Без любви не считается - Хилл Алекс. Страница 16
Глаза Марка вспыхивают предупреждающим огнем, но он продолжает держать рот на замке.
«Послушный мальчик».
– А как насчет рукколы? – продолжаю перебирать я.
Марк морщится, и я возвращаю рукколу на место. Передаю одобренную зелень продавцу и широко улыбаюсь.
– Какую скидку вы нам сделаете, если этот красавчик, – киваю за спину, – покажет вам сиськи?
Женщина смеется и разглядывает Марка, от которого я чувствую обжигающие волны недовольства, бьющие по позвонкам.
– Никакую.
– Эх, – вздыхаю я. – Как жаль. А я думала, обнаженка решает все.
– Но-о-о… – лукаво прищуривается женщина, – я могу сделать вам скидку, если этот красавчик споет.
– Вот как?! Что скажешь, Марк?
– Семьдесят процентов, – деловито отвечает он, глядя на продавца.
– Только в том случае, если сможешь меня удивить… красавчик.
Вау! Я в ней не ошиблась! Марк опускает пакеты и подносит кулак к губам, тихо прокашливаясь. Приподнимаю бровь и складываю руки на груди в ожидании чуда. Если честно, я думала, он психанет, но жажда выйти из любой ситуации победителем слишком сильна. Нарцисс. Марк бросает на меня короткий взгляд и опускает ресницы. Первая строчка – разрыв селезенки!
Глубокий, хриплый голос отражается от тонких металлических листов крыши ангара, разговоры замолкают. Потираю предплечья, покрывшись мурашками, и с открытым ртом смотрю на нового Армстронга. Ушам не верю! Кислорода не хватает, лишних звуков не существует. Марк протягивает последнюю строчку о том, как хорош этот мир, продавец хлопает в ладоши, и к ней присоединяются остальные зрители случайного выступления. Марк протягивает руку и щелкает меня по подбородку, поднимает пакеты и смотрит на продавца.
– Забирайте бесплатно, – очарованно бормочет женщина и вручает мне бумажный сверток. – И приходите еще.
– Обязательно, – кивает Марк и шагает к воротам.
Бросаюсь следом и чуть обгоняю его, чтобы заглянуть в лицо.
– А сразу так нельзя было? Мы могли кучу денег сэкономить!
– Ты купила все, что нужно?
– Да плевать на покупки! Ты умеешь петь! – взвизгиваю я. – Офигеть!
– Успокойся. Ты чего так завелась?
– Как чего? У тебя такой голос… такой… А в записи есть?
– Хочешь добавить меня в свой сонный плейлист?
Воображение бьет плеткой по бедрам, и я сбиваюсь с шага:
– Может быть…
– Ты еще не заслужила, – бросает он и ускоряется. – Давай живей. Двадцать минут уже прошли.
Вспоминаю о дубликатах и вновь догоняю Марка, изо всех сил стараясь включить мозг. Он не должен увидеть количество ключей!
– Эм-м-м… Марк, может, ты пойдешь в машину, а я сгоняю в мастерскую? Тебе, наверное, тяжело и…
– Не тяжело, – отрезает он.
– Ладно, – цежу я, а сердце все разгоняется.
Если я начну его активно выпроваживать, он может что-то заподозрить. Придется импровизировать и молиться. Добираемся до мастерской, и я заглядываю в окошко, распахнув глаза так, что они могут вывалиться от любого толчка. Протягиваю мужчине деньги, он смотрит на купюры, которых куда больше, чем в первоначальном договоре.
«Пакет», – произношу одними губами.
Мужчина считает выручку, а я секунды до провала. Наконец он поднимает голову, ударяя пальцами по козырьку кепки, и протягивает мне бумажный пакет, а вместе с ним связку ключей Марка. Так он уже все продумал?! Как же приятно осознавать, что в мире полно умных мужчин.
– Спасибо, – с радостным облегчением отвечаю я.
Мастер кивает мне, и я оборачиваюсь к Марку.
– Ну вот и все! – Шагаю вперед и кладу связку ему в карман. – Спасибо!
Марк опускает взгляд на пакет в моей руке и приподнимает уголок губ:
– Пожалуйста.
Поездка по делам и дорога домой проходят спокойно. Это немного странно, но я не привыкла отказываться от подарков судьбы. Дружеская волна поймана, и это пока все, что мне нужно. Возвращаемся домой, Марк ставит пакеты на кухонный стол, продолжая экспрессивно доказывать, что хип-хоп – не просто направление в музыке и танцах, а целая культура.
– Хип – это усовершенствование, хоп – прыжок. То есть дословно – движение вперед. Самовыражение, понимаешь? Этот стиль помог тысячам заявить о себе, рассказать свои истории и выразить точку зрения.
– Ладно-ладно, маэстро. Я все поняла. – Подхожу к нему ближе и упираюсь ладонями в столешницу. – Спасибо, что покатал меня, и… за лекцию тоже.
Он опускает взгляд на мои губы. Ну, может быть, с дружеской волной я погорячилась. Как бы мы оба ни пытались изображать из себя разумных взрослых, похотливые подростки в нас иногда перехватывают инициативу.
– Обращайся.
– Эй, ребятки! Как дела?!
Смотрю на дверь, Дима нервно сжимает ручку, заглядывая в комнату.
– Гляди, как переживает, – шепчу я Марку.
– Ага, – усмехается он. – Извелся весь, бедолага.
– Скажем ему?
– Думаешь, стоит?
– Вы о чем?! – встревоженно спрашивает Дима. – Все-таки потрахались? Предохранялись, надеюсь? Я еще не готов стать дядюшкой Димой.
Переглядываемся с Марком и тепло улыбаемся друг другу.
– В чем дело?! – нетерпеливо вскрикивает Дима.
– Увидимся за ужином, – бросает мне Марк и выходит из комнаты, отодвинув Диму с пути.
– Ди-и-и… – Брат закрывает за собой дверь. – Ты что с ним сделала? Чего он такой… добрый? Кастрировала его, да? Так и знал, что нельзя тебе его доверять!
– Угомонись, старшенький. – Расслабленно вынимаю продукты из пакетов. – Я же говорила, что мы подружимся.
– К бабке его сводила? Порчу навела?
– На тебя – да. Запоры еще не замучили?
– Шутки в сторону! – хмуро произносит он.
– Дим, – ласково обращаюсь к брату, – тебе не о чем переживать. Мы все уладили без обмена жидкостями, поэтому… выдыхай.
– Хорошо, – Дима послушно делает, что велено, и оглядывает стол. – Помощь нужна? Хочешь, я попрошу Соню…
– И отдать ей половину оваций? Ни за что! Вон из кухни, и до вечера сюда ни ногой!
– Ты духовку-то включить сможешь?
– И ее включить, и тебя выключить.
Дима сдается и уходит. Выхожу за ним следом и поднимаюсь в свою комнату, чтобы переодеться. Пора приниматься за работу.
Мне нравится готовить, но я уже давно не накрывала стол больше чем на две персоны. Натираю утку специями и шпигую чесноком. Обмазываю ее медом и горчицей, начиняю яблоками и сладкой морковью. Включаю духовку на сто семьдесят градусов и отправляю утку тусоваться до самого вечера. Папа говорил, что лучшее запеченное мясо то, которое само отходит от костей. Перехожу к приготовлению гарниров и закусок, пританцовывая под тихую музыку, звучащую из динамиков телефона. Солнце клонится к горизонту, поглаживая стены и пол теплыми оранжевыми лучами. Чувствую себя такой легкой и счастливой. Смех щекочет горло, по венам струится энергия, когда я смотрю на несколько готовых блюд. Кто молодец? Я молодец!
Бросаю взгляд на часы – половина шестого. Успею и пару соусов приготовить. Нахожу в верхнем шкафу ручной блендер и закидываю в стеклянный высокий стакан оставшуюся зелень вместе с чесноком и болгарским перцем. Немного оливкового масла, соли и копченой паприки для аромата. Измельчаю все до однородной массы, окунаю ложку, чтобы попробовать, и отвожу руку с блендером в сторону. Влажные пальцы скользят по рукоятке, и я сжимаю ее крепче, случайно зажав кнопку, которая открывает затворный механизм. Нижняя часть блендера летит на пол и попадает мне прямиком по большому пальцу ноги. Вскрикиваю, стеклянный стакан отправляется в полет, и я зажмуриваюсь, стискивая зубы. Черт, как же больно! Медленно открываю глаза и хватаю ртом воздух, увидев зелено-красное месиво вместо пальца.
– Ди! – кричит Дима, врываясь в комнату. – Что случилось?!
– Выйди, Дим, – тихо произношу я.
– О боже! Что с ногой?!
– Выйди! – повторяю твердо.
– Ди…