Последний крестовый поход (ЛП) - Элари Ксавье. Страница 5
Карта 1. Средиземноморье в конце XIII века
Несколькими годами ранее, зимой 1248–1249 годов, находясь на Кипре, Людовик принял посланника от того, кого Жуанвиль называл "королем татар" — так тогда называли монголов на Западе. Последний сообщил французскому королю, что он "готов помочь ему завоевать Святую Землю и освободить Иерусалим из рук сарацин", после чего состоялся обмен посольствами. После неудачи египетской кампании, находясь в Сирии, Людовик отправил хану походную часовню, в данном случае шатер из драгоценной ткани, на которой был вышит своего рода катехизис. На стенках шатра были изображены великие моменты жизни Христа, от Рождества до Страстей, не забывая о Благовещении, сделанном Ангелом Марии, Вознесении и Сошествии Святого Духа. Людовик также отправил хану необходимые предметы культа и литургические книги, вместе с двумя монахами-проповедниками, которые проводили мессы и пытались наставлять хана в таинствах христианской веры. К сожалению, по словам Жуанвиля, подарки, отправленные Людовиком в надежде побудить монголов к обращению в христианство, были восприняты ханом не как приглашение к сотрудничеству, а как дань, которой французский король признавал свое подчинение ему[20].
Поэтому непонимание между двумя мирами было велико — и могло ли быть иначе? Монголы не отказались от своих притязаний на вселенский суверенитет, а Папа и христианские короли надеялись на их обращение в истинную веру. Однако было бы неправильно недооценивать реальность долгосрочных контактов, поддерживаемых западными правителями и сменявшими друг друга монгольскими ханами. В 1269 году монгольские посланники встречались с Людовиком, а другие прибыли в лагерь крестоносцев под Карфагеном после его смерти. В 1292 году послы от хана, должным образом рекомендованные Папой Николаем IV, посетили Филиппа IV Красивого и короля Англии Эдуарда I. Обе стороны питали надежду на союз, но расстояния, как географические, так и культурные, делали его в значительной степени нереальным[21].
Более того, даже в очень маловероятном случае, если бы западным христианам и монголам удалось скоординировать свои усилия, вряд ли им удалось бы одержать окончательную победу. Бесспорный триумф монголов на Ближнем Востоке был недолгим. Взятие Багдада датируется январем 1258 года. А два года спустя, 3 сентября 1260 года, мамлюкский полководец с большим будущим, Бейбарс, нанес монголам впечатляющее поражение в битве при Айн-Джалуте, которая предшествовала повторному завоеванию Сирии египтянами. Свергнув египетского султана и заняв его место, Бейбарс считал себя восстановителем ислама. Разве он не приютил в Каире выжившего представителя рода Аббасидов, которого он сделал новым халифом? Чтобы укрепить образ, который он себе создал, Бейбарс решил положить конец существованию франкских государств, возникших в результате крестовых походов. В 1260-х годах он захватил Кесарию (1261), Арсуф (1265), Яффу и Сафет (1266). Район вокруг Акко, главного города, который все еще находился в руках христиан, был опустошен в 1267 году. В следующем году падение Антиохии поставило под угрозу выживание того, что осталось от христианского присутствия в Святой Земле. Города и крепости, которые Людовик укреплял ценой больших затрат во время своего пребывания в Сирии, почти все пали перед врагом[22].
Перед лицом растущих угроз христиане Сирии разделились. После падения Антиохии в Святой Земле осталось только два автономных государства: Иерусалимское королевство, лишенное своей столицы с 1187 года, и, к северу от него, графство Триполи. К этому следует добавить располагавшееся на южном побережье Малой Азии, Киликийское армянское царство, населенное потомками переселенцев из исторической Армении. После смерти Фридриха II (1250 г.) в Иерусалиме больше не было признанного всеми короля. По разным причинам потомки Фридриха II, Конрад IV (ум. 1254) и Конрадин (ум. 1268), не смогли отстоять там свои права. Короли Кипра претендовали на этот титул, но их легитимность была сомнительной. В 1270-х годах Карл I Анжуйский, король Сицилии, также претендовал на титул короля Иерусалима, выкупив, весьма гипотетические, права на него у принцессы Святой Земли, Марии Антиохийской.
Отсутствие признанного короля парализовало то, что осталось от Святой Земли. Могущественные военные Ордена, тамплиеров, госпитальеров и тевтонцев, вместо того чтобы объединить усилия, остро соперничали друг с другом. Граждане богатых итальянских морских городов, генуэзцы, пизанцы и венецианцы, были широко представлены в Святой Земле, целыми городскими кварталами, и прилагали столько же усилий для процветания собственной торговли, сколько и для препятствования торговле своих конкурентов. Дворянство Иерусалимского королевства, происходившее из всех стран Запада и создававшееся на протяжении многих поколений, было слишком малочисленным и к тому же обедневшим в результате завоеваний Бейбарса. Разделенная и постоянно находящаяся на грани гражданской войны, "Святая Земля обетованная" испытывала острую нехватку защитников. Перед отъездом домой Людовик поручил одному из своих доверенных людей, Жоффруа де Сержину, отряд из нескольких десятков рыцарей, которых он содержал за свой счет. Но другие государи Европы не поддержали его пример, и люди короля Франции остались одни. Христианские поселения в Святой Земле казались обреченными и только новый крестовый поход мог их спасти.
Урбан IV и Климент IV: призывы на помощь Святой Земле
Плохие новости из Сирии, в основном, стали быстро и широко известны на Западе. Представители короля Франции на месте, а также магистры двух главных военных Орденов, тамплиеров и госпитальеров, в регулярных письмах информировали западных государей о двойной угрозе для Святой Земли, которую представляли монголы и сарацины[23]. Папы не оставались в бездействии. В августе 1261 года француз Жак Панталеон Кур-Пале, бывший патриархом Иерусалимским в течение шести лет, был избран Папой. Этим, вероятно, кардиналы хотели показать, какое значение они придают спасению Святой Земли. И действительно, новый Папа, принявший имя Урбан IV, умножил свои обращения к государям, приказал взимать сотую часть с церковных доходов по всему христианскому миру и поручил нищенствующим монашеским орденам проповедовать новый крестовый поход. Во Франции координация проповеди была возложена на провинциала доминиканского ордена Пьера Тарентского. Для этого ему была предоставлена большая свобода действий и значительные полномочия. Климент IV, ставший Папой осенью 1264 года, проводил в этой области ту же политику, что и его предшественник. В апреле 1265 года он обратился ко всем клирикам, светским и монахам, с просьбой проповедовать крестовый поход и его призывы повторялись в течение всего следующего года, обращенные к королю Франции, королю Наварры, Альфонсу де Пуатье, а также к немецким князьям[24].
В первой половине 1260-х годов главным проповедником крестового похода во Франции был архиепископ Тирский Жиль де Сомюр. Как и Климент IV, как Симон де Бри и как некоторые другие высокопоставленные лица Церкви, он также входил в свиту Людовика. В течение нескольких месяцев, с лета 1249 года по весну 1250 года, он был архиепископом Дамиетты, египетского города, который крестоносцы взяли сразу же после высадки. После неудачного завершения кампании он последовал за королем в Святую Землю и стал хранителем его печати, а затем был назначен архиепископом Тира. Через несколько лет Жиль возглавил посольство, за помощью к Урбану IV. Папа отправил его во Францию в сопровождении Жана де Валансьена, сеньора де Кайфас (ныне Хайфа). С титулом "исполнитель дела креста" (executor negocii crucis), наделенный непомерными полномочиями, Жиль де Сомюр в течение нескольких лет трудился над тем, чтобы пробудить энтузиазм верующих к предстоящему passage général (всеобщему переходу) — так современники называли грядущий Великий крестовый поход[25].