Обворожительно жестокий (ЛП) - Джессинжер Джей Ти. Страница 36

— Я отказалась от твоего безумного предложения о совместном проживании.

— Ты думала об этом.

— Но я же сказала «нет».

Он проводит рукой по моим волосам. Его грудь поднимается и опускается от его тяжелого дыхания.

— Тру. Все уже решено. Ты моя на двадцать восемь дней. Можешь ненавидеть меня всю оставшуюся жизнь после этого, если хочешь, но сейчас давай наслаждаться происходящим.

— Из твоих слов следует, что я веду себя неразумно!

— Кричи сколько хочешь, дело сделано, — жестко говорит он.

В какой-то момент я представляю, как он скулит от боли, потому что я прикусываю его сосок. Увы, зевок отвлекает меня от желания грызть.

Лиам целует меня в лоб, рукой обнимая спину. Затем начинает нежно водить ладонью по моему позвоночнику.

— А какой твой любимый цвет?

— О, прошу прощения, я что, сейчас имею дело с другой личностью?

— И еще мне нужно знать твой любимый драгоценный камень. — Стиснув зубы, я нетерпеливо барабаню пальцами по его груди. — И размер твоего кольца.

Размер кольца? Я чувствую, как вся кровь отливает от моего лица. Я замираю. Не могу даже сглотнуть.

Лиам довольно хмыкает.

— Мне удалось привлечь твое внимание.

Через некоторое время, я бормочу:

— Ощущение, что упала в дыру и оказалась в другом измерении.

Мужчина перекатывает меня на спину и наваливается сверху всем своим весом. Его глаза сверкают, когда он смотрит на меня, яростно и напряженно.

— Я не собираюсь заставлять тебя выходить за меня замуж, если ты об этом подумала. — Мышцы моего горла расслабляются настолько, что получается сделать прерывистый вздох. Пока он не говорит задумчиво: — Хотя я мог бы...

И я снова не могу дышать.

Когда губы Лиама медленно расползаются в улыбке, я понимаю, что он дразнит меня.

— Ты... Ты... психопат! — в ужасе хриплю я.

Правда, мой вывод не производит на него никакого впечатления.

— Меня называли и похуже.

Я толкаю его в грудь.

— Слезь с меня.

— Начинается, — вдохнув, бормочет он.

— Слезь с...

Он затыкает мой рот поцелуем.

Я вырываюсь из всех сил. Правда, этого не достаточно, потому что мне нравится его вкус так же сильно, как и то, как он целует меня, а еще то, что он делает с моим телом, когда целует меня.

По завершению всего этого мне явно понадобится психотерапевт.

— Сейчас мы будем спать, — говорит он, оторвавшись от меня. — У меня чуткий сон, поэтому забудь о попытке улизнуть.

Лиам перекатывается на спину, приподнимает одеяло с одной стороны и захватывает меня в свои объятия. Затем накрывает нас и удовлетворено вздыхает.

— Лиам.

— Да, детка?

— Я все еще в обуви.

— Ты сама не захотела раздеваться.

— Теперь решил прислушиваться к моим желаниям? Вот это поворот!

Мои волосы шевелятся, и я понимаю, что он тихо в них смеется.

— Рада, что развлекаю тебя.

— Ты даже не представляешь,— шепчет он.

Я, не веря в происходящее, смотрю в потолок. Этого не может быть на самом деле. Это не может быть моей жизнью.

— Ты можешь немного покричать на меня утром, — расслабленно предлагает он. — А пока спи.

— Похоже, другого мне не остается.

— Ты можешь обнаружить, что тебе нравится, когда все решения принимаются за тебя. — В его голосе проскальзывает нотка тепла.

— Увы, на дворе не средневековье. Женщины сейчас имеют право голоса, слышал об этом?

— Приходилось. Ужасное развитие событий, если интересно мое мнение. Теперь все идет по наклонной.

Он опять меня дразнит. Кто этот веселый новый Лиам, эта улыбающаяся, шутливая версия моего свирепого, горячего волка? Уж не мое ли похищение делает его таким счастливым вкупе с фактом, что мы проведем весь следующий месяц вместе?

А если это так, то насколько ужасной была его жизнь, если подобное вызывает у него улыбку?

Не смей сопереживать ему! Он же король мафии! Похититель! Совсем не из категории парней, которых стоит жалеть!

Несколько минут я мысленно даю себе оплеух, пока Лиам не утыкается носом в мое ухо, сонно бормоча:

— Засыпай поскорее, а то я могу решить, что ты ждешь, когда я сорву с тебя одежду и буду трахать тебя, пока ты не вырубишься от усталости.

Раздраженная, я перекатываюсь на бок и зарываюсь лицом в подушку.

Лиам перекидывает руку и ногу через мое тело, притягивая меня ближе. Затем прижимается поцелуем к моему затылку. Спустя несколько минут лампочки тускнеют, а затем исчезают в темноте.

Я остаюсь наедине с целым роем своих мыслей, пока Лиам крепко держит меня, даже когда засыпает.

* * *

Я просыпаюсь в полной прострации, совершенно не понимая, где нахожусь.

В моем разуме пустота. Лежа на боку, я обвожу взглядом незнакомую комнату, в которой по-прежнему тихо. Из-за плотных серых штор вдоль одной из стен пробивается свет, и я понимаю, что сейчас утро.

Затем я слышу медленно, глубокое дыхание за своей спиной, чувствую тяжесть большой мужской руки, обвивающей мою талию, и все встает по своим местам.

Я пленница.

Я жду, когда вспыхнут гнев и возмущение, но меня охватывает лишь блеклое раздражение, за которым следует желание перевернуться и зарыться в восхитительное тепло, согревающее мою попку.

Судя по всему, стокгольмский синдром наступает достаточно быстро.

— Доброе утро, — голос Лиама хриплый от сна. Он вытягивает ноги, втягивает воздух у моего затылка, а затем еще крепче прижимает меня к своему телу.

Мое лицо вспыхивает, стоит мне ощутить его эрекцию, что впечатывается в мои ягодицы. Ну, привет, утренний стояк.

Я прочищаю горло.

— Привет.

— Ты же не сбежала.

— Я прикинула, что если я попытаюсь, ты привяжешь меня к кровати.

— Ты рассудила правильно. — Схватив меня за бедро, он прижимается тазом к моему заду и выдыхает. — Напомни мне еще раз, почему ты одета?

— Потому что я злюсь на тебя. Похищение, помнишь?

— Хм. Верно. — Он просовывает вторую руку под мое тело и сжимает меня, уткнувшись носом в шею. — Моя прекрасная пленница. Мне нужно войти в тебя. Как ты относишься к анальному сексу?

Мои глаза широко распахиваются, а сердце начинает бешено колотиться.

— Резко отрицательно. Негативно с большой буквы «н», особенно с мафиозным папой, который выкрал меня с праздничной вечеринки и запер в своем небоскребе.

Наступает задумчивая пауза.

— Мафиозный папа?

— Не суть. Я начинаю снова злиться.

Он скользит рукой к моей груди и сжимает ее.

— Позволь мне заставить тебя кончить, — хрипло шепчет он. — Ты почувствуешь себя лучше.

Примерно девяносто процентов моих клеток поддерживают эту идею, крича от радости, в то время как остальные десять процентов пытаются заставить их подчиниться.

К черту эти дурацкие девяносто процентов. Главная здесь я, а не мои сумасшедшие гормоны.

— Нет, — спокойно говорю я, чтобы не возникло никаких недоразумений.

— Окей. Ты здесь главная.

Я приподнимаю брови.

— Неужели? С каких это пор?

Он хихикает.

— С никогда пор. Просто пытался тебя успокоить.

— Отличная попытка. Спрошу чисто из любопытства, с этой стороны кровати в тумбочке есть пистолет?

Его хихиканье превращается в громкий смех. Лиам переворачивает меня так, что я оказываюсь на спине по другую от него сторону, а затем (похоже, он любит так делать) закидывает ногу на меня, придавливая к матрасу.

Глядя на меня сверху вниз мягкими глазами и сонной улыбкой, он говорит:

— Моя.

Боже. Почему он такой чертовски красивый? Это немного усложняет ситуацию.

— Ты всегда так счастлив, когда похищаешь ничего не подозревающую жертву?

— Нет, — тихо отвечает он. — Я счастлив, потому что проснулся рядом с тобой.

Дерьмо. Он прикидывается очаровашкой.

Я настороженно прищуриваюсь и смотрю на него.

— Не смотри с таким скептицизмом, это правда.

— Если я не вернусь домой, Элли позвонит в полицию.