизывающий течение самого времени. Этот человек смотрел вовсе не на него – он будто смотрел сквозь него на кого-то.

Гу Юнь снова подтолкнул Чан Гэна в спину, и мальчик был вынужден сделать еще два шага вперед. Маршал прошептал ему на ухо: "Опустись на колени".

Как и подсказали, Чан Гэн опустился на колени. Он заметил, как блеснули в глазах Императора Юань Хэ горькие слезы. Хрустальные капельки собирались в морщинках на уголках его потускневших очей и текли по дряхлым щекам.

Чан Гэн услышал, как Гу Юнь сзади пробормотал: "Назови его своим отцом".

Примечания:

1. 风云, fengyun – в названии главы – «грозовые тучи»; обр. «смута», «междоусобица».

2. 疾风骤雨 – jí fēng zhòu yǔ – «силой ветра и неистовством ливня»; «резкий», «неистовый», «стремительный»; обр. «напряженная борьба»; «преодолевать трудности».

3. В Древнем Китае женились только по указанию родителей или свахи.

Брак заключался семьями жениха и невесты или самим женихом и скреплялся частным соглашением, нарушение которого влекло за собой не только определенные материальные потери, но и наказание в уголовном порядке старших в семье.

Согласно древнекитайским свадебным обычаям, вступать в брак могли мужчины не моложе тридцати лет и женщины не моложе двадцати лет.

4. 软刀子 - ruǎn dāozi – «мягкий нож»; обр. «закулисные махинации для причинения вреда кому-либо»; «коварство»; «коварный человек».

5. 月满则亏 – yuèmǎnzékuī – «луна, став полной, обязательно начнет убывать» (обр. в знач.: «все, что достигает цветущего состояния, приходит затем в упадок»).

Глава 17 «Мертвец»

***

Старший двоюродный брат... Присмотрит за тобой.

***

Чан Гэн не мог произнести ни слова. По дороге к Императору юноша чувствовал на себе бессчетные взоры людей; он захлебывался в неумолимом потоке внимания. Теперь же, взирая на лежавшего в кровати человека, он все еще не видел никакого сходства между им и собой – ни единым волоском.

Гу Юнь склонился к уху Чан Гэна и еле слышно попросил: "Просто скажи одно слово, будь эта правда или ложь. Всего один раз".

Чан Гэн обернулся и встретился глазами со своим маленьким ифу. Взгляд маршала оставался холодным и ясным – не было ни единого намека на слезы или притворство. Он казался одновременно удивительно красивым и... чертовски жестоким.

И этот безжалостный человек неожиданно вздохнул, прошептав: "Умоляю тебя..."