Ликует форвард на бегу СИ) - Политов Дмитрий Валерьевич. Страница 44

— Зря в бутылку полез, — равнодушно бросил Голодец, поравнявшись с форвардом. — Знаю я таких людишек, нагадит при первом же удобном случае. Оно тебе надо? И так уже куче народу ноги отдавил. Причем, заметь, далеко не простым людям. Вот чего у тебя не отнять, умеешь нарваться на неприятности. Прям, талант!

— Наплевать, — зло усмехнулся Данила. — Поверьте, в данной конкретной ситуации им моя подпись гораздо нужнее, чем мне их доброе расположение. Там на кону такие суммы в СКВ стоят, что этого клоуна на фарш пустят, если он с неподписанными договорами к себе в Комитет приедет. Вот увидите, скоро опять прискачет, но только уже вести себя будет по-человечески. Засунет все свои понты себе в задницу и будет радостно улыбаться. Ага, улыбаемся и машем.

— А ты откуда про валюту знаешь? — удивился тренер.

— Когда с Бесковым в Центральный совет ездили, мне тамошние юристы проект договора и прочую бухгалтерию показывали, — пояснил Мельник.

— Ух ты, а мне Костя ничего не сказал, — удивленно покачал головой Адамас Соломонович. — Тогда совсем другое дело. Знаешь, сказать по правде, мне этот гусь тоже сразу не понравился. По должности, небось, обычный «подай — принеси» — кого бы еще к нам на базу с бумажками отправили? — а гонору, как у министра, не меньше.

— Да хрен с ним, — решительно махнул рукой Данила. — Я у вас, если честно, другое спросить хотел. Помните, вы у меня недавно про вратарей перспективных спрашивали? Так почему вдруг Банников в списке приобретений появился? Нет, я вовсе не имею против него ничего — голкипер по-настоящему классный. И здорово, что теперь он за нас играть будет. Просто любопытно.

— Так мы сначала хотели Прохорова пригласить, — поморщился Голодец. — Но, знаешь, парнишка-то оказался с говнецом. Ему недавно в Запорожье трехкомнатную квартиру в центре города выделили, так этот стервец и нам начал условия ставить. Мол, так и быть, согласен на переход, если жилищные условия в Москве будут не хуже. Да еще лыбится: говорит, к нему недавно Алик Петрашевский приезжал — это у Лобановского сейчас правая рука по селекционной части в «Днепре», и заранее соглашался на любые условия. Дескать, Макаров, директор «Южмаша», на футболистах своих не экономит. Ну, мы пораскинули умишком с Константином Ивановичем, да и послали это юное дарование куда подальше.

— А Пильгуй?

— Володька толковый, — покивал Адамас Соломонович. — Я к нему лично подходил, когда он недавно в Москву за молодежную сборную играть приезжал. Но только через чур правильный, засранец — наотрез отказался из «Днепра» уходить без одобрения Лобановского. Не желает, видишь ли, никого обманывать и подводить. А Валера ему постоянно на мозги капает, мол, не торопись, успеешь. Как собака на сене, честное слово!

— Неужели не смогли переубедить? — удивился Мельник. — Вы, и не смогли? Да ни в жисть не поверю!

— Договорились, что перейдет к нам только в том случае, если «Днепр» в высшую лигу не выйдет, — вздохнул тренер.

— Хм…Дегтерев?

— О, этот упрямец похлеще тебя будет, — протянул Адамас Соломонович. — Мы к нему в Донецк специально аж самого Яшина отправляли. Тот его и так, и эдак, чуть ли не в преемники свои прочил. Но ни в какую: играть буду только за «Шахтер». И точка! А ведь, чует мое сердце, заберут его в Киев, как пить дать заберут. Прикажут начальству горняков и те сами парня отвезут.

— А на кой он им, у них же Рудаков? На данную минуту основной вратарь сборной.

— Ну, во-первых, на случай травмы, — рассудительно сказал Голодец. — Мало ли что может случиться — у нас, вон, Лева сломался и привет! Во-вторых, конкурента ослабить. А еще и нам не дать усилиться, как следует. Это, брат, целая стратегия!

— Что ж, получается, нам сказочно повезло с Банниковым, — засмеялся Данила.

— Сплюнь! — посоветовал тренер. — Ему еще до конца руку после перелома восстановить нужно. Но, думаю, все будет в порядке. Мне тут сорока на хвосте принесла адресок одной старухи-травницы, так говорят, что она разными настоями да мазями настоящие чудеса творит.

— И это в наш просвещенный век, когда человек полетел в космос, — засмеялся Мельник. — Ну вы даете! Лучше бы в Курган к доктору Илизарову его свозили.

— А кто это? — заинтересовался Адамас Соломонович. — Я где-то слышал уже недавно эту фамилию. Только никак не могу вспомнить, где именно?

— Девушка моя рассказала, — объяснил Данила. — Это врач, что Брумеля на ноги поставил при помощи аппарата, который сам же и изобрел. Вот там, в клинике Илизарова настоящие чудеса происходят, а не в избушке какой-то Бабы Яги.

— Но-но, полегче на поворотах, — оскорбился Голодец. — Не знаешь, не болтай. Любой дурак подобной трепологией горазд заниматься. Народная медицина — это не мракобесие, а альтернативный путь. Я как-то давно, лет пятнадцать назад, гастритом мучался. Так вот, когда официальная медицина от меня отказалась, друзья с такой же бабкой свели и та за несколько приемов на ноги поставила.

— Что ж Яшина к ней не отвели? — недоверчиво поинтересовался Мельник. — Смотреть больно, как он со своей язвой мучается.

— Так померла старуха, — горестно вздохнул тренер. — Веришь, честно хотел Леве помочь, да, вот беда, не успел. Кстати, а ты Семину «на зубок» для его первенца скидывался?

— А как же. Сразу, как только узнал, что у него сын родился.

— И что решили подарить?

— Ох, честно говоря, даже не в курсе. Там Анюта с Масловым командуют.

— Эти накомандуют, — поморщился Голодец. — Ящик шампанского и корзину закуси притащат и дело с концом.

— Может быть коляску попробовать достать? — задумался Данила, вспоминая, что им с женой было нужно, когда родилась дочка. — Погодите, мы ведь скоро в Италию поедем, так там можно всякие-разные пеленки-распашонки по дешевке взять.

— О, вот это хорошая мысль! — одобрительно улыбнулся Адамас Соломонович. — Всяко лучше выпивки. В хозяйстве вещь нужная. Надо будет этим двум оболтусам подсказать, а то точно пустят все на ветер. Ладно, пришли. Дуй к себе в комнату, а мне еще к Константину Ивановичу зайти нужно.

В подъезде своего дома, куда Данила вошел вечером, после второй тренировки, его встретили дикий шум и грохот. Какой-то полузнакомый коренастый рыжий парень волочил вниз по ступеням мопед «Рига». Да еще умудрялся на ходу переругиваться с тетей Зиной, соседкой Мельника, которая, стояла на площадке первого этажа в ожидании лифта и, разумеется, никак не могла пройти мимо столь вопиющего безобразия и теперь громогласно, на весь подъезд, чихвостила рыжего на чем свет стоит.

— Чего встал, весь проход загородил! — нахально заявил счастливый обладатель продукции латвийского завода.

— А в ухо? — деловито поинтересовался Данила. Парень открыл было рот, чтобы огрызнуться, но пробежался взглядом по атлетичной фигуре Мельника и благоразумно решил заткнуться.

— Правильно, давно пора этому охламону уши надрать! — заголосила радостно тетя Зина, почувствовав силовую поддержку в лице соседа. — Весь подъезд изгваздал своей тарантайкой!

— Подумаешь, пару раз домой затаскивал, — пробурчал рыжий. — На улице с мопедом возиться не с руки, там мотор надо перебирать.

— А что с ним? — невольно заинтересовался Данила. У него в детстве тоже был мопед — потрепанный «Карпаты-Спорт», на котором он славно поколесил по улицам Москвы, катая визжащих от восторга одноклассниц.

— Так это ж «тройка», — сплюнул рыжий. — У нее движок с Харьковского велозавода.

— И что?

— Вот ты, тормоз! — помотал головой пацан. — У первых моделей «Риг» моторы были чешские, с завода, где «Явы» делают. Точнее, по лицензии. Так им сносу не было. А эти…форменное барахло! Пять минут едешь, потом два часа ремонтируешь.

— Я и говорю, весь подъезд своей керосинкой провонял! — снова включилась тетя Зина.

— Беги, паря, — шепнул одними губами Данила и посторонился, пропуская незадачливого «рокера». Тот благодарно кивнул и, пыхтя от усердия, быстро выволок мопед на улицу.