Заставь меня улыбаться (СИ) - "Лиэлли". Страница 16

      Договорить он не успел, потому что совершенно внезапно теплые губы накрыли его собственные, и Лесли снова задохнулся от такого напора. Раньери целовал его требовательно, почти жестко, не давая опомниться или уж тем более перехватить инициативу. Его пальцы собственнически зарылись в волосы на затылке, язык нахально и совершенно по-хозяйски орудовал у него во рту, так что Лесли совсем смешался и растерялся под таким натиском и только и мог, что беспомощно застонать в чужой, почти насиловавший его рот.

      Мелькнула мысль о том, что они не одни и за ними наблюдает в зеркало заднего обзора Мик, но тут же исчезла, стоило языку Диметрио приласкать его нёбо. От этой чувственной ласки по всему телу Лесли прокатилась волна дрожи, и он совершенно потерял голову, ответно скользнув пальцами в густые, чуть влажные волосы Раньери и жарко отвечая на его поцелуй.

      Наверное, это продлилось бы долго, если бы не дала о себе знать нехватка воздуха. Лесли с закрытыми глазами откинулся на спинку сиденья, тяжело дыша и облизывая губы. Открыть глаза и взглянуть на своего персонального мучителя он не смел, но когда все же сделал это, то наткнулся на внимательный, изучающий взгляд. Глаза Диметрио сейчас приобрели глубокий, насыщенный оттенок маренго, потемнели, словно предгрозовое небо, затянувшееся тучами перед наступлением бури.

      Лесли судорожно выдохнул, опустил глаза, снова вскинул и, нерешительно протянув вперед руку, осторожно пригладил разворошенные им волосы, стараясь привести их в первоначальный вид.

      — Прости, кажется, я испортил тебе прическу, — пробормотал он смущенно и несколько испуганно ойкнул, когда Диметрио, перехватив его руку, поднес ее к своим губам и поцеловал запястье.

      — Лучше нервничай из-за этого, чем из-за предстоящих переговоров, — обронил Раньери.

      Как расценивать этот жест, Лесли понять не успел, потому что машина остановилась у парадного входа роскошного пятизвездочного отеля. Как он понял, это был главный отель, принадлежавший «Раньери-корпорэйшн». Здесь имелся и конференц-зал специально для таких случаев, как прием в честь прибывших поставщиков из Франции.

      Мик уже предусмотрительно открыл для них дверь, и Лесли выбрался наружу. Вслед за ним — и сам Диметрио, уже принявший самый что ни на есть невозмутимый вид, словно и не он только что едва не довел его до оргазма этим чувственным напором. Сам же Лесли ощущал себя так, словно только что пережил бурю в океане, и думал, что у него наверняка растрепаны волосы, щеки горят и губы распухли. Он поспешно провел рукой по своим волосам и поспешил за Диметрио. Который, впрочем, не стремился уйти вперед или сохранить между ними дистанцию, как предписывал деловой этикет, раз уж Лесли сейчас являлся его штатным переводчиком и подчиненным. Вместо того чтобы идти на шаг впереди, Раньери подхватил его под локоть, заставляя прижаться к себе и повел в сияющий золотом и чистотой холл «Гелиоса» — так назывался главный проект компании Диметрио.

      Их уже встречал едва ли не весь персонал отеля во главе с личным секретарем Диметрио. Наконец-то Лесли увидел Гейба воочию. Это оказался человек примерно одного телосложения с Диметрио, разве что чуть более худощав и высок. Соломенного цвета волосы, проницательные карие глаза, которые тем не менее были просто ледяными, несмотря на свой теплый цвет, и чувственный рисунок губ. Все в нем было обычно и заурядно, но эти губы… Они составляли изюминку всей его внешности, и когда он открывал рот, чтобы что-то сказать, или улыбался, то словно весь преображался — в этом Лесли убедился в течение следующих нескольких минут, когда при виде своего босса Гейб чуть насмешливо приподнял бровь, изогнул в улыбке уголок губ и пожал ему руку.

      — Надо же, ты на целых десять минут раньше сегодня. Надо ли мне предполагать, что на тебя благотворно влияет твой новый личный помощник? — иронично протянул секретарь.

      — В какой-то степени, — согласился Диметрио с ответной усмешкой и направился к лифту. — Где будет проходить встреча? Конференц-зал подготовлен?

      — Двадцать четвертый этаж, — ответил Габриэль, шагнув в лифт следом за Диметрио и Лесли. Мик последовал за ними. — Один из номеров подготовили для встречи. Думаю, Жак и Николя уже ждут.

      Они поднялись на нужный этаж, миновали длинный, сияющий чистотой коридор, и служащий распахнул перед ними дверь в просторный номер. Здесь в кожаных черных креслах уже сидели двое мужчин. Оба сразу поднялись, чтобы поприветствовать хозяина отеля. Носатый и остроглазый представился Жаком, второй, что повыше и пошире в плечах, шатен с массивным подбородком и тонкими чертами лица, — Николя. Он был по-своему симпатичен, было в его чертах что-то такое, что заставляло задержать на его лице взгляд. Приятный, улыбчивый, но отчего-то на Лесли он произвел отталкивающее впечатление, которое только усилилось, когда француз задержал его руку в своей дольше положенного при приветствии.

      Но сосредоточиться на своих ощущениях от знакомства с ним Лесли было некогда. Почти сразу же он принялся выполнять свою работу. Диметрио поприветствовал их и затем без предварительных экивоков и велеречивостей перешел к сути дела, предлагая свои условия для заключения контракта с французской фирмой «Emerald», которая, как понял Лесли, производила мебель, одну из самых дорогих и высококачественных во Франции. Поскольку, заказывая мебель от «Emerald», хорошо известная в элитных кругах компания Раньери делала французской фирме завидную рекламу — их мебель будет стоять в одном из самых дорогих и престижных отелей. Отказываться от этой сделки французам было невыгодно. Но тем не менее они пытались выторговать себе как можно больше выгодных условий. Правда, Диметрио успешно вел переговоры так, как было нужно ему, крепко держа инициативу в своих руках, и ни на секунду не ослаблял хватки, чем Лесли невольно восхищался. Тот плел словесные кружева делового языка так легко и заковыристо, что французы только и делали, что кивали да соглашались, пока Диметрио подробно расписывал им «такие выгодные для них условия».

      Лесли предположил, что раз Диметрио так старается, то контракт именно с «Emerald» был ему позарез нужен. Да и сам Лесли был наслышан о том, что мебель от «Emerald» считалась одной из самых красивых и качественных. Неудивительно, что Диметрио хотел ее.

      Переводить с французского было не так сложно, как боялся Лесли, и, хотя иногда он запинался, пытаясь подобрать верные слова, чтобы объяснить им, чего хочет Диметрио, неясное желание угодить ему и сделать что-то действительно полезное неожиданно помогло. Переводить же с французского на английский было сравнительно легче, чем наоборот.

      Все было относительно гладко и ровно до того момента, когда Николя внезапно заинтересовался непосредственно им самим. Контракт уже почти был заключен, все условия оговорены, уставший Лесли вздохнул спокойнее и ждал, когда обе стороны подпишут договор о поставке мебели фирмой «Emerald» для «Раньери-корпорэйшн», как внезапно Николя спросил, можно ли узнать его имя.

      Лесли уже автоматически начал было переводить часть его вопроса, но вдруг понял его смысл и резко запнулся. В поисках поддержки он посмотрел на Диметрио и неловко промямлил:

      — Господин Николя интересуется, как меня зовут.